Читать книгу "Небесные тираны. Столетняя история бомбардировщиков - Бьёрн Берге"

были быть готовы к тому, что их могут сбить, а оставшимся после этого в живых придётся несладко — после десяти лет оккупации на этой земле к итальянцам местное население питало глубокую ненависть. Природные условия также были препятствием — ветер постоянно менял направление и был очень порывистым. И даже несмотря на то, что обзор с воздуха был достаточно хорошим, ориентироваться в полете над песчаным океаном оказалось практически невозможно — мало того, что дюны неотличимы друг от друга, так ещё и ландшафт постоянно меняется из-за ветра.

Кампания по стабизалиции Ливии длилась с 1923 по 1932 год. Помимо бомбардировок оазисов и посёлков итальянцы проводили целенаправленную этническую чистку и создавали концентрационные лагеря. Примерно 75 % кочевого населения было уничтожено. Но итальянцы одержали победу, по крайней мере в военном отношении. Как и британцы после Сомалийской кампании, они сделали вывод, что патрулирование с воздуха — успешная стратегия, особенно против пустынных повстанцев.

Д’Аннунцио любил войну и большинство сражений наблюдал воочию, хотя и не принимал в них активного участия. Однако его пыл уменьшился после конфликта с Муссолини в начале 1920-х, когда дуче, по-видимому, усмотрел в созданной экстравагантным литератором призрачной республике Фиуме альтернативный центр притяжения для экстремистов и покончил с этим геополитическим фантомом. Энтузиазм к полётам ослаб ещё больше после потери глаза во время неудачного приземления. Он ударился головой о пулемётную установку и впоследствии мог летать лишь на низкоскоростных гидросамолётах, чтобы не рисковать оставшимся глазом. Тогда он отправился на пенсию — само собой, увешанный медалями — в свой новый дом на озере Гарда, где и умер от кровоизлияния в мозг в 1938 году.

Филиппо Томмазо Маринетти стал ярым сторонником Муссолини в межвоенный период. А футуризм оставался популярным в европейской культурной жизни вплоть до того, как гитлеровская Германия включила его в список дегенеративных искусств (entartete kunst) и потребовала, чтобы Муссолини сделал то же самое.

Осенью 2011 года, ровно через 100 лет после того, как Джулио Гавотти бомбардировал оазис Айн Зара, район был снова разбомблен во время операции НАТО «Одиссея. Рассвет». На передовой вновь оказались итальянские военные самолёты{116}.

Глава 8

Иприт и функционализм

Фарман Ф.60 Голиаф Бн.2

(Франция)

Принят на вооружение: 1921 год

Количество, ед.: 210

Экипаж, чел.: 4

Размах крыла, м: 26,5

Максимальная скорость, км/ч: 140

Практический потолок, фут (м): 13 000 (4000)

Дальность полёта, км: 1500

Бомбовая нагрузка, кг: 1040

В 1918 году в производство был запущен французский бомбардировщик «Фарман Ф.60 Голиаф», представлявший собой вершину индустриализма: корпус состоял из прямоугольных деревянных элементов, покрытых брезентом, «словно конструктор из кусков фанеры»{117}, чья форма смягчалась лишь округлённым спереди фюзеляжем. Невозможно было придумать конструкцию проще, она была источником вдохновения для производителей деревянных игрушек на протяжении последующей сотни лет. Для того чтобы воссоздать самолёт, требовались лишь пила и шлифовальный станок, готовую игрушку покрывали блестящей красной, жёлтой или голубой краской, и её было невозможно сломать.

От этой формы был в восторге и мир зодчества. Органичный модерн вышел из моды в первые годы войны, теперь в цене были прямые линии. Среди тех, кому они полюбились, был и швейцарский архитектор Шарль-Эдуар Жаннере-Гри, который в те годы был атлетичным молодым человеком, носил безупречный чёрный костюм, галстук-бабочку, круглые роговые очки с толстой оправой, а его лукавую улыбку можно было принять за наигранную. Позже он сменил имя на Ле Корбюзье и стал известен как родоначальник функционализма. Основная идея этого стиля: если форма соответствует функции, то она уже красива и гармонична; это было универсальной истиной. Ле Корбюзье, подобно футуристам, чтил всё промышленное и стандартизированное. «Домашинная эра закончилась!» — заявлял он, а в архитектуре руководствовался принципом «Дом — это машина для жилья»{118}. Подобно Д’Аннунцио и Маринетти, он считал самолёт символом будущего{119}. И «Фарман Голиаф», чья конструкция состояла из «чистых» геометрических форм, он считал одним из таких символов. Настоящий шедевр кубизма. В так называемой Библии функционализма — книге Ле Корбюзье «К архитектуре» (1923) — можно найти шесть изображений огромного самолёта.

Но хотя кто-то и умудрялся видеть в дизайне «Фарман Голиафа» утончённость и инновационность, его лётные характеристики были катастрофически плохи. Создатели, так сказать, пожертвовали функцией ради красоты. Так разрушилась составленная Ле Корбюзье концепция функционализма. Похожий на картину кубиста самолёт оказался бесполезен. В наше время проектирование любого самолёта включает в себя работу над внешним видом. Чтобы получившаяся машина вызывала уважение, в ней всё должно быть пропорционально, гармонично и современно, и существует немало примеров того, как ради отличного дизайна приходилось поступиться эффективностью{120}. Но в случае с компанией «Авионс Фарман», работавшей в окрестностях Версаля, всё вышло из-под контроля, и терзаемым смесью стыда и разочарования конструкторам пришлось переделать самолёт.

Ричард Фарман был главным инженером завода с 1908 года. Именно тогда он вместе со своими младшими братьями Анри и Морисом начал конструировать самолёты. Троицу все считали новаторами. Именно их самолёт первым совершил перелёт на значительное расстояние, и именно их инженеры придумали устанавливать элероны на задней части крыльев, что стало принципиально новой системой управления, во всём превосходившей господствовавшую тогда концепцию перекашивания крыла. Тем не менее они не ознакомились с теориями Фредерика У. Ланчестера об аэродинамике и недооценивали важность сопротивления воздуха при конструировании двигателя, расчалок, массивного неубирающегося шасси и кабины пилотов. Но всё же они сознавали, что зашли в тупик.

Обновлённая модель, «Голиаф Ф.60 Бн.2», имела куда более обтекаемый фюзеляж, а вдобавок к нему похожую на неправильный прикус нижнюю турель в носовой части самолёта: Ле Корбюзье точно был бы в восторге. Судя по всему, в создании новой версии принимали участие консультанты-военные, в том числе темпераментный Анри де Кериллис, бывший командир эскадрильи 66, проводившей бомбардировку цирка в Карлсруэ в 1916 году. После войны он устроился в «Фарман», но вскоре, что неудивительно, уволился, не сойдясь во взглядах с руководством{121}.

По тогдашним меркам новая модель была не так красива, как предшественница, но зато стала эффективнее, и вскоре её начали массово закупать ВВС Франции. После неё самолётом заинтересовались и другие страны, включая Испанию.

Самолёт получил боевое крещение на войне, развернувшейся в гористой, дождливой и частично покрытой сосновыми лесами Рифской республике, находившейся на северо-восточном побережье Марокко.

Долгое время эту территорию контролировала Франция, а в 1914 году первую колонию тут основала Испания; позже она расширила свои владения в регионе, использовав возможность, представившуюся во