Читать книгу "Стрелок. Митральезы для Белого генерала - Иван Оченков"

Впоследствии злые языки не раз скажут, что Михаил Дмитриевич Скобелев нарочно лез на рожон, бравируя отвагой, носил щегольской белый мундир в бою, не жалел солдатской крови и, вообще, подвергал и себя, и своих подчиненных неоправданному риску. Надо сказать, что все это – чистая правда. Но правда так же и в том, что в подобных грехах можно было упрекнуть весьма многих генералов в сияющих мундирах, с одинаково равнодушным видом выслушивающих доклады об огромных потерях и свист вражеских снарядов. Но никого из этих, иной раз весьма прославленных полководцев так не любили солдаты, как самозабвенно и отчаянно любили они Белого генерала.

– Скобелева убило! – раздался панический возглас над маленьким русским отрядом, и тысячи голов синхронно обернулись вперед.

На месте, где только что гарцевал на горячем коне их вождь, прогремел взрыв, и поднялось целое облако густого дыма, заставив замереть в томительном ожидании одновременно более полутысячи сердец. Но что это? Дым развеялся, а Скобелев как ни в чем не бывало успокаивал своего скакуна, на белоснежном доселе брюхе которого показались кровавые пятна.

– Заговоренный! – выдохнули солдаты. – Ни пушки, ни пули его не берут!

– Что же вы, поручик? – с убийственным спокойствием обратился к командиру батареи генерал. – Командуйте!

– Да… то есть слушаюсь… ваше превосходительство, – растерянно пробормотал тот, то и дело поправляя фуражку на голове.

Впрочем, надобности в его участии не было никакой. Пока все вокруг в изумлении смотрели на чудом уцелевшего Белого генерала, казак-наводчик – единственный, кому удалось сохранить хладнокровие, продолжал свою работу. Перебрав несколько ракет в зарядном ящике, он выбрал наиболее на его взгляд исправную и, деловито заложив ее в станок, поджег фитиль. На сей раз все сработала штатно, и шипящий снаряд, оставляя за собой дымный след, влетел прямо в гущу текинской конницы.

– Що, не залюбыв? – захохотал каким-то совершенно инфернальным смехом кубанец и, не теряя ни секунды, принялся устанавливать следующую ракету.

Чем хорош этот вид оружия против азиатской конницы, так это внешним своим эффектом. Дым, шипение и грохот производят на неискушенных подобным зрелищем простодушных жителей пустыни просто неизгладимое впечатление. Вот и на этот раз, после нескольких удачных попаданий, большая часть туркменов развернула своих коней и в панике вернулась в аул. Обрадованный успехом, Скобелев обернулся, чтобы снова дать команду «вперед!», и тут ему на глаза попались мчащиеся во весь опор упряжки морской батареи.

«Откуда вас черт принес?!» – читалось в его изумленном взгляде.

То, что они опоздали, Будищев понял сразу. Генерал был жив и здоров, никакой паники вокруг не наблюдалось, напротив, маленький русский отряд продолжал наступать, тесня превосходящие силы противника. Каждый был на своем месте, выполняя свой долг, и только один непутевый кондуктор полез, куда его никто не просил, напрасно взбаламутив и себя, и своих товарищей.

Следом за ними примчался разъяренный Шеман. Лейтенант, как выяснилось, тоже не был великим наездником, отчего не сразу справился с лошадью и появился перед Скобелевым хоть и ненамного, но все же позже своих подчиненных.

– Стой! – запоздало заорал он, но тут же наткнулся глазами на вопросительный взгляд генерала. Быстро сориентировавшись, офицер отдал честь и отрапортовал: – Ваше превосходительство, батарея митральез к бою готова!

– Да неужели?! – недобро усмехнулся Скобелев, сурово сдвинув брови.

К счастью для моряков, далеко не все текинцы дали деру после ракетного обстрела. Довольно большая их группа все еще продолжала дефилировать на виду у всех, время от времени постреливая в сторону русских. Поняв, что дело – дрянь, Дмитрий бесцеремонно выпихнул с места наводчика и, повернув массивный кожух пулемета на противника, дал длинную, во всю ленту очередь.

– Да куда ты палишь, – раздраженно начал генерал, но переведя взор на противника, тут же переменился. – Однако!

Безжалостная свинцовая струя ударила в самый центр вражеской толпы, валя с ног одного за другим наездников и их лошадей. Наконец, немногие уцелевшие развернулись и поскакали прочь, оставив большинство своих товарищей на пропитанном кровью песке. Помимо Скобелева эту бойню увидели и казаки с солдатами, разразившиеся по этому поводу радостными криками.

– Ай, вовремя, ай да морячки! – не удержался от похвалы только что подъехавший Вержбицкий. – А ведь славно вышло!

– Вы находите?

– Конечно.

– В самом деле, – крутнул головой генерал. – Вот что, любезный Антон Игнатьевич, коли уж так все хорошо получилось, извольте вызвать и остальных своих подопечных. Для них есть работа.

– Слушаюсь, – вытянулся старый служака и, обернувшись к своему ординарцу, коротко велел: – Полковникова вместе с полубатареей сюда!

Скоро все четыре орудия были на позиции и открыли по окружающим их текинцам огонь. Шрапнель быстро разогнала окружавших русский отряд текинцев, а нескольким группкам, вздумавшим было укрыться в складках местности, не пожалели и гранат. Сделав всего двенадцать выстрелов, полубатарея совершенно очистила всю местность вокруг, после чего генерал дал своим войскам краткий отдых.

– Черт возьми, Будищев, какая нелегкая понесла вас вперед? – выговаривал тем временем своему подчиненному Шеман.

– Так получилось, – вздохнул тот.

– Полководцем себя возомнили? – не без яда в голосе осведомился лейтенант. – Тулон[15] почуяли?

– Что? – не понял сначала Дмитрий, но потом в памяти сам собой возник образ нелюбимой учительницы литературы, князь Болконский, лежащий на поле боя, и непонятная фраза этого самого князя: «Как же выразится мой Тулон?»

– Нет, вашбродь, испугался, что без Скобелева не выстоим.

– А вы его замените!

– Что я, а вот три пулемета с короткой дистанции по атакующей коннице, это безнадежно. Если расчеты, конечно, мух не ловят.

– Господи боже, дай мне сил! В общем, так. Если вы, милостивый государь, еще хоть раз ослушаетесь приказа, я вас сам застрелю!

– Это правильно!

– Не юродствуйте, черт бы вас побрал! – взвился Шеман, после чего мстительно добавил: – Кроме того, по возвращению в Бами, вы – Будищев, отправитесь на трое суток под арест.

– На неделю! – раздался за его спиной голос Скобелева.

– Есть! – вытянулся кондуктор.

– И вы, господин лейтенант, тоже.

– Есть!

Пока солдаты отдыхали, штатный топограф экспедиции – капитан Софронов, и некоторые офицеры из штаба начальника отряда занялись съемкой местности и набрасыванием кроков текинской крепости и прилегающей местности. Заметив это, большой отряд текинцев снова вышел из аула и, укрывшись в прилегающих садах, начал их обстреливать.