Читать книгу "Клад Василия Блаженного - Виктория Лисовская"

— Да, негусто, — немного расстроилась Лена. — Тем более что профессора Скурвина уже проверили — он точно ни при чем. Бухгалтер Кузякина, я думаю, тоже нет.

Она думала, что с помощью этого списка за десять минут сможет найти преступника, на которого указал профессор Плотников в своей посмертной записке.

Елена еще раз посмотрела на фотографию в смартфоне с надписью кровью «оп. ску… знает».

— Что знает? Кто знает? Кого знает? Эх, и перед смертью подкинул нам Иван Васильевич загадок! — Синицкая машинально почесала кота за ухом и задумалась.

Опять какая-то важная мысль, связанная с загадочным «Ску», крутилась в ее голове, но ускользала. Это было важно, очень важно, но догнать подлую мыслишку не удавалось.

Посмотрев на часы, Лена ахнула — а ведь она же собиралась в семь часов в гости к Элеоноре Яковлевне зайти. Леша уже звонил, уточнял, будет ли Лена.

А сейчас со всем этим списком совсем вылетело из головы.

Быстренько переодевшись в удобные джинсики, светлый свитерок и мягкие мокасины на небольшом каблучке, Лена сердечно попрощалась с Малютой, выбежала из дома и зашагала в сторону автобусной остановки.

Автобус прибыл скоро, и через полчаса она уже стучалась в дверь заслуженной учительницы истории Элеоноры Яковлевны Каретниковой.

Та открыла сразу же, как будто ждала ее.

— Ах, Леночка, добрый вечер. Как доехали? Давайте я за вами поухаживаю, курточку можно здесь повесить.

Худенькая старушка с большими голубыми глазами и замысловатой прической хлопотала вокруг Лены.

Сама Лена была невысокого роста, из-за чего частенько комплексовала, но рядом с Элеонорой Яковлевной она чувствовала себя чуть ли не Годзиллой. Сухонькая старушка с трудом доставала ей до плеча, и это притом что на бабульке были домашние туфли с пятисантиметровым каблуком.

Немного смущаясь такому радушному приему, Лена по приглашению хозяйки прошла в комнату. Там уже стоял накрытый стол, который просто ломился от угощений.

Лена протянула хозяйке коробку «Коркунова», которую купила в магазинчике внизу, но поняла, что ее конфеты здесь явно лишние.

На столе стояла ароматная домашняя шарлотка, в вазочках блестели боками спелые яблоки и груши, ароматные печатные пряники и шоколадные печенюшки заботливо, один к одному были уложены в красивую хрустальную вазочку, вкусно пахло абрикосовым вареньем, которое хозяйка перелила из банки в хрустальную креманку.

— Присаживайтесь, Леночка. Как говорится, чем богаты. Я вот только шарлотку испекла, попробуйте ее, пока теплая. Я сейчас вам чайку налью, вам черного или зеленого? Есть еще фруктовый каркаде, внук из Египта привез. Хотите? — громко треща, вилась вокруг Синицкой Элеонора.

— Спасибо, мне черный чай, обычный. А где Алексей? — спросила Лена.

— Лешенька сейчас подойдет, он мне звонил, сказал, что в дороге, чтобы мы его не ждали, а за стол садились.

— Вот, право, мне неудобно даже. Такое угощение, такой стол! — смущаясь, произнесла Лена.

— Да что вы, Леночка. Мне Алексей столько про вас рассказывал. Я так давно хотела с вами познакомиться! Леша у нас хороший парень, вот только никак девушку приличную не найдет… Потому такое счастье вас тут видеть.

При этих словах Лена чуть не подавилась куском яблочного пирога.

Какой абсурд! Элеонора приняла ее за Лешину невесту — вот почему так ее обхаживает!

— Элеонора Яковлевна, вы неправильно поняли, я не Лешина девушка. Мы с ним просто друзья-коллеги, вместе в аспирантуре учимся! — запротестовала девушка.

— Ну, друзья так друзья! Я же не против! — улыбалась старушка, накладывая Лене в тарелку очередную порцию обалденно вкусного пирога. — А вы вместе с Лешенькой работаете? В университете? Сразу видно, такая девушка красивая, интеллигентная, умненькая.

— Да. Мы с Алексеем вместе писали научную работу у профессора Плотникова Ивана Васильевича.

— Да, Ванечка, бедный Ванечка. Я уже знаю о несчастье. Мы с Ванечкой давние друзья были, много лет дружили. Хороший он мужик был, таких, как он, больше нет. Надо бы помянуть его, — не дожидаясь ответа от Лены, Элеонора Яковлевна полезла в старый допотопный сервант и достала бутылочку вишневой наливки.

Лена решила было, отказаться от спиртного. Впереди была еще ночная вылазка с Володей Яшиным, но умоляющие, по-детски лучистые глаза старушки не оставили ей никаких шансов.

Не чокаясь, они выпили вишневой наливки, закусили печенюшкой, и Лена вспомнила, зачем сюда пришла:

— Мне Леша говорил, что вы у Ивана Васильевича забыли блокнот какой-то с записями.

— Ах, это. Не забыла, а дала ему документы, чтобы он использовал их в своей монографии. Ему понравились эти сведения.

— А что там были за документы? — строго спросила Лена.

— Да я точно и не знаю. Не особо вчитывалась, от мужа моего достались, что-то связанное с храмом Василия Блаженного, — допивая наливку и жмурясь от удовольствия, ответила старушка.

— С храмом?

— Да, но я точно не знаю, Иван Васильевич писал работу как раз про это время правления Ивана Грозного, и в тех записях что-то его заинтересовало.

— Я сегодня была в кабинете профессора, но там блокнот не нашла, — Лена закусила чай печатным пряником.

— Ой, не берите в голову, сам найдется. Ничего стоящего. Это все Лешка хотел посмотреть материал, может, для его научной работы что-то сгодится. Вы, Леночка, что это сидите — ничего не едите, не пьете. Еще чайку налить?

— Да, спасибо большое. Вкусный чай. А откуда вы узнали о смерти Ивана Васильевича? — спросила девушка.

— Ой, Москва — маленький город, все друг друга знают. Мне позвонила Мария Степановна с кафедры, моя стародавняя подруга. Она сообщила, а Лешеньки, как на грех, дома не было. Он как раз в Новгороде на конференции был научной, я ему позвонила, он только на следующий день смог приехать.

«Значит, на момент смерти Плотникова у аспиранта Курочкина есть алиби», — про себя подумала Синицкая.

Не то чтобы она подозревала в чем-то Алексея, но все-таки его фамилия начиналась на «Ку», да и от сердца отлегло, что его не было в городе в это время.

Лена заметно повеселела.

— Хороший был человек Иван Васильевич, очень его жалко. Честный, принципиальный, неподкупный, — подперев сухонькой ладошкой голову, рассказывала Элеонора.

— Вы Ивана Васильевича давно знаете?

— Да, мы учились вместе в вузе, а потом как-то наши дорожки разошлись, хотя общаться мы продолжали. Он и с мужем моим Михаилом Осиповичем хорошо общался, много общих тем у них было. Хотя Иван таким важным ученым стал, а я в школе осталась работать с детками, — при этих словах лоб старушки прочертили две вертикальные морщинки.