Читать книгу "Бомбовоз Его Высочества - Алексей Волков"

Пришлось растаскивать какие-то столбы, развороченный грузовик, еще что-то преграждавшее путь гвардейской технике. Только пропуская бронеходы по расчищенному проходу, Бат заметил: второй из «рысят» где-то потерял одно из средних колес. Хорошо, оставшихся как-то хватало для езды. Надежность имперской техники давно вошла в поговорки, и сейчас Чачу воочию убедился в их справедливости.

Дальше дома заканчивались пригородным парком, и стало еще тяжелее. Гвардейцы рассыпались цепью, то и дело залегали под огнем из-за кустов и деревьев, стреляли сами. Хорошо, парк был небольшой, сравнительно редкий, и хонтийцы не выдержали, отступили.

Преграда оказалась последней. За ней лежало поле с ведущей через него дорогой.

– Полезай! Массаракш! Остаться хочешь?

Гвардейцы торопливо облепили «рысят». Кто-то подал Бату руку, и Чачу торопливо вскарабкался на бронеход. Здесь сидели так густо, что свободного места не было вообще. Чья-то амуниция больно врезалась в ребра, держаться было не за что, в любой момент можно было свалиться, и все же более комфортабельного места, казалось, не было во всем мире.

Счастье – шоссе было ровным, машина шла гладко, и куда-то прочь уносился проклятый город, едва не превратившийся в ловушку.

– Смотри! – Сидящий рядом гвардеец чуть подтолкнул Бата, указал куда-то назад.

Там, совсем крохотный из-за расстояния, возник танк. Столб земли поднялся рядом с дорогой, однако поле закончилось, сменившись рощицей, и следующего выстрела не последовало.

– Опоздали! Опоздали, сволочи! Массаракш! – восторженно заорал сосед, и еще несколько голосов с готовностью подхватили его рев.

Встречный ветер остужал разгоряченные лица, проникал под одежду, дарил бесценную прохладу. Шоссе лежало безлюдное и безмашинное, словно провинция внезапно вымерла, сосредоточилась в городах.

Бронеходы промчались довольно далеко, а затем один за другим свернули на какой-то заброшенный проселок и углубились в подвернувшийся кстати лес. Здесь уже поневоле пришлось сбавить скорость, гвардейцы сидели, судорожно вцепившись в малейшие выступы на броне, а то и просто друг в друга.

Так продолжалось очень долго. Один лесной проселок сменялся другим, порою выбирались на заброшенные поля, вновь углублялись в чащи. Случайность или нет, однако никаких поселений не встретилось. Наконец бронеходы остановились в каком-то распадке, и хриплый голос ротмистра объявил:

– Привал!

Вечер неотвратимо накатывался на уставшую землю. Замаскированные ветвями, спрятались по краям распадка бронеходы. Чуть в стороне разместилась братская могила. Гвардейцы старались не бросать своих и смогли вывести в чревах «рысят» даже часть убитых. К ним же присоединились двое умерших во время марша раненых.

Как узнал Бат, в вырвавшемся отряде на данный момент осталось человек сорок при двух офицерах – ротмистре Гарду и втором лейтенанте Сууте. Да еще четверо тяжелораненых, а уж легкие ранения никто не брал в расчет. Продуктов оказалось мало, потому ужин, он же обед, был весьма скуден. Студенты выложили свои запасы в общий котел, хотя у Чачу осталось подозрение, что Морану заныкал какую-то часть в личное пользование.

В целом, по рассказам гвардейцев, картинка была безрадостной. Из центра до последнего упорно приходили приказы: ни на какие провокации не поддаваться, стараться вести себя тихо, ситуация находится под полным контролем. Даже казарменное положение вводить было запрещено, и старшие офицеры продолжали жить в казенном доме, в квартале от расположения бригады.

Опасность была разлита в воздухе, ощущалась всеми, только приказы не обсуждаются.

Нападение началось со взрыва склада. Очевидно, постарались вольнонаемные из числа хонтийцев, которых хватало в когорте. Они имели доступ практически везде, вот и… Практически сразу был предпринят общий штурм военного городка. Такое впечатление, что хонтийские военнослужащие заранее скрытно сосредоточились на ближайших улочках, а взрыв послужил им сигналом. С ними же шли многочисленные ополченцы. Нападавшие устремились к стенам и воротам со всех сторон, многочисленные, как насекомые. Оборона казарм никогда и никем не планировалась, по всем канонам мятежники должны были овладеть территорией практически сразу, без особых проблем. Единственное, что не учли неведомые заговорщики: подготовки Гвардии. Немногочисленные бойцы пришли в себя мгновенно, успели разобрать оружие и оказали такое сопротивление, что пространство напротив казарм густо покрылось трупами врагов.

Вместо короткого победоносного штурма начался затяжной бой. Старшие офицеры так и не прибыли. Уже затем группа разведчиков ценой неимоверных усилий и потерь сумела дойти до здания. Как оказалось, лишь затем, чтобы убедиться в гибели там всех начальников и даже их семей.

Один лишь Гарду, человек холостой, живший лишь службой, и потому любитель подежурить в части, в момент нападения находился в казармах. Он и встал во главе импровизированной обороны. Из первоначальных трех сотен гвардейцев уцелела едва половина, часть техники была выведена из строя, а хонтийцы потихоньку стали подтягивать танки и артиллерию. Бой продолжался, однако помощи ждать было неоткуда, потери росли, бронеходы сгорали один за другим, и ротмистр принял решение о прорыве.

Основная группа должна была отвлечь на себя внимание хонтийцев, как можно сильнее пошумев в городе. Тем временем три «рысенка» другой дорогой обязаны были вывести раненых.

Здесь были все, кто уцелел в ходе долгого боя…

Пришлось рассказать о встрече с «рысятами», равно как и об их предполагаемом конце. После чего – повторить то же самое ротмистру. Гарду задал уточняющие вопросы, а потом надолго умолк.

Повторно студенты были вызваны к командиру чуть позже.

– Что делать будете? Ситуация сложная. Гражданских брать с собой я не имею права, – с места объявил ротмистр.

– Господин ротмистр! Я – действительный рядовой. Считаю себя призванным из запаса, – отрапортовал Турс.

Гарду взглянул на него с явным одобрением.

– Разрешите, господин ротмистр? – Чачу попытался вытянуться, как положено человеку военному. – Имею желание вступить в Боевую Гвардию. Обязуюсь служить честно и добросовестно, ни в чем не роняя высокого звания гвардейца.

Морану чуть помедлил. Сын богатого родителя не хотел бы связывать себя с воинской службой. Альтернативой к этому был самостоятельный путь до Метрополии, но стоило его себе представить… И Рин повторил за приятелем традиционную форму поступления.

– Хорошо. – Ротмистр посмотрел оценивающе и кивнул. – Данной мне властью на правах старшего начальника зачисляю вас кандидатами в действительные рядовые. Но отныне – никаких жалоб и поблажек. Вы сами выбрали свою судьбу. На то и Гвардия.

Странная вещь: судьба.

* * *

– Свершилось! Воин, свершилось!

Вид ворвавшегося в квартиру Мышонка был возбужденным до крайности. Собственно, даже свою кличку Феску, не сказать, чтобы совсем уж молодой, получил как раз за излишнюю возбудимость.