Читать книгу "Мата Хари. Танец любви и смерти - Ирена Гарда"

Нахмурившийся Гиме побарабанил пальцами по столу.

– Думаю, что тебе надо уехать из города. Я не в восторге от Руссо, но, думаю, что тебе стоит принять его предложение. Поживешь в замке несколько месяцев. За это время все успокоится. Я сейчас съезжу к Феликсу, а Анна пока соберет вещи, чтобы тебе завтра с утра отсюда исчезнуть. Только не забудь перед отъездом написать письмо Ленуару с вежливым отказом. Я сам его ему передам. Дьявол! Как бы мне хотелось держаться подальше от этого парня! Но раз уж я тебя с ним познакомил, то придется расхлебывать последствия.

– Но, может быть, Феликс не захочет предоставить мне кров, после того как узнает, из-за кого у него появились неприятности?

– Не говори глупостей! Руссо не маленький мальчик. Но, ты права, на всякий случай я с ним сначала переговорю. Сиди дома и никого не принимай. Я скоро!

Поцеловав Маргарету в щеку, он надел котелок, который во время разговора держал в руках, и отправился улаживать дела, предварительно приказав Анне никого не пускать, накапать хозяйке чего-нибудь успокоительного и без суеты начать сборы в дорогу. Он представил себе выражение лица месье Астрюка, импресарио Маты Хари, когда тот узнает, что надо отменить запланированные выступления, и тяжело вздохнул. Как же все-таки трудно с женщинами!

Утром невыспавшаяся беглянка уже катила в Эвре, ставший для нее островком стабильности среди моря проблем.

Начинались счастливейшие месяцы в ее бродячей жизни. Она обожала «Шато де ля Дорее», прозвав его «Золотым замком». Мата Хари словно попала в страну сказок, где было не властно время. Ее путь из столицы Франции в шато представлял собой дорогу в Прошлое. Из Парижа до Тура она ехала на поезде, оттуда до Эвре – на машине, и последний участок пути преодолела, разглядывая окрестности из окна кареты. С ней же покинула Париж и верная Анна, давно ставшая не только горничной и камеристкой, но и поверенной всех тайн своей госпожи.

Когда карета въехала во двор замка, встречать гостей высыпал весь небольшой штат прислуги, состоящей из кухарки (она же горничная) Полин и кучера-конюха Гийома.

Гиме был прав: в цитадели отсутствовали не только электричество и газ, но и горячая вода. Зато там была конюшня с четырьмя скаковыми лошадьми и огромная спальня, посреди которой возвышалась постель под балдахином. Каждый вечер Маргарета представляла себя графиней, любви которой жаждут рыцари, наводнившие замок. Вернее, был только один рыцарь. Он появлялся в шато в пятницу ближе к ночи, принося с собой кучу разных новостей, и отбывал в карете на вокзал в воскресенье, оставляя Прекрасную даму скучать до наступления следующих выходных.

В замке не было никаких развлечений, кроме лошадей, и Маргарета часами носилась по окрестностям на любимом Радже, вызывая восхищение одной части селян и зависть другой.

Но вот наступала пятница, и замок оживал, готовясь к прибытию Рыцаря. Полин убиралась в комнатах, а Анна отправлялась на рынок за свежайшими продуктами. После ее возвращения покупки подвергались тщательнейшему осмотру. Если сомнений в их качестве не возникало, то начинался военный совет, обсуждавший меню на ближайшие дни. После достижения консенсуса Маргарета в сопровождении Анны отправлялась приводить себя в порядок, а Полин вставала к плите.

К прибытию Рыцаря весь замковый гарнизон находился в состоянии повышенной боевой готовности: прислуга наводила последний марафет, а Прекрасная дама высматривала знакомую карету, стоя в оконном проеме верхнего этажа. После радостных объятий и поцелуев хозяева замка усаживались за сервированный старинным серебром стол, ломившийся от яств, освещенных свечами, которые горели в напольных канделябрах.

Маргарета была счастлива. В отличие от Киперта, которому требовалась породистая собака для демонстрации соседям, ее возлюбленному нужна была именно она, а не знаменитая Мата Хари, повергающая мужчин ниц своими смелыми танцами. Напротив, Феликс предпочитал общение с любовницей на лоне природы, вдали от любопытных глаз. Когда она приезжала в Париж, что бывало весьма редко, ее спутником становился верный Гиме, боявшийся новых демаршей со стороны Ленуара. Но страхи, похоже, были напрасными. Контрразведчик как в воду канул. И если первое время Маргарета вздрагивала от каждого шороха, то со временем успокоилась и вспоминала свое бегство из Парижа с юмором.

Она так прониклась провинциальным духом, что начала находить в нем удовольствие, и клялась Гиме, что никогда больше не вернется в Париж, «этот Вавилон», но «противный хитрец» только помалкивал и усмехался про себя.

Особенно веселили Гиме статьи, регулярно появлявшиеся в газетах, где журналисты высказывали самые странные предположения о причинах ее бегства из Парижа. Двое или трое писак добрались даже до Эвре, но Руссо заткнул им рты щедрыми подарками, и тайна «мадам Руссо», проживавшей в «Шато де ля Дорее», так и осталась нераскрытой для французских обывателей, тем более что настоящая мадам Руссо безвыездно сидела в Париже.

Дни шли за днями, слагаясь в недели, а те – в месяцы, и Маргарета вдруг почувствовала какое-то беспокойство, словно человек, случайно вышедший на незнакомой станции. Слишком резок был переход от кипучей жизни к ничегонеделанию. Лошади лошадьми, но хотелось бы какой-то точки опоры на зыбучем песке сельской рутины, обволакивавшей душу путами лени.

Если бы она любила читать или заниматься рукоделием, то, возможно, жизнь в замке показалась бы ей более осмысленной, но время шло, Феликс приезжал из Парижа, переполненный новостями, а ей было нечего рассказать в ответ. Конечно, встреченная в поле лисица – факт достаточно интересный, но он вряд ли равноценен очередным сплетням о фортелях своенравного Вильгельма II или прохождению Земли через хвост кометы Галлея. При мысли о немецком кайзере в голове Маргареты мелькали воспоминания о Киперте и тут же исчезали. Он для нее давно уже умер. Зачем беспокоить тени прошлого?

В начале идиллии с Феликсом Маргарета, не раздумывая, отдала бы полжизни, лишь бы продлить роман еще на год-другой. Но счастье невозможно подкупить или посадить на цепь. Жизнь взяла свое, и однажды она не выдержала.

Третий день стояла омерзительная погода с холодным ветром и непрекращающимся мелким дождем, лишившая ее последней радости – прогулке на Радже. Утром Маргарета, как обычно, зашла в конюшню, чтобы угостить лошадей сушеным присоленным хлебом, и вдруг поняла, что прямо сейчас завоет от тоски. Делать было абсолютно нечего. Мата Хари хотелось к людям, в суету Парижа, в любимое кафе на Елисейских Полях, где она могла пить вкуснейший в мире кофе со сливками и глазеть на проносящиеся мимо экипажи и спешащих по своим делам прохожих. В Париже можно было пройтись по дорогим магазинам, где продавщицы одеты элегантнее многих ее знакомых дам, на худой конец – поехать к Гиме, супруга которого, после того как убедилась в безвредности Мата Хари для ее семейного гнездышка, стала относиться к ней почти как к родной дочери.

Здесь же она была Робинзоном Крузо с тремя Пятницами, обосновавшимися на кухне у растопленной плиты.

В душе Маргареты шла подспудная борьба между любовью к Феликсу и любовью к жизни, и она боялась дождаться ее результата.