Читать книгу "Сны инкуба - Лорел Гамильтон"

— Что сейчас будет? — спросил Смит.

Я посмотрела на него, и он испустил удивлённый возглас,облизал губы и уставился на меня, бледный и перепуганный.

— Если не хочешь этого видеть, вернись к Зебровски.

Смит покачал головой:

— Я останусь.

— Тебе не понравится, — предупредила я.

Он сдерживался, чтобы не обхватить себя за плечи, и явспомнила, что он умел воспринимать энергию оборотней. Ничего нет хуже, какоказаться слегка экстрасенсом посреди метафизических событий.

— Мне уже не нравится, но я держу твою спину — вовсяком случае, против всего, что можно остановить пистолетом.

Последние слова заставили меня задуматься, не восприимчивеели он, чем кажется. Он знает, что в коридоре сейчас есть опасные создания, ноничего, против чего могут помочь пистолеты. Даже слишком умный. Надо будетпоосторожнее с метафизикой при Смите — он может вычислить больше, чем мнехотелось бы.

Я обернулась к двоим вампирам:

— Я слуга-человек Жан-Клода. Мы действительно кровь открови моей друг для друга.

— Что ты предлагаешь? — спросил Нечестивец.

— Нож вынимаем, я даю Истине пить, и мы привязываем егоклятвой крови к Жан-Клоду.

— Он воистину согласен нас принять?

— Он говорит «да».

Нечестивец обернулся к брату.

— Ты согласен на это? Быть привязанным к другомумастеру?

— Ощути её силу, её зов, — выдохнул он между двумясудорожными вдохами. — Если это слуга, каков же тогда хозяин?

— Это значит «да»? — спросила я.

Нечестивец кивнул.

— Но если вы берете моего брата, вы должны будете взятьи меня.

Я просто знала, что Жан-Клод согласен — спрашивать былонезачем.

— Согласны. Хотя смогу ли я питать вас обоих сегодня —это другой вопрос.

— Мы сегодня уже сыты. Истине надо будет дать питьпо-настоящему, мне же будет достаточно лишь вкуса твоей крови.

— Окей, — согласилась я. Про себя подумала: «Аполучится?», — и Жан-Клод ответил, что почти уверен. Он был почти уверен,что все получится.

— А не лучше будет связать его обетом крови, а потомвынуть нож? — спросила я.

— Быть может, ma petite, но серебро может помешатьпроцессу. Мы хотим вернуть ему здоровье, а этого не произойдёт, если в теле унего будет находиться серебро.

Я заморгала, глядя на Нечестивца. Обретшими вампирскуюостроту глазами я чётко видела костную структуру его лица и понимала, что оночень по-мужски красив. Очень по-мужски, а когда я перевела взгляд на егобрата, то увидела то же строение костей лица, которое никакая растительность немогла скрыть. Как я не заметила сходства раньше?

— Надо вынуть нож, потом он будет пить.

Я посмотрела на собственные запястья. Левое все ещё заживалопосле вчерашних укусов Примо и зомби. Правое запястье я не предлагаю. Никогдане следует ранить руку для стрельбы, если этого можно избежать. Я потрогалашею. Укус Реквиема никуда не делся, хотя уже заживал. Еле-еле ощущался укусДамиана. Топ я снимать не буду, так что груди не рассматриваются. Остаётся шея.Скоро я буду выглядеть как законченная вампироманка, всегда со свежими укусами.А, ладно.

— Прошу прощения, я свои раны инспектировала. Подставлюправую сторону шеи.

— Он не сможет сесть.

— Я лягу.

Я передала пистолет Смиту.

Он вытаращил глаза:

— Это зачем?

— Я собираюсь допустить Истину к своей шее. И не хочубеспокоиться, дотянется он до моего пистолета или нет.

— Ты нам не доверяешь, — сказал Нечестивец.

— Я никому не доверяю.

Когда я попыталась лечь на Истину, нож торчал на дороге.

— Сперва нож, ma petite, — напомнил Жан-Клод.

Я снова встала и посмотрела на его брата:

— Ты это сделаешь или я?

Он понял без дополнительных объяснений — для разнообразияприятно.

— Я сделаю.

Он свободной рукой — другая оставалась в руке брата — взялсяза рукоять и остановился.

— Пора, брат, — напомнил ему Истина.

Я отвела волосы в сторону, обнажив шею справа. Как тольконож будет вынут, у нас останется минута, не больше, чтобы спасти ему жизнь илидать умереть. Нечестивец застыл, держа одной рукой руку брата, другой рукоятьножа.

— Хочешь, чтобы я это сделала? — спросила я.

Он покачал головой, но не шевельнулся.

— Или это сделаешь ты, или я… Нечестивец. У нас времяна исходе.

— Давай, — прошептал Истина. — Давай.

Рука Нечестивца сжалась.

— Прости, брат, — сказал он, и одним резким рывкомвыдернул лезвие.

Хлынула кровь — густая, красная. Тело выгнулось судорогой. Ясделала, как сказала. Как ложиться на раненого мужчину? Как на любого другого,если не хочешь скатиться в сторону. Я легла сверху, расставив ноги по сторонамот его тела, а он дёргался подо мной, борясь за жизнь.

Шею я подставила под его губы, но он уже не владел своимтелом в достаточной степени, чтобы начать пить.

— А, черт! — Я подняла глаза и увидела егобрата. — Помоги мне!

— Как?

— Подержи его, чтобы он мог пить.

Нечестивец не стал спорить — просто зашёл сзади и поднялбрату голову и плечи от земли. Судороги стали слабее, но это не помогло, совсемне помогло.

— Поцелуй его, — выдохнул Жан-Клод через моё тело.

— Что? — спросила я вслух.

— В чем дело? — спросил Нечестивец.

— Дай ему энергию, чтобы пить.

— Как?

Он оказался у меня в голове — не слова, даже необразы, — просто я вдруг поняла, потому что понимал он. У вампиров былпоцелуй жизни задолго до того, как мы, люди, придумали искусственное дыхание.Когда-то я думала, что это должен быть sourdre de sang или тот, кто сотворилвампира, иначе энергию не передать, но на опыте убедилась, что это не так. Еслибы Жан-Клод не был так уверен, что все получится, я бы возразила. Нечто подобноеэтому я сделала только однажды, и это было с Ашером, который был нашимвозлюбленным и который до того от меня питался. Этот вампир был мне чужой, и неиз нашей линии, но уверенность Жан-Клода наполнила меня как моя собственная.

Я посмотрела в лицо Истины — глаза его начинали стекленеть,тело стало неподвижным. Я вызвала силу — или это сделал Жан-Клод, или мы оба.Трудно сказать, где начиналась одна магия и кончалась другая. Я наклонилась клицу вампира.