Читать книгу "Шоколадные деньги - Эшли Прентис Нортон"

Игре официантов я даю самую высокую оценку. По выражению Бэбс, у меня «актерский период». Я составляю сложнейшие плей-листы из альбомов бродвейских шоу, на которые Бэбс ходила в Нью-Йорк-сити. На Рождество она подарила мне розовый переносной магнитофон. Лучший подарок за всю мою жизнь. Я часами практикуюсь у себя в комнате. Бэбс нравится, какую музыку я выбираю: песни, в которых есть ругательства, баллады, которые поют мужчины про романы, что плохо закончились.

За неделю до «Похмельной жрачки в круизе» Бэбс вознаграждает мои труды.

– Беттина, – говорит она, – почему бы тебе не исполнить какой-нибудь номер для моих друзей? Ты так старательно их репетируешь. Нисколько не сомневаюсь, у тебя отлично получится.

– С удовольствием, Бэбс, – говорю я, стараясь, чтобы прозвучало не взволнованно, а профессионально.

Мой нынешний репертуар – из мюзикла «Кордебалет». Особенно мне нравится песня, которую я называю «Грудь и бедра». Она – про женщину, чье тело никому не нравится. Она становится знаменитой, только сделав себе пластическую операцию. Я заучила все слова. Когда я шевелю губами, правда-правда создается впечатление, что это я пою.

Репетируя, я думаю, как Мак будет на меня смотреть. Воображаю, как он будет хлопать громче всех остальных. Принесет мне воды, когда я закончу. Позволит сидеть у него на коленях, пока Бэбс разговаривает с другими гостями. Я произведу на него впечатление, как не сумела, когда мы сидели вместе на кровати Бэбс.

В вечер перед вечеринкой мы готовимся вчетвером: мы с Бэбс, Талли и ее дочь Фрэнсис. Настоящее имя Талли – Натали. Она начала звать себя Талли после развода, решив, что ее сочтут другим человеком. Они с Бэбс вместе ходят развлекаться или ездят в экзотические путешествия. Их любимое занятие – игра под названием «шопинг на скорость». Они договариваются о некой сумме – скажем, десять тысяч долларов – и идут в магазин вроде «Гуччи». Выясняют, кто сумеет потратить условленную сумму быстрее. Единственные правила – нельзя покупать через подставных лиц и покупать можно только те вещи, какими будешь пользоваться. Возвращать вещи в магазин запрещено.

Помимо этих развлечений у Талли есть и другое призвание, среди подруг Бэбс она такая первая. Талли пишет серию «Дневник наследницы»: романы про наследницу «Ролодекс», которая путешествует по всему миру, берется ради развлечения за малооплачиваемую работу и спит с мужчинами, которых встречает в пути. Пока Талли написала пять книг. Бэбс они раздражают. Она утверждает, что у Талли нет ни грана таланта и что она всего лишь заимствует из жизни самой Бэбс. Но втайне Бэбс рада, что про нее пишут книги, поэтому Талли многое позволено.

Ванная Бэбс не какой-нибудь там закуток, а полноправная комната, не меньше спальни или кухни. Там от стены до стены толстый персиковый ковер. Ванна персикового мрамора. Раковина на пьедестале ей под стать. Еще тут стоит обитый коричневой замшей диван с шелковыми подушками, у которых персиковые кисточки. Когда ты мокрая, сидеть на нем нельзя, но выглядит он круто.

На диване сейчас сидит Талли и курит. На ней белый шелковый халат, отороченный мехом, и тапочки ему в тон. Бэбс расположилась у туалетного столика, ей укладывают волосы и делают макияж «ее мальчики» – Джефф и Джаспер. Ее халат распахнут. Нам всем отлично видно ее прозрачное, телесного цвета белье. Оно нисколько не скрывает ее соски и лобковые волосы. Она всегда так готовится к выходу, так что никого это не шокирует. Интимных частей тела у Бэбс не существует.

Мы с Фрэнсис сидим по-турецки у ног наших матерей. Я люблю Фрэнсис. Мне не надо объяснять про нее Бэбс. Внешность у нее невыразительная, и она всегда готова попробовать то, что я предлагаю делать.

Джефф небрежно закалывает волосы Бэбс на макушке, несколько светлых прядей падают ей на лицо. Огромные заколки «невидимки» торчат под самыми невообразимыми углами. Затем наступает черед макияжа. Глаза у Бэбс закрыты, лицо она подставляет Джасперу.

– Джас, – говорит она, – суть в том, чтобы придать мне вид похмельный, но такой, точно я все еще гожусь для хорошего перепихона. Растрепанная, но вполне приличная. Ну вроде как… макияж наложен вчера, потом ненадолго щекой в подушку, и блеск для губ на скорую руку. А еще мы в круизе, поэтому не скупись на вульгарность.

Джаспер смеется и накладывает базу под макияж. Из нижнего ящика туалетного столика Бэбс выуживает пудру и размазывает ее по одной щеке, как след от наволочки.

Мы с Фрэнсис тоже в халатах. Но они – часть нашего костюма, заказаны специально для вечеринки. Халатики – в белую и голубую полоску и коротенькие, едва прикрывают попку. На спине надпись «СС Бэбс, экипаж». Под халатиками на нас белые бикини, где на треугольничках, которым полагалось бы прикрывать грудь, вышита синим бисером буква «Б». Попозже нам позволят надеть синие туфли на высоком каблуке, и у каждой будет свое задание. Карманы Фрэнсис набиты таблетками «алка-зельцер» и пакетиками растворимого аспирина. Предполагается, что она будет раздавать их прибывающим гостям. У меня – два отрывных блокнота для заказов с названиями напитков, изобретенных Бэбс: «паскудство на палубе», «член с хулой» и еще много всякого. Мне положено раздавать заказы тем, кто выглядит чересчур трезвым или не склонен напиваться.

Еще нам тоже сделают макияж, но только когда закончат с Бэбс и Талли.

И тут входит с серебряным подносом Лили. Я всегда определяю момент ее появления. Когда она ходит, ее колготки трутся друг о друга на ляжках и издают шорох.

– Пожалуйста, мисс Табита, – говорит Лили.

На подносе огромный хрустальный графин с ледяной водой. Лед – не кубиками, как у обычных людей, а дисками с дырочкой посередине – как бублики. Вода может свободно через них проходить. На поверхности плавают тонюсенькие дольки апельсинов, лаймов и лимонов. По бокам от кувшина – изящные бокалы для вина. Сам кувшин пузатый, как луковица тюльпана, и запотевший. Гроздка красного винограда жмется в серебряной хлебнице, в которую заткнуты серебряные ножницы, чтобы срезать ягоды. Три кусочка черного шоколада размером с кружки для масла, какие подают к завтраку, лежат по самому центру тарелки фарфора «Бернардо». Таков обед Бэбс перед вечеринкой. Перед любой вечеринкой он всегда один и тот же.

– Спасибо, Лили, – не отрывая глаз, говорит Бэбс.

– Лили, – окликает Талли, рассматривая поднос. – Я бы хотела бокал белого вина, если не сложно. Два кубика льда. Немного картофельных чипсов. С дижонской горчицей и толикой кайенского перца. И печеньице «Минт Милано».

Ясно, что Талли на ходу выдумывает заказ. Хочет сделать вид, будто в еде она так же привередлива, как Бэбс. Но даже я знаю, что в вино лед не кладут.

Но Лили сохраняет серьезную мину и уважительно говорит:

– Да, миссис О’Мара.

Она смотрит на нас с Фрэнсис. Я вижу, что ее смущает наша обувь. Я тоже не испытываю восторга. Если у Лили делается встревоженный вид, я тоже начинаю тревожиться. Точно она видит, как надвигается что-то, чего не вижу я.

– Принести девочкам что-нибудь поесть, мисс Табита? – спрашивает она.