Читать книгу "Колдунья - Джейн Фэйзер"

Без всякой указки конь, перейдя на мелкую рысь, протрусил через арку и вошел в вымощенный булыжником внутренний дворик. И тут до Хьюго наконец дошло, что в его отсутствие здесь произошло нечто из ряда вон выходящее.

Он протер глаза и потряс головой, озадаченно уставившись на экипаж, стоявший у крыльца дома. Посетители… У него никогда не было посетителей! Боковая дверь была открыта. И это тоже было крайне необычно. О чем, черт возьми, думает Самюэль?

Он уже было собрался громко призвать к порядку Самюэля, когда вдруг огромный пятнистый пес, явно беспородный, вылетел из дверей отчаянно лая, и кубарем скатился со ступеней. Пес оскалил зубы, шерсть его встала дыбом, словно он собирался напасть на Хьюго. Но внезапно его настроение изменилось: пес завилял длинным лохматым хвостом в радостном приветствии.

Конь тревожно заржал и заплясал на камнях. Хьюго, ругнувшись, пришпорил его. А незнакомый пес все продолжал радостно лаять и прыгать вокруг наездника, будто приветствовал старых друзей.

— Самюэль! — прокричал Хьюго, соскакивая с коня и морщась от резкой боли в голове. Низко наклонившись над уже осипшим псом, он с ожесточенностью рявкнул:

— Тихо!

Пес неуверенно попятился, свесив набок длинный язык. Самюэль, однако, так и не появился. Бормоча ругательства, Хьюго завязал узлом поводья, хлопнул коня по заду, направив его в сторону конюшни, и стал подниматься к боковой двери, перескакивая через ступеньки. Пес следовал за ним по пятам, на этот раз, к счастью, молча. Войдя в просторный передний холл, Хьюго замер на пороге: ему вдруг показалось, что он попал в чужой дом.

Полоса солнечного света тянулась от открытой двери по грязным каменным плитам и упиралась в дубовую скамью у стены и массивный дубовый стол эпохи Тюдоров, покрытые толстым слоем пыли. В этом не было ничего необычного. Но вся середина холла почему-то была уставлена сундуками, круглыми картонками и всякими другими предметами, назначение которых Хьюго сразу и вспомнить не мог. Среди прочих вещей его изумленный взгляд привлекла большая клетка с попугаем. Рассмотрев ее более пристально, он заметил, что у птицы была лишь одна нога. Попугай же, увидев Хьюго, наклонил голову и разразился самыми грязными ругательствами, которые когда-либо доводилось слышать Латтимеру за десять лет службы в королевском флоте.

Озадаченный, он медленно обернулся, при этом нечаянно наступив на собачий хвост, пушистым веером лежавший на ковре. Пес взвыл.

— Вон! — требовательно сказал Хьюго, не очень надеясь на то, что он подчинится. Пес не двинулся с места, преданно глядя на Хьюго.

Затем взгляд Хьюго упал на шляпную картонку, вернее, на ее нижнюю часть. Крышка картонки была сдвинута и лежала рядом. В коробке, однако, не оказалось никаких шляпок. Вместо них, не веря своим глазам, Хьюго различил среди тряпиц пеструю кошку. Ее раздутые бока ритмично расширялись и сжимались. Несколько секунд — и кошка произвела на свет крошечный мокрый комочек, тут же деловито и умело занялась им. Котенок слепо потыкался в живот матери, нашел разбухший сосок, а кошка в это время вновь принялась рожать.

— А, вот и вы, сэр Хью. Наконец-то! Тут такое творится! Никогда ничего похожего не видал!

Плотный седой мужчина в кожаных штанах и сюртуке, с двумя большими золотыми серьгами в ушах отвлек сэра Хьюго, зачарованно наблюдавшего за рожавшей кошкой.

— Самюэль, черт возьми, что происходит? — резко спросил он. — Что это такое? — Он ткнул пальцем в шляпную картонку.

— Сдается мне, что она решила разродиться, — несколько запоздало заметил Самюэль, разглядывая содержимое шляпной картонки. — Она сама облюбовала эту картонку, и мисс сказала, что раз уж ее срок подошел, то лучше не трогать ее.

— Так. Либо я схожу с ума, — заявил Хьюго, — либо я все еще в пьяном бреду в борделе, а все это какой-то жуткий кошмар. Какая «мисс»?

— О, вы вернулись, я так рада. Теперь мисс Анстей может ехать дальше.

Неожиданно раздавшийся голос был грудным, мелодичным и очень трогательно прерывался. Хьюго медленно поднял голову, и его взор, минуя холл, устремился к двери. Обладательница чудного голоса стояла там, безмятежно улыбаясь.

Комната вдруг поплыла перед глазами Хьюго, словно время повернуло вспять. Перед ним снова появилась Элизабет — такой, какой она была шестнадцать лет назад, в тот день, когда он впервые увидел ее. Это была одновременно она и… не она. Хьюго закрыл глаза, потер виски и вновь открыл глаза. Видение не исчезло. Девушка по-прежнему стояла в дверном проеме, улыбаясь все так же доверчиво.

— Кто вы такая? — требовательно спросил Хьюго, и его голос прозвучал хрипло и надрывно.

— Хлоя.

Она сообщила это таким тоном, как будто ответ был совершенно очевиден.

Хьюго в недоумении потряс головой.

— Простите, но я по-прежнему пребываю в неведении. Девушка нахмурилась, и на лбу у нее появились крошечные морщинки.

— Хлоя Грэшем, — сказала она, наклонив голову, и пытливо взглянула на него, словно пытаясь предугадать его реакцию на это новое заявление.

— Иисус, Мария и Иосиф, — прошептал Хьюго. — Она, должно быть, дочь Элизабет.

Он не мог вспомнить, знал ли когда-нибудь ее имя. В ночь дуэли ей было три года.

— Они отправили вам письмо о моем приезде, — сказала она, и в ее голосе появилась нотка неуверенности. — Вы ведь получили его?

— Кто это — «они»? — Он откашлялся, пытаясь собраться с мыслями после потрясения.

— О, сестры Трент, сэр Хьюго, — словно пропел другой голос. И тут он увидел, что позади девушки, которую он принял за Элизабет, появилась еще одна фигура.

Миниатюрная дама застенчиво шагнула вперед.

— Они руководят семинарией для молодых леди в Болтоне, сэр Хьюго. Они написали вам в прошлом месяце, чтобы предупредить о приезде Хлои.

Обращаясь к Хьюго, дама все время трясла головой, то и дело заламывая руки в митенках, и выглядела такой усталой, что Хьюго, несмотря на кошмарную головную боль, попытался подавить в себе растущее раздражение.

— У вас преимущество, мэм. Кажется, нас не представили друг другу.

— Это мисс Анстей, — вставила Хлоя. — Она направляется в Лондон, ее там ждет место, и обе мисс Трент сочли, что она должна проводить меня. Но теперь, когда она увидела вас и знает, что вы не просто плод…

— Что-что?

— Плод воображения, — весело продолжила она. — Дело в том, что когда мы приехали и никого здесь не застали, мы испугались, что так оно и есть. Но теперь выяснилось, что вы не плод фантазии. Значит, мисс Анстей может вновь отправиться в путь, поскольку она должна приступить к исполнению своих обязанностей через неделю, а от Манчестера до Лондона очень долгий путь.

Хьюго слушал это поспешное путаное объяснение и с некоторым отчаянием спрашивал себя о том, всегда ли она говорит так много и так быстро. Правда, ему тут же подумалось, что он мог бы бесконечно слушать этот божественный голос.