Читать книгу "Тюре Свентон, частный детектив - Оке Хольмберг"

Вессла вскрыл конверт перочинным ножиком. Громила стоял, опираясь рукой о дерево, и вытирал второй рукой нот со лба. Он весь вспотел от напряжения.

— Я печенкой чую, что где-то поблизости прячется какой-то детектив, — сказал он.

Тем временем Вессла обнаружил, что находится в конверте. При свете зажженной спички он разглядывал пачку нарезанной газетной бумаги.

— Ах вот как! — прошипел он, зло стиснув зубы.

— Я так и знал! — пробурчал Громила. — А ты еще болтал тут про бифштекс.

— Лучше бы ты выбрал взбитые сливки с ревенем, — тихо проговорил Вессла с угрозой в голосе. Он был просто вне себя от злости, и Громила сообразил, что в такой ситуации благоразумнее помолчать. — Завтра мы пойдем в «Уголок Фредрика» и заберем серебряный кубок и еще кое-какие мелочи. Ровно в половине десятого. Смотри, не проспи. И захвати с собой мешок.

Громила сорвал с куста свое пальто и стал натягивать его.

Теперь или никогда. Тюре Свентон быстро нагнулся, провел рукой по бахроме и проговорил как раз в тот момент, когда Вессла чихнул:

— В контору.

Ковер не тронулся с места.

Вессла и Громила в злобном молчании скрылись за деревьями.

Глава 13

Возвращение

Если кто-нибудь проходил в эту темную ночь мимо «Уголка Фредрика», он наверняка подумал бы, что обитатели желтой виллы мирно спят, как и все прочие жители Брусничногорска. По затем он, возможно, обнаружил бы, что в одном окне горит свет и узкая полоска света пробивается из-под опущенных жалюзи.

Предположим, что этот человек, случайно проходивший мимо в ночном мраке, оказался чрезвычайно любопытным. Допустим, что этот человек открыл калитку и вошел в сад, хотя у него там не было никаких дел, и приблизился к окну, за которым горел свет, это окно находилось прямо за грядкой с резедой. И если бы он, ко всему прочему, был настолько плохо воспитай, что из чистого любопытства прильнул бы к окну, чтобы заглянуть вовнутрь через щелочку в жалюзи и постараться выяснить, почему в «Уголке Фредрика» кто-то до сих нор не спит в столь поздний час, — тогда он увидел бы двух старушек с папильотками и полосах, сидящих в плетеных креслах под коллекцией оружия. И этот любопытный прохожий, который, вероятно, никогда не видел человека в бедой панаме, и никогда не слышал про Вилле Весслу, и не подозревал, что детектив Свентон находится на Земляничном Пригорке с четырьмя своими маленькими помощниками, наверняка задался бы вопросом, почему это сестры Фредрикссон до сих пор не легли спать, хотя уже так поздно. Ведь любопытный незнакомец не мог знать, что они очень волнуются, с нетерпением ожидая возвращения двух маленьких сиреневых кустов и двух елочек.

Почему они так долго не возвращаются? Что могло случиться?

Пожилые тетушки сидели молча и вслушивались в темноту. Снаружи не доносилось ни звука. Слышно было лишь скрипение плетеных кресел, в которых они сидели.

— Посиди минуту спокойно, — сказала фрекен Сигрид, — я ничего не слышу из-за того, что ты так скрипишь.

— Это вовсе не я скриплю, — ответила фрекен Фредрика, — я-то как раз сижу неподвижно, моя дорогая.

Тут они обе поднялись, потому что кресла скрипели и похрустывали от каждого вздоха. Некоторое время скрип продолжался сам по себе, но когда он наконец смолк, фрекен Фредрика сказала: «Тихо!» и подняла вверх указательный палец. Они изо всех сил прислушивались, но ничего не могли расслышать.

— Вот увидишь, они с минуты на минуту будут здесь, — продолжала тетя Фредрика.

— Ты уверена, моя дорогая?

— Я это точно знаю. Господин Свентон уже, конечно, на пути в Стокгольм с этими двумя ужасными преступниками. Он сказал, что поедет на ковре, а не на ночном поезде.

— И тогда мы никогда больше не увидим эту белую панаму возле нашей живой изгороди! — воскликнула тетя Сигрид.

— Никогда, слава богу, — произнесла тетя Фредрика.

Им очень хотелось в это верить, но тут фрекен Сигрид отчего-то печально вздохнула, и фрекен Фредрика вздохнула следом за ней. Еще некоторое время они стояли молча и прислушивались. Но как они ни напрягали слух, им не удавалось уловить ни одного звука, кроме тихого шелеста в кронах деревьев…

Если бы неизвестный прохожий оказался до того невоспитанным, что стоял бы и подслушивал весь этот разговор (и. возможно, в довершение ко всему, затоптал бы грядку с резедой), то теперь его взору открылось бы редкое зрелище — бредущая впотьмах роща. Впереди шагал куст можжевельника, а за ним две елочки и два сиреневых куста. Они вошли в калитку и направились по песчаной дорожке к дому. Куст можжевельника пес свернутый в трубочку ковер. Вся компания зеленых насаждений зашла в «Уголок Фредрика», закрыв за собой дверь.

Любопытный прохожий, вероятно, ущипнул бы самого себя за руку и протер глаза. К счастью, в Брусничногорске не было таких любопытных людей. Жители города могли разве что отправиться на станцию, чтобы посмотреть на пассажиров шестичасового поезда, который останавливается здесь всего на минуту. Или прогуляться воскресным днем по Большой улице. Но здесь совершенно не было принято стоять под окнами желтых домиков и подслушивать. И это хорошо, потому что пожилые тетушки очень любили резеду. И еще они очень не любили, когда кто-то посторонний видит их с папильотками на голове. Так что можно было только порадоваться, что в Брусничногорске не оказалось ни одного настолько любопытного человека.

— Деточки дорогие! — хором воскликнули тетя Сигрид и тетя Фредрика, обнимая маленькие елочки и сиреневые кусты. — Как мы вас заждались!

Внезапно они заметили куст можжевельника и сообразили, что в его возвращении в «Уголок Фредрика» есть нечто странное. Ведь он должен был в это время уже лететь в Стокгольм с двумя арестованными им преступниками.

— Что произошло?! — хором воскликнули тетя Сигрид и тетя Фредрика.

Ян, Лизабет, Бьёрн и Кристина как раз собирались начать леденящий душу рассказ о своих приключениях на Земляничном Пригорке, когда частный детектив прервал их:

— Спасибо за помощь! Вы молодцы. А теперь настало время ложиться спать.

Они тут же поняли, что дело серьезное и спорить бесполезно придется тащиться к себе наверх и укладываться спать.

— Дядя Свентон! — крикнула Кристина, уже поднимаясь по лестнице. — А можно мы и завтра побудем еще кустами и деревьями?

В руке она все еще держала веточку сирени.

— Дядя Свентон! — крикнул Ян с самой верхней ступеньки. — Правда, из меня получилась самая настоящая елочка?