Читать книгу "Фарс о Магдалине - Евгений Юрьевич Угрюмов"

Бом.

– …было убийство!

Тут оба клоуна захлопали явно подрисованными глазами и подклеенными ресницами, будто произошла какая-то ошибка, или несправедливость, или недоразумение и оба уставились в написанные на ладошке шпаргалки, а потом пристально на редактора издательства «Z».

Пётр Анисимович молчит.

– Своим молчанием вы не отрицаете…– язвит один из Бим-Бомов.

– …а подтверждаете своим молчанием, – продолжает язвить второй, – что это было убийство?

Пётр Анисимович оторвал глаза от рукописи и приложил к уху трубку, которую так до сих пор и держал в руке:

«Вера, скажите, кто принёс мне эту рукопись?» – было написано в рукописи.

Вера в трубке помолчала, а потом появилась со своей трубкой в дверях. При этом мужчины – Бим и Бом – уважительно привстали со стульев.

– Какую рукопись, Пётр Анисимович? – спрашивает Вера, и глаза её преданно смотрят на любимого… шефа.

– Вот эту, – говорит Пётр Анисимович и указывает на лежащую на столе рукопись.

Бим и Бом вскакивают как будто их ущипнули (за мягкое место) и в мгновение оказываются по обе стороны редактора.

Пётр Анисимович теряется. Получается, что про Бима и Бома он не вычитал в рукописи, а что Бим и Бом действительно находятся у него в кабинете и теперь, с двух сторон, тянут руки к рукописи.

– Что же это такое? – взрывается редактор.

– Почитать…

– …из профессионального любопытства, – в тон, будто это театральное действо или представление в цирке, будто действие на самом деле происходит в театре или в цирке, лицемерят оба.

– Да что же это такое?! – ещё раз взрывается редактор и прихлопывает ладошкой рукопись на столе прежде, чем клоуны успевают её схватить. – Вера!..

Но Веры не было. В кабинет входил недоверчивого типа тип с погонами капитана на милицейской форме, а за ним ещё один такого же типа тип, с погонами лейтенанта и, разумется, поэтому, моложе.

«Сейчас они представятся Бимовым и Бомовым» – думает редактор и оглядывается на Бима с Бомом, которые лицами выражают: «Ну что ж, мы и не возражаем…» – и садятся на стулья, у стеночки – если стать лицом от двери, налево.

Пётр Анисимович понял, его прямо-таки пронзила мысль, что всё это, весь этот сыр– бор из-за рукописи, которая так и остаётся лежать под его ладошкой.

«А может, – догоняет редактора вторая мысль, – мне надо отдохнуть; нервы на пределе; махнуть с Верой на неделю… в Египет, что ли?»

– Махнёте, Пётр Анисимович, махнёте, – встревает в мысли редактора Петра Анисимовича капитан милиции, – только сначала, не могли бы вы ответить нам на пару вопросов?

– На пару вопросов, – подтверждает лейтенант.

– Разрешите представиться: следователь угрозыска по опасным (он так шутит) делам капитан…

– Бимов? – спрашивает и тоже шутит одновременно редактор, – читает редактор, а капитан замирает, – читает дальше Пётр Анисимович, – замирает на мгновение и продолжает, оставив на редакторе глаз:

– А это мой, как теперь принято называть…

– коллега Бомов! – снова опережает капитана Пётр Анисимович.

Лица представителей угрозыска выражают бог знает что, а Пётр Анисимович думает: «Это какой-то конец света», – и вспоминает голос в трубке: «ибо ни одна йота и ни одна черта не прейдёт из закона, пока не исполнится всё».

«То есть, всё исполняется… как и куда надо идёт, йота за йотой и черта за чертой», – грустит про себя Пётр Анисимович, а вслух говорит:

– А как вы узнали, что я хочу махнуть?..

– Но вы же сами сказали…

«Да, мне надо отдохнуть, – начинает думать Пётр Анисимович, покусывая свой указательный палец и тем, контролируя себя, чтоб не сказать своих мыслей вслух. – Нервы ни к чёрту. Особенно с событиями последних дней… расстроились совсем. Набросились все, все кому не лень:

«… суд Лондона приступил к рассмотрению дела о плагиате автора бестселлера!»

Представляете? – плагиат – бестселлер?

«… это оскорбление христиан, кощунство!»

«… в Ватикане намерены бороться с ложью!»

«… задание кардинала – разоблачать неправду!»

Шестой тираж в типографии! – продолжает читать редактор Пётр Анисимович Крип. – Расходится не хуже «Гарри Поттера»!.. Литераторы опускают глаза при встрече.

«… демонстрация на центральной афинской площади…»

«… антиисторический, абсолютно лживый и нелепый роман!..»

Будто романы об Адаме и Еве и Сыне Человеческом исторические, правдивые и лепые…

И Вадим… Вадим, Вадим… Нет, его не убили. Он стал жертвой собственных фантазий и наваждений… Махнуть в Египет…»

– Не убили, говорите? – встряёт капитан по опасным делам.

Теперь Пётр Анисимович мог, грубо говоря, поклясться, что он ничего не произносил вслух, потому что палец был во рту… но клятва была неуместна, и, поклянись Пётр Анисимович, ему бы всё равно не поверили.

– Вы думаете, причиной смерти Небылицы Вадима Георгиевича…

– Герасимовича, – поправляет лейтенант в милицейской форме или милиционер в лейтенантской форме, как хотите.

– …причиной смерти были его собственные фантазии и наваждения?..

– …

– Да, следствие не обнаружило признаков насильственной смерти или суицида, в то же время медэкспертиза не обнаружила ничего, от чего мог бы умереть несчастный писатель. Как это – собственные фантазии и наваждения? Фантазии и наваждения – причина смерти? Над этим следует задуматься…

И Пётр Анисимович задумался, и в думах ему явился Вадим…

По пересохшей пустыне, вытирая со лба и с лица пот, от родника к роднику, от колодца к колодцу, от всякой ямы с дождевой водой до ямы, где смоковница, прóклятая нашим Господом, всё же спасает своей тенью и плодоносит, да так, что по её сладким плодам всю Обетованную и Святую Землю называют страной сладости3, на сером ослике с чёрной полоской на спине полз и скользил, и съезжал, и взбирался, и плутал меж скал и камней, преследуя свой фантом, навеянный призрак или призрачную мечту, как хотите, журналист Вадим. Кто-то ему явился, или где-то он вычитал, или ему приснилось, или открылось, или неизвестно откуда журналист Небылица узнал, что там, в Обетованной Земле, в какой-то древней священной роще, на высотке, где когда-то было капище Ваала или Астарты, или Ваала и Астарты вместе, или в том что от него осталось, под каким-то священным дубом, сикоморой, или в ней самой, в дупле что ли? или чёрт знает где! лежит нетронутый вот уже два тысячелетия какой-то свиток (как, может быть, какой-нибудь кумранский, если это, конечно, не очередная инспирация, инсинуация, инсталляция, провокация … или как свитки из библиотеки в Наг-Хаммади…) А что? Приснилась же Шлиману Троя; может и Вадиму Небылице приснилась страшная и прекрасная богиня любви и войны… и открыла ему полтайны, вторую половину которой, он должен был отыскать в земле пророков и апостолов…