Читать книгу "Жуткая история Проспера Реддинга - Александра Бракен"

Прю!

– Что это значит?! – закричал я, чувствуя страх и ненависть. Я схватился за раму зеркала с двух сторон и начал трясти его так сильно, как только мог, пока полки, стоявшие вокруг, не задрожали. – Что это значит?!

Нелл рывком оттащила меня.

– Хватит! Что он сказал?

Я вырвался, прыгнул к дивану с кучей одеял, выхватил самый темный и большой плед и рванулся обратно к зеркалу, чтобы накрыть его. Но не успел. Жаба завизжал, яростно завыл, его маленькие клыки сверкнули, он разинул пасть так широко, как только мог, и вцепился в ногу Нелл.

– Ай! Жаба, да что с тобой?!

Он мотнул хвостом в сторону зеркала, бешено указывая на него.

Белый лис исчез, но отражение чердака в пыльном зеркале так и не появилось. Там что-то шевелилось. Что-то темное надвигалось прямо на нас. По поверхности зеркала пробежала рябь, словно по воде. Здравый смысл вопил, чтобы я не смел этого делать, но я все равно подошел и потрогал зеркало пальцем. На пальце осталось что-то, похожее на серебряную краску.

И тогда далекая тень перестала быть далекой. И тенью это существо больше не было. Его темные одежды закручивались и развевались, будто оно поднималось из темного колодца. Мелькнуло что-то красное – это была маска. Существо пускало пузыри, паря передо мной, и с интересом смотрело на меня, склонив голову набок.

– Привет, – сказал я.

– Проспер… – произнесла Нелл сдавленным голосом, – пригнись!

– Что за… – Я не успел договорить, как существо попыталось разбить зеркало и выбраться наружу.

Глава 11

Магнит для пиявицы

В искусстве есть такая штука, как негативное пространство. Это пустое пространство вокруг главного предмета картины. Иногда оно создает дополнительный образ, который может оказаться интереснее самого предмета.

Тень не была негативным пространством. Это была просто черная дыра в форме существа, похожего на мумию. И существо это медленно парило посреди чердака. Обтрепанный край черного плаща оставлял узоры на пыльном полу.

Когда оно проплывало мимо, возникало чувство, как на американских горках: доехал до самой вершины и резко вниз. Сердце замирало. Существо было в маске, и я видел только его зубы, бесконечные ряды зубов. Внезапно оно вздохнуло с громким свистящим звуком, который, казалось, длился вечность. Каждый волосок на теле встал дыбом.

Меня куда-то тащили, и тело снова словно горело. В глазах помутилось, и вроде бы я что-то кричал – чувствовал, что произношу слова, но не слышал их. Я посмотрел на свою вытянутую руку. Казалось, что она исчезает.

«Беги! – взревел Аластор. – Беги, слизняк!»

Но было уже поздно. Мои ноги стали словно бумажными и подгибались. Тонкий черный язык скользнул изо рта твари и хлестнул меня по лбу, оставив темный вонючий и вязкий след до самой переносицы.

«Как посмел ты, – голос Аластора звенел в ушах, пронзительный, как утренний воздух. – Как посмел ты красть у меня? У меня?!»

Существо наклонилось ко мне, и стало почти невозможно дышать. Его разинутая пасть нависла над моим лицом, брызжа слизью. Красная маска раздвоилась, потом их стало три, четыре… Я моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд. Боковым зрением я видел только черноту. Чувствовал, что стал мягким, как желе, кости будто растворились. Я стал таким слабым – казалось, мне теперь понадобится целый год, чтобы пошевелить пальцем.

– Проспер! Проспер!!!

Это Нелл? Или Прю?

«Глупец, нечистый на руку мерзавец! – гремел Аластор. Его голос звучал все громче, и я вдруг понял, что это я сам кричу. – Ежели имеешь наглость предположить, что я прощу такое, ты глубоко заблуждаешься! Я приду за тобой и заберу каждую каплю силы, что ты украл! Изничтожу тебя, сокрушу, пока ты…»

– Скользи из тьмы на белый свет! – закричала Нелл. – Ты прятаться не смеешь, нет!

Из стоявших вокруг ламп вырвался поток света, закрутился в воронку, и над нами возник раскаленный белый шар, похожий на полную луну. Страшное существо издало вопль, похожий на скрежет железа по стеклу, и, продолжая вопить, взмыло к потолку. Нелл схватила синее пластиковое ведро и плеснула из него наверх, чтобы облить тварь водой. С громким шипением в воздухе взорвалось что-то белое, облепив чудовище, словно иней. Я зажмурился, когда остатки белого вещества, похожего на соль, осыпались на пол вокруг меня. Так и сидел с закрытыми глазами, пока не раздался новый вопль.

Размахивая рукавами, тень завертелась по комнате, чуть не задев Жабу, который залез на спинку дивана и пытался вцепиться когтями в непрошеного гостя. Еще недавно плащ мерзкой твари развевался тихо и величественно, будто она плыла под водой. Но теперь и она, и ее плащ затвердели и тут же рассыпались, превратившись в сверкающие осколки, которые зависли в воздухе.

Нелл наклонилась, подняла ведро и, что-то бормоча, подбросила его. Ведро попало в скопление парящих осколков и взорвалось на тысячу – или миллион – кусочков, которые, перемешавшись с осколками уничтоженной твари, кружились над нами. Красная маска упала мне на колени, через секунду осыпалось и все остальное. Сияющий круг заклинания Нелл превратил осколки в черный песок.

– Ты в порядке? – спросила Нелл, как ни в чем не бывало, стряхивая с себя песок, как будто это не она только что уничтожила существо из параллельного мира.

– Нормально, – простонал я. Ноги все еще не двигались.

– Вообще-то я Жабу спрашивала. По тебе и так видно, что все нормально.

Она схватила красную маску и показала ее дяде Барнабасу.

– Ну и ну, – сказал он, – да это пиявица.

– Что это? – Губы онемели, но мне все-таки удавалось шевелить ими. Я попытался встать на ноги.

«Кровопийца, – проворчал Аластор. – Омерзительное, смрадное создание. Я полагал, что численность их значительно сократили. Это было необходимо, поскольку они питались энергией высших диаволов. Но вижу, что мы не искоренили их полностью. Мне придется исправить это обстоятельство».

– Некоторые называют их психо-вампирами, – объяснил дядя Барнабас, помогая мне подняться. Он безуспешно пытался стряхнуть соль и песок с моих волос. – Они питаются энергией диаволов и… талантливых людей. Душегуб, должно быть, открыл портал, когда заставил тебя смотреть в зеркало.

– Ну, не знаю, – ответил я, пытаясь вернуть чувствительность рукам. – Мне показалось, что Аластор разозлился и офигел не меньше, чем я. Не думаю, что это он вызвал пиявицу.

«Что значит… „офигел“? Отвечай, слизняк, и немедленно!» – Но я притворился, что не услышал вопроса.

– Я имею в виду, что если она кем-то и питалась, то точно не мной.

– Да, это так, – сказал Барнабас. – Возможно, она оказала нам услугу, забрав часть силы у твоего демона. Но теперь нам придется быть предельно осторожными. Нелл, разбей, пожалуйста, все зеркала в доме.