Читать книгу "Черная Луна - Олег Маркеев"

— А вы разве ответите?

— А почему нет? — Салин убрал руки с подлокотников кресла, скрестил на коленях. — Ваш сотрудник Подседерцев допустил серьезную ошибку. Он посмел заподозрить меня и моих партнеров в заговоре с целью свержения власти. Видите ли, в руки Подседерцеву попали архивы моего человека, чтение занятное, не более того. Но у Подседерцева оно вызвало помрачение рассудка. Он, увы, не смог отличить государственную политику от государственного переворота. Пришлось принять меры. Контригра и привела меня сюда в столь поздний час. А он разве вам не докладывал, что наряду с «чеченским следом» отрабатывает версию о причастности моего фонда «Новая политика»?

Шеф сделал над собой усилие и сдержался, промолчал, но от Салина это не укрылось.

— Вот видите. — Салин печально вздохнул. — Значит, если бы не срослось с вами, планировал прибежать ко мне торговаться. Не случайно же фонд обложила наружка СБП. Очевидно, вы согласились с чеченским вариантом. И нужда во мне отпала. Поверьте, я только рад. Иметь дело с Подседерцевым не желаю. А вы?

— В каком смысле? — удивился Шеф.

— Вам решать, — пожал плечами Салин. — Лично я провалов не прощаю. — Он достал из кармана микрокассету, положил на подлокотник кресла. — Допустим, я ее случайно обронил.

— Компромат. — Шеф промокнул лысину полотенцем. — Вы не оригинальны.

— Так ведь в политике ничего нового нет, — усмехнулся Салин. Принялся протирать уголком галстука стекла очков. Сделал вид, что не обращает внимания на лежащую под локтем кассету. — Молодой сотрудник Подседерцева, некто Рожухин, очень подробно рассказал об операции «Мираж». Кажется, так называлась инициатива Подседерцева по созданию «Русского легиона»? И про фугасы. И про попытку разыграть «чеченский след» через Белова. Как законопослушный гражданин я не могу держать эту информацию у себя в сейфе. Долго не могу. Скажем, завтра утром придется передать ее в прокуратуру. — Салин поднял взгляд на Шефа. — Только боюсь попасть впросак. А вдруг Рожухин все выдумал, и не было никакого Подседерцева в СБП? — Салин водрузил на нос очки. Стекла хищно блеснули в полумраке холла.

Салин встал, отвел ветку пальмы, едва не попавшую в лицо.

— Прощайте, Александр Васильевич. Извините за беспокойство, но вы сами убедились, дело у меня было государственной важности. — Он интонацией выделил последние слова. Протянул руку. — Позвольте откланяться. Меня уже заждались друзья.

Шеф привстал, едва пожал руку Салину, сразу же осел в кресло.

Охрана не решилась тревожить Шефа, еще долго сидевшего в темном углу после ухода посетителя.

Решетников предупредительно распахнул дверцу, стоило Салину подойти к машине.

Салин забрался в салон, пахнущий дорогой кожей, — по особо торжественным случаям, дабы не отставать от моды, выезжали на «мерседесе».

— Трогай! — Решетников махнул водителю. Нажал кнопку — и отгородившись от него черным стеклом. Повернулся к Салину, скользнул по лицу тревожным взглядом. — Может, по пять капель?

Салин кивнул, не открывая глаз, все мял переносицу тонко подрагивающими пальцами.

Решетников нажал кнопку, с мелодичным перезвоном открылась дверца мини-бара, молочно-белый свет, вырвавшийся из него, залил салон.

— Коньячок? — на всякий случай уточнил Решетников, хотя отлично знал вкусы партнера.

Салин кивнул. Решетников плеснул в стеклянные наперстки коньяк из пузатой бутылки. Протянул один Салину. Выпили молча, не чокнувшись.

Салин открыл глаза, слабо улыбнулся.

— А теперь еще по одной. За успех нашего безнадежного дела.

— Вот это по-нашему! — сразу же оживился Решетников. — Как он?

Салин посмаковал под языком новую порцию коньяка. С видимым удовольствием сглотнул пахучую жидкость.

— Коньяк? Выше всяких похвал.

Решетников оценил шутку, забулькал, вздрагивая толстым животом. Вытер заслезившиеся глаза. Сразу стал серьезным.

— Честно говоря, я боялся, что он психанет.

— Был такой момент, — кивнул Салин. — Но обошлось. Хватило ума верно оценить ситуацию.

— Надеюсь, что делать дальше, он сообразит без нас. — Решетников поставил пустую рюмку в специальное углубление на полочке бара.

— Да, не хотелось бы мараться, — брезгливо поморщился Салин. — Куда сейчас?

— На дачу, — ответил Решетников.

Они поняли друг друга без лишних слов. Машина, набирая скорость, неслась по шоссе прочь из города, в котором стало слишком опасно жить.

Телохранители

Подседерцев вскинул голову, посмотрел на вошедшего Шефа. Нехорошее предчувствие кольнуло сердце. Слишком долго отсутствовал Шеф, и слишком разительная перемена произошла в нем. Показалось, что все это время он провел в тренажерном зале, пытая себя тренировкой с тяжестями.

— Она еще раз звонила, — доложил Бурундучок.

— Трубку не брал? — Шеф протиснулся к столу, сел, выставив больную ногу.

— Я же не враг себе! На определителе высветился номер, я и переадресовал звонок в приемную. Там секретарь, ему по должности врать положено, я не могу.

Отодвинул от себя телефонный аппарат, уперся локтями в стол.

— Вы бы хоть со стола велели убрать, мужики! — Он болезненно поморщился, принялся массировать больное колено.

— Так сойдет, Саш. — Бурундучок махнул рукой. За двадцать минут они с Подседерцевым обменялись всего десятком фраз, и теперь шеф ФСБ явно обрадовался возможности нарушить гнетущее молчание. — Слушай, что я надумал.

— Погоди ты. У тебя Рожухин служит? — обратился он к Подседерцеву.

— Он сейчас прикомандирован к оперативно-розыскной бригаде Белова. Тьфу, Барышникова, — поправил себя Подседерцев.

— Ты его давно видел?

— Утром, на Лубянке.

— Нормальный парень?

— Старается. Голова хорошо работает. Со временем толк будет. — Подседерцев старался выиграть время, пытаясь понять, зачем среди ночи генералу потребовался какой-то рядовой опер.

— Мне сейчас молодой парень срочно нужен. Для особо щекотливой командировки. Отдашь на время?

— Барышникова надо спрашивать. Рожухин же сейчас у него в отделе геройствует.

— Отзови. Завтра утром ко мне. Ты тоже приходи.

— Хорошо, — кивнул Подседерцев.

— Вспомнил, этот не тот, с которым ты и Ролдугин на труп среди ночи выезжали? — неожиданно добавил Шеф.

— Уже доложили, — сыграл досаду Подседерцев.

— Ты разберись, кстати. Генерал СБП его ищет, а пацана найти не могут.

— Разберусь. — Подседерцев покачал головой. — Может, у бабы лежит, паршивец, дело-то молодое.