Читать книгу "Последний князь удела. "Рядом с троном – рядом со смертью" - Дмитрий Дюков"

— Истинно. В пустой клали.

— Значит, со счётом при выдаче ошиблись, меньше выдали.

— Облыжно ты, князь, вину возводишь. Тем дачам многожды видоков ести. Да меры двукратно считаны.

— Да не сходятся твои записи. Принято двести пять четей с малой толикой, а выдано двести семьдесят пять с чем-то, не может такого быть.

— В отдачу пошло две сотни семеро десятков да три четверти с осьминою да полуосьминою.

— Ну вот. Сам сознался. Как ты раздать-то смог больше чем взял?

Ключник поклонился княгине и боярыне и произнёс:

— Дозвольте слово прямое молвить.

— Говори, Тришка.

— Мню, дураки княжича Димитрия счётной грамоте учили, окромя устных складывания да вычета, ничему не обучен. Добрый учитель ведает, да юноту учит, что в честной приимочной полной мере осемь четей, а в отдаточной без обману шесть. Ну а про то, что он знаков цыфирных не розумеет, да буквенные некрепко, сие есть стыдное дело, по родству ево непригоже в бесписменниках ходить.

— Ладно, ступай, Трифон.

Закончила урок арифметики боярыня Годунова:

— Ты, отрок, не тужи. Ежели будешь речи наставников с прилежаньем постигать, то и овладеешь хитрым уменьем счётным. Что небреженьем тебя держали, то на Москве уже ведают.

На этом ужин был завершён, и слуги препроводили меня галереями в выделенную часть хором.

Глава 13

Следующие дни прошли в ожидании возвращения Бориса Годунова от войска. Свободы в этом принявшем доме мне предоставлялось больше, чем в родном, угличском. Даже ежедневные походы в церковь не являлись строго обязательными. К тому же изрядно разносольней был стол, компоненты те же, а разнообразия больше. Вкусно было, несмотря на пост. Особенно хороши были десерты, по сладкому я успел соскучиться. Огромным хозяйством управляла сама боярыня Годунова с помощью старшей сестры. На женской половине терема были слышны детские голоса, но показывать своё потомство гостям никто не собирался. С Марьей Григорьевной, постоянно погруженной в хлопоты по имению, мы встречались редко, совместных трапез больше не проводилось. А пожилую, вдовую княгиню Анну Григорьевну можно было видеть в саду, причём зачастую в одиночестве.

К ней я решил подойти пообщаться, вызнать о перспективах челобитья царю. Уяснив из моих сбивчивых пояснений цель беседы, Глинская вздохнула:

— Не по чину мне царёвы думы ведать, но мыслю, на сродственников твоих положена буде опала великая, а то и казнят смертию кого за измену.

— Какая ж на них измена?

— Привлеченье чёрного люда к бунту, да московское зажигание, да и колдовство презлое.

— Какое-такое колдовство?

— Ведунов держали, гадали те на царёв век, сколько ему на белом свете жизни осталось.

— С посадскими Углича что же будет?

— Знамо дело, бунташников да убойц государевой челяди не помилуют.

Перспективы были обрисованы совсем нерадостные. Оставалось надеяться на личную встречу с Фёдором Иоанновичем. О том же, видимо, думала и княгиня.

— Ты государю челом бей, даст Господь, смилостивится, он вельми не гневлив, не в батюшку норовом-то вышел.

— Анна Григорьевна, а отца моего часто видели?

— Да откуда мне, я почитай до свадьбы в поместье отчем безвыездно пребывала, токмо при венчании своём, да на богослужениях праздничных, ибо государь Иоанн Васильевич был к нам вельми щедр. По кончине родителя нашего, Григория Лукьяновича, весь оклад земельной да денежной за матушкой оставил, в казну вотчины не велел отписывать, да в приданое мне с сёстрами дары слал. Марью надо спрашивать, они-то при государевом дворе живали, от венчания с Марфой Собакиной на кажной свадебке великого государя в свахах ходила.

— На свадьбе с моей матерью тоже присутствовала?

— Вестимо, первой свахой у Марьи Нагой, а муж ея, боярин Борис Фёдорович, в невестиных дружках, сестра ж его, царица Ирина, за посажёную мать была.

— Раз мать с отцом обвенчались, отчего именуют меня княжичем, а не царевичем?

— Не церковным обычаем обряд провели, да и свадебку играли не царским чином, мирским. На небесах-то таинство брака не скреплено, не пред Богом, лишь пред людьми родители твои венчаны, — вздохнула княгиня.

Выяснять, почему это совершённое в храме попом венчание может быть не церковным, я не стал. Разговор перешёл на родню Глинской, и мне поведали, что у них с Марьей есть ещё две сестры, одна замужем за князем Дмитрием Шуйским и проживает в Москве, другая — вдова служилого ногайского князя и живёт в своём имении. Узнал я и том, что единственный их брат погиб в первом же бою новиком, не успев даже записаться по уездному списку, а годом позже в военном походе лишился жизни и их батюшка.

Лицо старой женщины светлело, когда она вспоминала, как радовались они детьми, когда в их маленькую деревянную избушку всего несколько раз в год приезжал со службы отец, не забывая привозить им гостинцы. Как поражены они были непривычной роскошью, переехав жить в подаренные царём родителю хоромы в Москве.

Воспользовавшись паузой в воспоминаниях, спросил:

— Кем служил ваш любезный батюшка?

Анна Григорьевна запнулась и, пристально глядя на меня, ответила:

— В ближних подручниках государя Иоанна Васильевича в чине думного дворянина ходил. Из рода Скуратовых-Бельских мы.

Имя и фамилия их достойного предка мне ничего не говорили, но вида я подавать не стал:

— Господь вознаградил его за труды честные. Несомненно, душа его в райских кущах пребывает!

Княгиня, не отводя от моего лица пронзительного взгляда, ответствовала «аминь» и, крестясь, удалилась.

Следующим днём, перед вечерней службой, в поместье прискакал конюший боярин Годунов.

На ужине мне довелось услышать переданные им жене последние новости: царь Фёдор Иоаннович осыпал его милостями, даровал древнее и очень почётное звание «царский слуга», это помимо земельных и денежных пожалований. Пересказывая церемонию пышного обеда, на котором раздавались награды воеводам, Годунов, взглянув на меня, сказал:

— Истинно ты предвзыграл, княжич, пред выездом на поганого Кази-Кирея, по обещанному всё сталось. Кто ж в уста тебе вложил речи те, ангелы небесные аль искуситель рода человеческого? — И тут же добавил: — Думу поутру думать будем, сей час радостный пир у нас!

Однако меня с начинавшейся торжественной пьянки увели, видимо, рассудив, что такое увеселительное мероприятие отроку не по годам.

Глава 14

Новый день начался с сюрприза — к годуновскому поместью прибыли ходившие на татар бойцы угличской свиты. На литургию я пришёл в приподнятом настроении, мой военный отряд уже лишь чуть меньше чем вдвое уступал в количестве воинам боярина и явно мог оказать сопротивление при нашем аресте. На удивление, Годунов медлить не стал и пристал с разговором сразу, не дожидаясь окончания церковной службы, протопоп косился на него, но к порядку не призывал. Крестясь на образа, я повторил свою старую версию, что кое-что о грядущем мне сообщает прямо Богородица, являясь во сне. От уточняющих вопросов отмахнулся, сообщив, что образ Богоматери слишком светел, чтобы его описывать, а речи громоподобны, и человеческими словами не передать. Поэтому могу пересказать только оставшиеся поутру убеждения, явно внушённые мне высшими силами.