Читать книгу "Эвермор. Время истины - Сара Холланд"

Но теперь, когда я здесь, разве можно уйти, не попрощавшись с Аммой?

Каждый день после восхода солнца она приходит сюда, чтобы собрать яйца на завтрак себе и своей сестре Алии. Она скоро найдет меня, надо только подождать, чтобы проверить, испугается ли старая подруга, обнаружив меня, побежит ли за солдатами, патрулирующими Крофтон круглосуточно в надежде поймать убийцу.

И пока вот так размышляю, дверь со скрипом открывается. Я этого ждала, но страх все равно сковывает меня и сердце подскакивает.

Силуэт Аммы виднеется на фоне двери, на плечи накинуто одеяло, а на руке висит плетеная корзина. Она хорошо выглядит, и во мне вспыхивает радость при виде ее раскрасневшихся щек. Я отдала ей кровавое железо, которое Лиам Герлинг тайно отправил мне после смерти папы, в надежде, что тяжелый мешок с монетами поможет ей устроить лучшую жизнь себе и Алии.

Подруга трет сонные глаза, заходя внутрь, а потом замечает меня и замирает.

Я собираюсь встать, но тоже не двигаюсь и гляжу на Амму, пытаясь собрать в предложения слова, пролетающие в голове, но она заговаривает первой.

– Джулс, – выдыхает она.

– Амма, – голос дрожит, ведь я отвыкла от разговоров за неделю молчания, проведенную в лесах между Крофтоном и поместьем Герлингов. Я прижимаю руку к стене и, опираясь на нее, неуверенно встаю на ноги, но не спешу к ней.

Сначала нужно убедиться, что она не убежит от меня с криками.

Амма открывает рот, но снова закрывает его: она в шоке. Наконец подруга шепчет:

– Пожалуйста, скажи мне, что ты этого не делала.

Ей не нужно пояснять, что она имеет в виду. Слухи о моих преступлениях разлетелись во все уголки Семперы: я соблазнила Роана Герлинга, будучи служанкой в Эверлессе, и использовала его, чтобы попасть в покои Королевы. Потом перерезала Роану горлу и пронзила сердце ее величества.

– Не делала, – говорю я. Мой голос звучит хрипло, умоляюще. – Не делала, Амма.

Амма стоит в дверях неподвижно, словно скала, сверля меня маленькими блестящими глазами. А потом делает осторожный шаг ко мне, выходя в круг света, просачивающийся, словно кровь, через дырку в крыше. Она дрожит.

– Тогда что случилось? Кто их убил?

– Ее зовут Каро, – отвечаю, и голос немного дрожит, хотя я мысленно тренировалась произносить эту речь. Сложно выговорить ее имя, словно само слово и есть камень, застрявший в моем горле. Вся Семпера считает меня убийцей. Стоя перед Аммой, беспомощная и дрожащая, понимаю, что нуждаюсь в том, чтобы кто-то мне поверил, хотя бы она.

Если подруга не увидит ту Джулс, которую она всегда знала, меня прежнюю, уверена: я рассыплюсь на осколки.

– Каро – придворная дама Королевы, – продолжаю я, стараясь сохранять голос ровным. – Она убила Королеву и Роана и обвинила в этом меня. Теперь все считают, что я преступница.

Почти произношу «все, кроме Лиама Герлинга», но останавливаюсь.

Амма моргает, потом закрывает за собой дверь. Мое сердце замирает, а ее фонарь бросает мерцающие тени на стены сарая.

– Зачем? – шепчет она с бледным лицом. – Зачем даме Королевы убивать Роана?

Внезапно мои глаза начинает яростно щипать.

– Не знаю, – лгу я, сглатывая слезы, грозящие вот-вот политься. – Говорят, ее слушается Ина Голд. Может, Каро думает, что с Иной в роли Королевы она станет могущественнее.

Мне отчаянно хочется, чтобы этого заявления – этой полуправды – было достаточно, и морщинка между бровями Аммы исчезла, а напряженные плечи расслабились. Но поза и выражение лица подруги неизменны, и я понимаю, насколько глупа такая надежда. Амма всегда могла различить вранье, с самого детства, но тогда моя ложь касалась лишь пролитых супов и сломанных кукол.

– Говорят, что ты ведьма и что только ведьма могла убить кого-то настолько сильного, как Королева Семперы, – голос у Аммы тихий.

Желудок сводит от страха при мысли рассказать ей правду: я – древний Алхимик, злой Алхимик, перерожденный. Глубокий вздох:

– Помнишь те истории, что я рассказывала: о лисах и змеях?

Взгляд Аммы вспыхивает.

– Кажется, да.

Чтобы выиграть время, тянусь в сумку. Амма слегка вздрагивает и следит за моими движениями. Я игнорирую неприятное чувство, вызванное этим.

Медленно и осторожно достаю журнал в кожаном переплете, украденный из хранилища в Эверлессе, – книгу, которую помню с детства, наполненную историями и рисунками, на первый взгляд, просто фантазиями маленькой девочки, оставленную в библиотеке поместья, когда мы с папой сбежали оттуда. Пока папа не умер, он пытался вернуть ее в надежде сохранить знания в тайне, а меня – в безопасности от Колдуньи, моего старейшего врага. Теперь она словно греет мне руки, полнясь тайными знаниями. К тому же это связь с замком, хранящим так много моих воспоминаний в своих стенах.

Ты оказался прав, папа. Я была в опасности, грустно думаю я, протягивая журнал Амме. Он считал, что угрозой станет Королева. Но настоящая Колдунья ждала, все это время наблюдая из тени. Я подружилась с ней, еще одной служанкой. Открыла ей свой секрет, когда еще сама его не поняла.

Лиса и Змея. Колдунья и Алхимик.

Амма поднимает фонарь, чтобы взглянуть на журнал, и поджимает губы. Но делает аккуратный шаг вперед и открывает его одной рукой, другой поднося фонарь поближе.

– Твои истории, – бормочет она, переворачивая несколько страниц. А потом смотрит на меня. Тревога и подозрение сменяют друг друга на таком знакомом мне лице.

– Ты их записала? Что это, Джулс?

– Это не просто истории. Они – ключ. Ключ к вещам, которые я забыла. – От волнения у меня пересыхает язык. – Змея… – так я звала себя. А Лиса – это Каро.

Амма поднимает на меня глаза.

– Девушка, убившая Королеву.

– Мы были подругами очень давно, до того, как я встретила тебя. По крайней мере, я думала, что мы дружили.

– Ты хочешь сказать, когда вы с папой жили в Эверлессе? – Что-то мерцает в глазах Аммы: взгляд маленькой девочки, готовой умолять меня рассказать все, что могу вспомнить о поместье Герлингов, чтобы истории о лордах и леди унесли ее прочь.

– Вроде того, – я судорожно вздыхаю. – Амма, вернувшись в Эверлесс, я кое-что о себе узнала. Это прозвучит безумно – молю: послушай. А потом, если захочешь, я уйду. – «Но, пожалуйста, позволь мне остаться», – добавляю про себя. Так много потерь в последние недели: папа, дом, друзья, даже Эверлесс, место, которое я и ненавижу, и люблю. Невозможно потерять еще и Амму.

В голове снова всплывает образ Лиама Герлинга: твердая уверенность во взгляде, когда он стоит посреди поля и сообщает мне, что я Алхимик. Если бы он был рядом со мной, мог хотя бы просто подтвердить Амме, что я не сумасшедшая. Пока.

– Ты веришь в Колдунью? – спрашиваю.