Читать книгу "Лорна Дун - Ричард Додридж Блэкмор"

меня! Бога ради, пожалей меня или хотя бы притворись, что пожалела!» Возможно, такое поведение было бы достойно мальчишки-пажа, влюбленного в свою принцессу. Но я, Джон Рид, никогда бы не стал так унижать ни себя, ни свои чувства.

Но о Лорне я слышал почти каждый день от своего хозяина. Видимо, он что-то и преувеличивал, но будучи скорняком и при этом человеком честным, часто посещал знатных людей, снимал мерки, показывал свои новые модели меховых шуб, воротников и шапок. И, разумеется, в такие минуты речь шла о самом интересном — подробностях из жизни известных людей. Поэтому мой скорняк (а звали его Рэмсек) не только шил мантии для пэров и плащи для их жен, но и знал кое-что из их личной жизни. К его чести могу сказать, что в таких тонкостях он разбирался не хуже, чем в своих лисицах, скунсах и росомахах.

И когда как бы невзначай я спросил его о леди Лорне Дюгаль, лицо старика подобрело, а губы растянулись в искренней улыбке. Видимо, на моем лице было написано разочарование (я понял, что чем больше она известна, тем труднее мне будет на ней жениться), но Рэмсек неправильно понял мою реакцию и тут же начал защищать Лорну:

— Вы, наверное подумали, господин Рид, что если леди Лорна шотландского происхождения, а не английского, то, значит, низшего сорта? Ошибаетесь, сэр. Это вам не простая скуластая шотландка с плечами, острыми как вешалка, или как пугало, которое вы ставите на огороде. Она происходит из очень знатного древнего рода. Мать ее была последней дочерью лорда Лорна. А предки отца сродни королю Дюгалю, который сражался против Александра Великого. Нет-нет, господин Рид, в ее жилах течет истинно благородная кровь. Это половина наших пэров сегодня — не пойми кто, а леди Лорна…

— А почему это все вас так волнует, господин Рэмсек? — с нарочитым безразличием фыркнул я. — Живут себе и пусть живут. Какая разница, кто от кого произошел?

— Не скажите, молодой человек. На людей благородных кровей мы смотрим снизу вверх, а на остальных — как на равных себе. Вот вам и разница.

— Значит, мы с вами и есть эти «остальные». Кстати, я сужу о человеке по его поступкам, и тогда уже решаю, выше он меня или нет.

— Поаккуратней, господин Рид, я бы не советовал произносить такие речи во всеуслышание. Кое-кто может вас неправильно понять. И если вы вздумаете беседовать на такие темы в кабаках, то лучше подыскивайте себе заранее другую квартиру. Хотя, скажу честно, вы мне сразу понравились. От вас пахнет сеном, что ли. А я ведь забыл этот аромат. Я уже тридцать лет торчу здесь безвылазно. Проклятая моль одолела. Летом не могу позволить себе даже съездить в деревню.

— А вы вывесите свои шкурки на улице рядом с сеном. Кстати, домашняя моль терпеть этого не может.

— Правда? — удивился старик. — Мне это даже и в голову не приходило. Хотя с мехами иногда происходят такие странные вещи, что я готов поверить. Вы знаете, Джон Рид, эта моль — такое хитрое создание, они кладут яйца там, где меньше всего подозреваешь, а еще…

Я молча выслушивал его нудную лекцию о проделках моли, хотя не хуже его разбирался в червях и личинках. Спорить с Рэмсеком было бесполезно, и я предпочитал только кивать ему в ответ, ожидая, когда тема иссякнет, и можно будет снова переключиться на разговор о Лорне.

За две недели таких душещипательных бесед я выяснил еще раз все о происхождении Лорны и узнал, что она весьма популярна при Дворе, чертовски богата и обладает несравненной внешностью. Каждый раз я тихо вздыхал и мечтал о тех днях, когда мы с моей возлюбленной были счастливы на нашей ферме.

Господин Рэмсек поведал мне, что решением Суда Справедливости опекуном леди Лорны был назначен дядя ее покойной матери лорд Брэндир Лохоув, так как графиня Дюгаль была дочерью последнего лорда Лорна и единственным ребенком в семье, а сестра лорда вышла замуж за сэра Энзора Дуна. Сам же лорд женился на сестре графа Брэндира. Поэтому теперь Лорна жила со своим дядей в его загородном доме близ Кенгсингтона и практически все время проводила или там или при Дворе, так как слыла любимицей королевы. А так как король взял за правило стоять мессу не в Вестминстере, а в Уайтхолле, он приказал, чтобы двери оставались открытыми, и все, кто имел доступ в холл, могли наблюдать за этой церемонией.

Скорняк добавил, что Лорна бывает там почти каждое воскресенье, потому что их Королевские Величества желают видеть всю знать, дабы привлечь ее в лоно католической церкви. А так как у господина Рэмсека был знакомый привратник, то он и достал мне пропуск на службу на одно из ближайших воскресений.

Я явился в Уайтхолл перед выходом королевской процессии. По своему званию и общественному положению мне нечего было и думать пробраться в первые ряды. В результате я оказался в полутемной галерее позади всех, но королевский жезлоносец улыбнулся мне, так как благодаря своему росту я возвышался над толпой и ничто не мешало мне наблюдать процессию.

Можете вообразить, как стучало мое сердце, когда двери распахнулись, и взорам присутствующих предстали король и королева. Они шли в часовню, сопровождаемые герцогом Норфолкским и окруженные группой высших придворных. Толпа оттеснила меня в угол, поэтому разглядел я не очень много, да к тому же был поражен богатством и красотой обстановки.

Король и королева вошли внутрь, приветствуемые мелодичным звуком фанфар. Роль почетного караула в этот день выполняли рыцари Ордена Подвязки (во всяком случае, я так подумал). Следом потянулись придворные дамы и кавалеры, но мне уже не было до них дела, так как я увидел свою Лорну. Придворные дамы, усыпанные драгоценностями, в роскошных платьях, по сравнению с ней производили впечатление обезьян, обвешанных побрякушками. Лорна в строгом белом платье, высокая и стройная, сияла подобно звезде и не нуждалась ни в каких украшениях. Ее легкая походка, изящество каждого движения и жеста, красная роза, зажатая в белоснежной руке — все это дышало неизъяснимым очарованием и благородством. Какая поразительная перемена произошла в ней! Я помню, как впервые, назвав мне свое имя, «Лорна Дун» она зарделась и потупила взгляд, а сейчас передо мной в блеске красоты, молодости и