Читать книгу "Приключения Буратино (тетралогия) - Алексей Брусницын"

же время как будто безучастный.

– Камиль, полагаю? Рад лицезреть, – тонким голосом произнёс он и протянул навстречу руку.

Толпа затаила дыхание.

Камиль колебался. Жать руку убийце своих товарищей не хотелось. А с другой стороны, может, это вообще не он виноват, а какие-то другие люди… Надо разобраться сначала. Легран уже двинул руку, но как раз в этот момент к нему с двух сторон опустились дроны-разведчики – два металлических шара размером чуть больше человеческой головы с гудящим под ними горячим воздухом.

Толпа зашумела и испуганно отшатнулась. Кто-то запричитал сдавленно.

Анатолий Максимович одёрнул руку, поднял её вверх, успокаивая толпу, и вопросительно из-под бровей посмотрел на пришельца.

– Они безопасны, но при любой угрозе мне откроют огонь, – заверил его Камиль.

– Никаких угроз, – пропищал предводитель и тут же резко понизил голос: – Прошу в дом.

Голос его менялся в зависимости от настроения в широком диапазоне. Он мог говорить басом, мог высоким пронзительным тенором, а мог и где-то посередине.

Они попали в просторный вестибюль, из которого вверх шла широкая лестница. Один из дронов остался охранять турбоплан, второй последовал за старпомом. Землянина никто не сопровождал.

На площадке между первым и вторым этажами, где лестница разделялась на два пролёта, в окружении гипсовых завитков и колонн в стену было вделано цельное зеркало высотой в четыре человеческих роста. Камиль невольно замедлил шаг.

– Лет шестьсот ему, наверное. Представляете, пережило апокалипсис. Даже не треснуло, – заметил его интерес Анатолий Максимович.

Они прошли по пахнущему старым деревом коридору, который вывел их на гораздо более скромную лестницу. Снизу тянуло горячей грубой пищей, но запах этот не показался Камилю неприятным. Наверху располагался небольшой холл, в который выходили три высокие двустворчатые двери. Хозяин распахнул одну из них и учтиво пропустил гостя вперёд.

Следом за дроном Легран вошёл в большой кабинет с массивным рабочим столом и двумя роскошными креслами возле камина. Очаг обрамляло бурное переплетение металлических виноградных веток, гроздьев и листьев, из которых на Камиля таращилось круглыми, как будто слепыми глазами бородатое и хитрое лицо.

– Это Бахус – мой друг, – отрекомендовал с ухмылкой Анатолий Максимович. – Ему тоже лет шестьсот, не меньше. Я имею в виду барельеф, а не древнее божество. Прошу вас, любое кресло.

Камиль сел в то, что было развёрнуто в сторону двери. Хозяин опустился на второе.

Некоторое время они молча рассматривали друг друга.

Первым заговорил Легран. Он решил действовать напрямую.

– За что вы нас так ненавидите?

– Ничего подобного. Никакой ненависти… – иерарх собирался что-то объяснить, но не успел.

– То есть вы без всякой ненависти, просто так, убили пятерых наших людей?! – возопил полный праведного гнева Легран. – Это же в сто раз хуже!..

Он даже задохнулся от возмущения.

– Я сейчас не понял, что вы имеете в виду: то, что нельзя убивать без ненависти, или то, что ваши жизни ценнее наших? – низким голосом заметил Анатолий Максимович.

Камиль растерялся на секунду и решил в дальнейшем взвешивать каждое своё слово.

– Убивать вообще плохо. Тем более без причины. А своей жизнью, вы, очевидно, сами не дорожите. Ваш человек взорвал себя вместе с танком – это же сумасшествие какое-то!

– Этот человек – герой! Я бы сам сидел в том танке, но я нужен своему народу, – пророкотал иерарх.

– Вы взорвали ядерный заряд всего в пятидесяти километрах от города. Вы хоть представляете себе возможные последствия?!

– Конечно. Тактический танковый боеприпас мощностью всего четверть килотонны в тротиловом эквиваленте. Радиация и полпути до нас не доберётся, – эту информацию Анатолий Максимович сообщил интеллигентным дискантом.

Легран не нашёл, что возразить.

– А как называется ваш город?

– Омск. Кстати, Невадский атомный полигон в Америке располагался всего в ста двадцати километрах от Лас-Вегаса. Там взорвали четырнадцать атомных зарядов, и каждый был многократно мощнее нашего.

– Так объясните мне, почему вы хотели нас уничтожить? Есть для этого какая-то разумная причина?

– Представляете, есть. Но это очень долгая история. Надеюсь, у вас есть время, чтобы её выслушать?

– О да. Мы никуда не торопимся. Мы живём вечно, если нас не убивают атомной бомбой, – ответил старпом с горечью.

– Вот оно что… – иерарх вздохнул, как будто сожалея. И заговорил нормальным человеческим голосом. – Тогда слушайте. В конце XXI века один из мудрейших представителей человечества понял, что ядерной катастрофы не избежать. Мир окончательно слетел с катушек, лукавых мерзавцев в правительствах повсеместно заменили сумасшедшие фанатики. Простые люди также были одержимы идеей истребления инакомыслящих. Этот период истории фигурирует в летописях как «Глобальный фашизм». Так вот наш мудрец решил произвести эксперимент: возможно ли выжить в атомной катастрофе. Спастись самому и спасти как можно больше людей. Он был очень богатым человеком, но ненавидел власть денег. Считал, что вся та дичь, что творится в мире, происходит оттого, что власть предержащие наживаются на глупости подавляющего большинства. Поскольку конечная человеческая жизнь сама по себе смысла не имеет, то оправдать её может только религия. Ничего иного не остаётся. Для этого ему самому пришлось стать мессией. Поскольку религиозные разногласия мешают людям мирно сосуществовать, а в разных религиях есть множество несоответствий и нелепостей, он создал верование, объединяющее все авраамические религии, и от каждой взял лучшее: от христианства – всепрощение и любовь к ближнему, от иудаизма – веру в единого бога и отсутствие посредников между человеком и богом, от мусульманства – силу веры, от растафарианства – отрицание Вавилона как олицетворения власти капитала и олигархии.

Иерарх почтительно, обеими руками взял увесистый том с рабочего стола и развернул его обложкой к Леграну. В толстую чёрную кожу золотой старославянской вязью было вдавлено название, – «Последний Завет». После чего аккуратно положил книгу на место.

– Он приехал сюда, в город, из которого был родом, и объединил людей на основе своего учения. Спрятал своих последователей в бункере, который оборудовал в недостроенном и заброшенном омском метро. Там они дожили до момента, когда ядерная зима сменилась глобальным потеплением, улеглась радиация и стало возможно выбраться на поверхность. Этот человек был мой отец. Он умер двадцать два года назад в возрасте четырёхсот тридцати лет и одного года. Перед смертью он предупреждал меня о том, что, скорее всего, вы, проклятые олигархи со своими прихвостнями, вернётесь на Землю ещё при моём правлении. И тогда я должен буду предпринять самые решительные меры, чтобы убедить вас убраться восвояси. А ещё просил, если дойдёт до общения с кем-то из ваших, передать привет от О́дина для Буратино и Закари Вентера, если последний будет ещё жив. И спросить у них, кто оказался прав в