Читать книгу "Стрелок. Митральезы для Белого генерала - Иван Оченков"

А на некотором расстоянии от него так же молча сидели Нефес-Мерген и его сородичи. Они тоже не знали русских песен, да те их и не интересовали. Они молча всматривались в ту сторону, где за темнотой пряталась их цель – Денгиль-Тепе.

Через шесть дней после выхода из Бами, проделав путь более ста верст в тяжелейших условиях пустыни, русский отряд оказался перед Геок-Тепе. Заняв без боя Егин-Батыр-Калу и Карры-Карыз, Скобелев оставил в первом маленький гарнизон из полуроты самурцев и одной картечницы, после чего повел свой отряд к вражеской цитадели.

Впереди, как обычно, шла кавалерия с горными пушками, затем пехота с фургонами Красного Креста, дальнобойной артиллерией и моряками. Со всех сторон их окружали небольшие разъезды текинцев, к которым иногда присоединялись целые толпы их соплеменников и делали вид, что собираются напасть. Обычно в таких случаях Скобелев приказывал стрелять по ним из пушек, после чего те бесследно рассеивались. Как правило, одного снаряда было достаточно, чтобы успокоить их пыл.

– Кажется, наши друзья совсем не ожидали такого увеличения дальности у ваших орудий? – с легкой усмешкой поинтересовался генерал у полковника Вержбицкого.

– Будут теперь знать, – отвечал ему начальник артиллерии, наблюдая за стрельбой.

Вержбицкому было почти семьдесят лет, и большую часть своей насыщенной военными приключениями жизни он провел на Кавказе, начав службу еще при Ермолове. Говорили, что за это время он участвовал не менее чем в сорока боях и сражениях. Так это или нет, никто толком не знал, а сам полковник только хитро улыбался, не говоря ни да, ни нет.

Между тем выпущенная из дальнобойного орудия граната прошелестела прямо над головами текинского разъезда, после чего упала за холмом и разорвалась.

– Перелет! – недовольно бросил полковник. – Исправить дистанцию…

– Не стоит, – покачал головой Михаил Дмитриевич. – Видите, как удирают?

– Если вражеские наездники прятались за этим холмом, – с надеждой в голосе предположил артиллерист, – их там знатно покрошило.

– Как знать, – пожал плечами генерал. – Впрочем, насчет ваших молодцов, любезный Антон Игнатьевич, я слишком спокоен, чтобы настаивать на способах употребления в бою. Скажу лишь, чтобы артиллерия сосредотачивала сильный огонь и в соответствующий момент выбирала снаряд. Последнее особенно важно в здешней местности, где глинобитные стенки строений делают картечные выстрелы недействительными. Так же советовал бы, чтобы офицеры полевой батареи держали в известности моряков об исправлении дистанции. И вообще, помогали бы им в этом отношении, зная, что действие митральез по заранее измеренным дистанциям является неодолимым[14].

– Слушаюсь!

Бой постепенно разгорался. Скоро все пространство вокруг русского отряда было заполнено туркменскими всадниками, пытающимися оттеснить своего врага к горам, не давая подойти к цитадели. Тот тут, то там слышалась трескотня одиночных выстрелов, время от времени прерываемая винтовочными или орудийными залпами. Главные события происходили, конечно же, в авангарде, на который текинцы особенно наседали, но и в арьергарде скучать никому не приходилось.

Перед боем Шеман хотел было оставить Будищева с одной из митральез в Егин-Батыр-Кале, но наткнувшись на выразительный взгляд кондуктора, передумал и заменил его на Майера. Так что теперь Дмитрий шел с батареей, внимательно следя за кружащимися вокруг кочевниками. Рядом с ним все время крутился Шматов с готовым к бою «шарпсом», но пока до винтовки очередь не дошла.

– Снять с передка, – внезапно скомандовал он матросам.

Приказ был исполнен мгновенно, после чего Будищев сам встал за пулемет.

– Дистанция?

– Двести саженей.

– Врешь! – с досадой отозвался Дмитрий, нажимая на гашетку.

Расстояние и впрямь оказалось несколько меньше, но, сделав пару коротких очередей, он пристрелялся и обрушил на одно из скоплений текинцев свинцовый ливень. Попавшие под обстрел всадники один за другим валились на землю. Раненые лошади в испуге взвивались на дыбы, выбрасывая из седел не ожидавших от них подобной подлости седоков. Но самое главное, никто не мог понять, что за напасть свалилась на их головы. Это не было похоже ни на артиллерию, ни на стрельбу из винтовок, с действием которых они были знакомы. Нет, это было что-то совершенно непривычное и оттого пугающее в своей безжалостности.

– Ну вот, кажется, отогнали, – хмыкнул окутанный клубами порохового дыма Будищев и прекратил стрельбу.

– Ловко, – похвалил Шеман. – Только в другой раз все же дождитесь команды.

– Слушаюсь, – не стал спорить Дмитрий, с беспокойством прислушиваясь к кипению воды в кожухе. После чего, развернувшись к матросам и ездовым, рявкнул: – Чего вылупились? Цепляйте агрегат и погнали дальше. Да новую ленту вставить не забудьте!

– Есть! – отозвались те и бросились к упряжке.

Морская батарея еще трижды открывала огонь, причем всякий раз из новой митральезы. На сей раз строгий кондуктор не стал стрелять сам, а проверял умения наводчиков и слаженность работы расчетов, лишь иногда подсказывая подчиненным. Оставшись в целом довольным, он все-таки на всякий случай посулил подчиненным при первой же оплошке спустить с них шкуру, после чего обернулся к лейтенанту.

– Правильно я говорю, вашбродь?

Но Шеман не слушал его, засмотревшись в другую сторону. Будищев также перевел взгляд вперед и увидел, что Скобелев вызвал ракетную батарею, и теперь она готовится дать залп по скопившимся впереди массам текинской конницы.

Казакам было не впервой использовать свои пороховые ракеты против необученного правильному строю противника. Шедшие в авангарде сотни расступились, давая установить станки. Вложить в них ракеты – дело нескольких секунд, после чего командовавший батареей офицер взмахнул саблей и… первая ракета разорвалась на месте, а вторая хоть и вылетела, но отчего-то развернулась и с неприятным шипением упала рядом с командиром. От неожиданности тот шарахнулся в сторону, едва не потеряв фуражку и саблю, на что тут же обратил внимание генерал.

– Поручик, надобно уметь умирать! – крикнул он и, неожиданно дав шенкеля своему белоснежному жеребцу, рванулся к продолжавшей шипеть ракете.

Из-за дальности расстояния моряки не смогли разобрать всех подробностей, но маневр начальника отряда не остался ими незамеченным.

– Куда его хрен понес? – недоуменно пробурчал Дмитрий, и в этот момент под конем Михаила Дмитриевича раздался взрыв.

– Скобелева убило! – прогремело над русским отрядом.

– Ездовые, в бога-душу-мать! – заорал что было мочи Будищев. – Марш вперед, чтобы стали перед нашими, а не то…

Не успев договорить, что же случится в таком пиковом случае, Дмитрий запрыгнул на ближайшую упряжку и вместе с ней понесся вперед. Счет шел на секунды…