Читать книгу "На самом видном месте. Как сегодня увидеть то, что купят завтра - Саймон Штейнгардт"

физиологические атрибуты, включая здоровье, плодовитость и красоту;

индивидуальные черты, такие как добросовестность, покладистость и открытость всему новому;

когнитивные качества, а именно интеллект вообще.

В равной степени важна степень желания демонстрировать подобные качества. Одни люди более склонны к бахвальству, другие желают быть понятыми, а кто-то вообще пытается избегать демонстрации статуса. Давайте подумаем о нарастающей сумме всех индивидуальных черт, позитивных и негативных, которые человек демонстрирует посредством своей внешности и тех вещей, которыми обладает (Гоффман называет это «экипировкой представления») в любой момент времени. И снова извлечем наш весьма полезный инструмент пороговых значений и сформулируем вопросы. Каковым будет абсолютный минимум подобной «экипировки», необходимой для того, чтобы выйти из дома или отправиться погулять с компанией? Каковым будет максимальный приемлемый для вас уровень «экипировки», то есть то пиковое значение экстравагантности, после которого вы будете чувствовать, что выглядите настолько претенциозно, что вынуждены свою оригинальность приглушить?

Далее, существуют еще и культурные факторы, влияющие на статусные ценности, и, чтобы понять их, нам необходимо подключить еще несколько оптических стекол (мы их обсудим позже). Наподобие того парадоксального значения, что имела в Древнем Риме тога, некоторые объекты могут ассоциироваться с высоким статусом в одних культурах и с низким статусом в других. Загар жителя Лондона или Нью-Йорка сообщает окружающим, что данный человек может позволить себе в свободное время, допустим, отпуск в тропических странах или по крайней мере посещение солярия. А вот в Китае или Таиланде загар – это отличительный признак крестьянина, в поте лица работающего в поле, и люди среднего класса предпочитают иметь светлую кожу. Вот почему на полках аптек Бангкока вы найдете огромное количество средств для кожи с осветляющими ингредиентами, а в США дорогие увлажняющие крема слегка тонируют кожу. Означает ли это, что люди, пользующиеся данной продукцией, абсолютно отличаются друг от друга?

Вне всякого сомнения, Ирвин Гоффман полностью согласен с Шекспиром в том, что люди – всего лишь актеры, играющие в этой жизни множество ролей, с тем лишь исключением, что жизнь – это не театр, но скорее миллионы театров с миллионами, а возможно, и миллиардами декораций и костюмов. Мы играем роли, произносим монологи, совершаем жесты, и все это убедительно настолько, насколько соответствует сценарию, которому мы следуем. Однако правильно подобранные декорации и костюмы могут заставить нас выглядеть и даже чувствовать себя человеком, которому комфортно на любой сцене этого театра.

3

Оседлав волну прошлого, настоящего и будущего

Токийская станция Синзюку в час пик утра пятницы представляет собой одно из чудес современного мира: разбухающие волны целого моря затянутых в костюмы жителей пригорода протекают через линию турникетов и вбирают в себя потоки других носителей костюмов, выходящих из автобусов на тротуары, и все они следуют дальше, в кабинеты чиновников и офисы японских корпораций. Из 35 миллионов населения{40} огромного столичного региона, Токио, 3,64 миллиона ежедневно проходят через эту станцию, самую оживленную в мире. На это стоит посмотреть.

Расположившись в выгодной точке, где-нибудь на краю места, мимо которого проходит толпа (и желательно с достоинством отпивая из чашечки свежесваренный кофе), вы сможете стать свидетелем хитроумной балетной постановки современного города. Проходя через турникеты, приехавшие из пригородов люди подносят к считывающему устройству сумки, бумажники или телефоны, задерживая их ровно настолько, чтобы получить разрешающий проход сигнал, и лишь немногие из них тормозят движение толпы. Смотрите внимательно, и вы увидите, что только некоторые люди все еще вставляют в устройство бумажные билеты, этот продукт эры механики. Большинство из огромного числа пассажиров общественного транспорта пользуются цифровыми альтернативами, платя за проезд посредством пополняемых карт или их мобильного эквивалента, встроенного в телефон [16].

Непрерывный ритм движения – это доказательство интеграции жителей региона в подобную систему, их возможности обучаться новым решениям часто повторяемых задач, готовности пробовать новые способы выполнения привычных действий. Пятнадцать лет назад все движение через эти турникеты регулировалось либо механически, либо с помощью обслуживающего персонала станции. Если принять во внимание очереди, выстраивающиеся к автоматам по продаже бумажных билетов, и риск потери или повреждения маленького, легко рвущегося и мнущегося купона, не следует удивляться тому, что люди предпочитают вкладывать деньги и время в его цифровые аналоги.

На протяжении последних лет ХХ столетия и в начале столетия ХХI Япония открывала миру революционные модели поведения. Уникальное сочетание инвестиций в инфраструктуру и технологической экосистемы обеспечило тот праздник, повторить который не везде оказалось легко. Япония может похвастаться тесно интегрированной высокотехнологичной производственной базой и, что важнее, сложившимися взаимоотношениями между гражданами и компаниями, которые делают возможной дальнейшую интеграцию. Базовые технологии, обеспечивающие проход жителей пригородов через турникеты без задержки, могут быть с тем же успехом использованы для совершения покупок в торговых автоматах и магазинах шаговой доступности, для сбора полезной рекламной информации[17], для того, чтобы открыть ячейку камеры хранения, не имеющую ключа (такие есть на многих станциях Токио), для оплаты услуг такси, а также для того, чтобы делать покупки онлайн посредством интегрированного лэптопа. Парадоксальная стыковка старого и нового: их можно использовать для оплаты бумажных версий утренних новостных газет в автоматах для прессы.

В большинстве стран системы электронных платежей и покупки билетов по большей части приобретаются клиентами ради личного удобства, которое они им обещают: существенного сокращения времени на процесс транзакции или необходимости манипулировать меньшим количеством вещей. В Японии во время продвижения их на рынок преимущества подобных систем рекламируются через послание иного рода: «С их помощью вы с меньшей вероятностью доставите неудобство другому человеку». Превалирование коллективных соображений над соображениями индивидуальными в гораздо большей степени свойственно культуре Японии, чем, скажем, культуре США или Германии, где люди в большинстве своем меньше заботятся об окружающих. (Ярче всего японская учтивость напоминает о себе зимой: в других странах люди носят маски, чтобы оградить себя от бактерий и вирусов окружающих; в Японии маску надевает заболевший человек, чтобы оградить людей от собственных возбудителей [18].) В этих условиях использование бумажных билетов при проходе через турникет (или же монет при расчете в местном магазинчике) сопровождается вполне осознаваемым риском слегка замедлить процесс и заставить всех остальных пассажиров ждать. И здесь люди поступают так же, как и в случае, когда они принимают решение в пользу того или иного выбора лично для себя. Однако, будучи людьми, чья репутация зависит от соблюдения принятых в обществе норм, они делают это и на общее благо. В основе любого давления со стороны общества лежит стимул, побуждающий человека делать лучше, делать больше или же действовать по-другому и, возможно, пробовать что-то новое.