Читать книгу "Ветер в ивах - Кеннет Грэм"

– Ой нет, Крысик, не надо! – закричал Крот, поднимаясь и торопясь вслед. – Говорю тебе, это ни к чему! Уже поздно, темно, мы далеко ушли, снег собирается, и… и я не собирался тебе говорить! Вообще, всё это случайно вышло, это ошибка! Вспомни про ужин, про свою нору!

– Хватит болтать попусту! Я отыщу, хоть всю ночь искать буду. Поторопись, приятель, вот тебе моя лапа, и скоро мы уже будем на месте.

Сопротивляясь, упираясь, хлюпая носом, Крот поплёлся за энергичным товарищем, который весёлыми разговорами пытался поднять другу настроение и скрасить обратный путь. Когда Крыс решил, что они подошли туда, где Крот был застигнут врасплох, он сказал:

– Теперь кончай разговоры. Дело прежде всего! Навостри нос – и вперёд.

Сперва они шли молча, но вдруг Крыс из лапы в лапу ощутил слабую электрическую дрожь, пронзившую тело Крота. Он моментально убрал лапу, замедлил шаг и напрягся.

Сомнений не было: сигнал принят.

На одно мгновение Крот застыл неподвижно с поднятым носом и, слегка вздрагивая, потянул воздух. Потом короткий бросок вперёд – потерял, стоп – назад… И постепенное, медленное, уверенное продвижение. Взволнованный Крыс держался рядом. С видом лунатика Крот перешёл через сухую канаву, пролез сквозь изгородь и при слабом свете звёзд продолжал вынюхивать направление в нехоженом, голом поле. Вдруг без предупреждения он исчез. Крыс был начеку и тут же нырнул вслед за ним в тоннель.

Тоннель был узкий, затхлый, с сильным земляным запахом. Крыс еле дождался, когда он кончится и можно будет потянуться, встряхнуться и выпрямиться. Крот зажёг спичку, и Крыс увидал, что они находятся на аккуратно подметённой, посыпанной чистым песком площадке. Готические буквы над звонком гласили: КРОТОВЫЙ ПРОУЛОК.

Крот снял с гвоздя керосиновую лампу, зажёг. Крыс огляделся. У двери стояли мётлы, грабли. Крот любил чистоту и терпеть не мог, когда у его жилья появлялись ходы других кротов с кучами земли на выходе. С площадки они прошли в закрытый дворик, где по стенам висели корзинки с листьями папоротника, а в нишах стояли гипсовые статуи графа Калиостро, Джузеппе Гарибальди, королевы Виктории и других героев современной Италии. Часть дворика занимали деревянные столы, испещрённые кружка́ми, намекавшими на пивные кру́жки. В центре блестел небольшой круглый пруд с золотыми рыбками, огороженный барьером из ракушечника. Из воды торчала затейливая пирамида, тоже покрытая ракушками и увенчанная большим посеребрённым стеклянным шаром. Шар искажал всё, что в нём отражалось, и это было очень забавно.

При виде дорогих ему предметов Крот просиял, втолкнул Крыса в прихожую и, повернув выключатель, одним взглядом окинул свой старый дом. Везде лежал толстый слой пыли. Заброшенный дом выглядел уныло и безрадостно. Бросалось с отвычки в глаза, до чего и мебель, и утварь в нём были старые, исцарапанные. Крот скорчился в кресле, уткнул морду в лапы и проскулил:

– Ох, Крысик, зачем я это затеял? Зачем притащил тебя сюда, в промозглую, жалкую дыру, да ещё в такую ночь! Сидел бы ты уже сейчас у себя, грелся у очага!

Но Крыс не слушал его нытья. Он бегал туда-сюда, открывал двери, осматривал комнаты и шкафы, расставлял зажжённые свечи.

– Отличный домик! – весело кричал он. – Уютный, хорошо распланирован! Всё есть, всё на месте! Мы проведём здесь славную ночь, и первое, что нам нужно, – это огонь. Сейчас разыщу спички и растоплю камин. А это гостиная? Прекрасно! Спальные лавки вдоль стен сам поставил? Здорово! Значит, я займусь углём и дровами, а ты бери щётку, она у тебя в кухонном ящике, и приведём всё в нормальный вид. Шевелись, дружище!

Подбадриваемый неугомонным товарищем, Крот стал энергично наводить чистоту. Крыс бегал взад-вперёд с охапками дров. Когда в камине загудело весёлое пламя, он пригласил Крота подсесть и согреться, но того уже одолел новый приступ меланхолии.

– Крыс, – простонал он, – чем же мы будем ужинать? Бедный, усталый, голодный, замёрзший зверёк! У меня нет ничего для тебя, ни одной крошки.

– Быстро же ты сдаёшься, – с упрёком ответил Крыс. – Вот только что на кухне видел консервный нож, а ведь где нож, там и консервы. Возьми себя в руки, встань и пойдём поищем еду!

С понятным усердием они обшарили ящики и шкафы. Дела обстояли не блестяще, но и не так уж худо: банка сардин, пачка печенья, палка копчёной колбасы.

Ставя всё на стол, Крыс заметил:

– Ну вот и банкет. Кое-кто дал бы себе уши отрезать, лишь бы оказаться сейчас с нами.

– Ни хлеба, – убивался Крот, – ни масла…

– Ни икры, ни шампанского, – с усмешкой подхватил Крыс. – И это, кстати, мне кое о чём напомнило. Что там за дверца в коридоре? Погреб, конечно? Чего только нет в этом домике!

Он полез в подпол и тут же явился весь в пыли с двумя бутылками пива в лапах и ещё две держа под мышками.

– Ты жалкий нытик, Крот, – заявил он. – Не смей возражать мне. Я никогда ещё не видел такой славной норки. Где ты раздобыл эти картинки на стенах? Они в самом деле делают всё таким уютным. Неудивительно, что ты так привязан к своему дому. Расскажи, что у тебя тут ещё есть и как ты до всего этого додумался.

И вот, пока Крыс набирал из банки горчицу и суетился с тарелками, вилками и ножами, Крот, всё ещё всхлипывая от недавних потрясений, начал рассказывать, сперва смущаясь, а потом со всё бо́льшим и бо́льшим жаром, как выдумал одно, как придумал другое. Что-то нежданно досталось ему в наследство от тётушки, что-то удачно сторговал, а что-то было приобретено путём долгих трудов и строжайшей экономии. Он окончательно воспрянул духом и захотел немедленно насладиться своим добром. Взяв лампу, он повёл гостя за собой, подробно описывая ему все детали и совсем позабыв про столь необходимый им ужин. Донельзя проголодавшийся, но неизменно внимательный, Крыс кивал, рассматривал, а в промежутках вставлял положенные «отлично» и «замечательно».

Наконец он возвратил Крота к столу, но не успел взяться за нож, как на дворе послышалось шарканье маленьких ног по гравию, приглушённый говор тоненьких голосов и обрывки фраз:

– Так, все в ряд. Подними фонарь, Томми. Всем прочистить горло, чтоб никакого кашля не было, запомнили? Как только я скажу: раз, два, три… Где маленький Билл? Становись скорее, все ждут.

– Что там такое? – удивился Крыс.

– Наверное, полевые мыши, – с гордостью сказал Крот. – Они каждый год ходят здесь и поют рождественские баллады. И никогда меня не пропустят, всегда в Кротовый проулок зайдут. Я их поил горячим чаем, а если бывал при деньгах – угощал ужином. Да, вот теперь всё стало точно как раньше.

– А ну-ка, посмотрим на них! – воскликнул Крыс и распахнул двери.

Их глазам предстала трогательная и очень милая сценка. На освещённом тусклым фонарём дворике выстроились полукругом восемь или десять полевых мышат. У каждого на шее был подвязан красный шерстяной шарф, передние лапы засунуты поглубже в карманы, но всё равно, чтобы согреться, им приходилось приплясывать на месте. Мышата смущённо переглядывались глазками-бусинками, хихикали, шмыгали носами и часто утирались рукавами. Дверь открылась, как раз когда старший говорил: