Читать книгу "Момент истины. Почему мы ошибаемся, когда все поставлено на карту, и что с этим делать? - Сайен Бейлок"

Как занятия со штангой помогают наращивать мышечную массу, так и разнообразные тренировки воздействуют на формирование определенной конфигурации головного мозга.

Изменения в работе мозга под воздействием постоянных тренировок характерны для мира музыки. Игра на многих инструментах требует тонкой координации движений обеих рук. Поскольку каждое полушарие мозга в основном контролирует работу противоположной части тела, между ними должны возникать системные связи для контроля работы рук. Такие связи осуществляются за счет широкого пучка комиссуральных нервных волокон (corpus callosum). У людей, рано начавших заниматься музыкой, этот пучок больше, чем у тех, кто приступил к занятиям позже. Музыкальные тренировки, особенно начавшиеся в раннем возрасте, способны активизировать нервные связи между полушариями мозга. Считается, что ранние занятия музыкой способ­ствуют приобретению абсолютного слуха — способности воспроизводить и опре­делять абсолютную высоту звука, не сравнивая ее с эталоном24.

Музыкальные занятия, особенно начавшиеся в раннем возрасте, способны активизировать нервные связи между полушариями мозга.

Почему так? Некоторые считают, что занятия музыкой в детстве, например игра на скрипке или фортепиано, мало зависят от префронтальной коры мозга. Последняя принимает более активное участие в обучении на последующих этапах (она вообще полностью активизируется только ко взрослому возрасту). В детстве же в основном задействуются соматосенсорные системы и двигательные участки коры мозга. Раннее обучение помогает приобретению сложных навыков, в развитии которых активно участвуют именно эти отделы мозга.

Эти же механизмы задействуются при усвоении фонетики иностранных языков25. Обычно у нас лучшее произношение в тех языках, которые мы изучали с детства. По мнению ученых, причина отчасти в том, что в детстве запоминание иностранных слов обеспечивается при большем участии соматосенсорных участков коры головного мозга, чем во взрослом возрасте. Поскольку эти участки активны как раз в распознавании звуков иностранных слов и их произнесении, воспроизводить правильное звучание легче.

Вместе с моим соавтором Артуро Фернандесом мы показали, что между возрастом, когда гольфист начинает тренировки, и тем, как его мозг обеспечивает точность ударов, есть непосредственная связь. Мы установили, что хорошие гольфисты, которые начали обучаться игре в возрасте старше десяти лет, при обработке простых мячей опираются на рабочую память в большей степени, чем те, кто начал обучение раньше. Даже если выбрать группу одинаково профессиональных гольфистов, равных по квалификации (с гандикапом[6] по PGA, выражающимся одной цифрой), среди них будет разница: в зависимости от времени начала обучения игре их мозг по-разному контролирует действия.

Чем позже гольфисты начинают обучение и тренировки, тем выше у них вероятность психологического срыва.

Мы считаем, что чем позже гольфист начинает обучение и тренировки, тем выше для него вероятность психологического срыва. Как я покажу ниже, в условиях стрессовой нагрузки спортсмены иногда пытаются контролировать свое выступление так, что это приводит к провалу. Это явление (паралич анализа) зачастую вызвано перевозбуждением префронтальной коры. Один из путей решения проблемы — овладение методиками снижения зависимости от рабочей памяти. Если вы начинаете заниматься гольфом в детстве, то можете приучить себя к тому, что префронтальная кора не будет излишне задействоваться в стрессовых ситуациях. Те, кто начинает играть в гольф в первые годы жизни, могут успешнее других противостоять стрессам. Но чтобы избежать отрицательного влияния слишком ранней концентрации на одном виде спорта, хорошо сочетать детский гольф с другими видами физических занятий.

Склонность спортсмена к навязчивому переосмыслению своих выступлений — симптом возможного срыва во время ответст­венных соревнований.

Доктор Ричард Мастерс и его коллеги, создавшие Институт по изучению человеческих возможностей в Гонконгском университете, уверены, что склонность спортсмена излишне сосредоточиваться на навязчивом переосмыслении своих выступлений может быть сигналом будущего срыва во время ответственных соревнований.

Мастерс просит спортсменов расставить нижеприведенные ответы по порядку от «категорически не согласен» до «полностью согласен». Он показал, что характер ответов на эти вопросы предопределяет вероятность неудачного выступления спортсмена под воздействием стресса26.

Я редко забываю моменты, когда мои моторные навыки меня подвели, даже если неудача была мелкой.

Я всегда стараюсь понять причину, по которой мое действие оказалось неудачным.

Я много думаю о своих движениях.

Я всегда думаю о своих движениях, когда выполняю их.

Я всегда держу в голове то, как я выгляжу при выполнении движений.

Иногда мне кажется, что я смотрю со стороны на то, как я двигаюсь.

Я осознаю, как действуют мои разум и тело при выполнении того или иного движения.

Меня очень беспокоит, как я двигаюсь.

Если я вижу свое отражение в витрине, то внимательно слежу за своими движениями.

Меня очень волнует, что думают люди о том, как я двигаюсь.

Мастерс обнаружил, что члены университетской команды по сквошу[7] и теннису, которых тренеры считали «склонными к срывам под воздей­ствием стресс-факторов», были в основном более согласны со смысловой направленностью вопросов, чем те, кого тренеры рассматривали как «крепких орешков», неподвластных стрессам. В последнее время Мастерс и его коллеги обнаружили еще и такой интересный феномен: люди с болезнью Паркинсона также чаще согласны с приводимыми утверждениями, чем те, у кого нет неврологических болезней дегенеративного типа. Чем дольше люди болеют, тем чаще положительно отвечают на вопросы. Болезнь Паркинсона характеризуется двигательными нарушениями. Это часто заставляет излишне сосредоточиваться на каждом действии. В спорте излишняя концентрация может привести к сильной деформации привычных движений, что происходит во время того самого «ч-черт!» при непопадании простейшего мяча в лунку. Мы вернемся к этому в главе 727.

Итоги

Наша футбольная звезда Дэн провел на поле долгие часы, стараясь развить свои скоростные качества и превратить их в свое преимущество. Фору давала ему и дата рождения. Ведь он был старше товарищей по коман­де, обладал лучшей координацией движений и был более развит физически. Его рано отобрали для усиленных тренировок и подготовки к ответственным соревнованиям. Дэн для удовольствия активно занимался и другими видами спорта, что уберегло его от специфических спортивных травм и раннего перегорания футболом. А может, и от обеих этих опасностей.

Все эти факторы, тесно связанные с тренировочным процессом, важны для будущих успехов ребенка. Понимание того, как люди становятся лучшими — на спортивной площадке, на сцене, в конференц-зале, в учебной аудитории, — само по себе интересно. Но еще интереснее понять, почему люди терпят неудачу в условиях стресса. Прежде чем мы рассмотрим природу подобных провалов (и вопрос о том, что предпринять, чтобы минимизировать отрицательные результаты), стоит затронуть еще несколько тем, касающихся приобретения различных навыков и умений.