Читать книгу "Трилунье. В городах Луны - Алла Вологжанина"

Надо же, знаками он ее грел…

Диймар же медлил, не снимал свою оранжевую шапку, в светло-карих глазах плясали чертики. Карина как радушная хозяйка топталась рядом, не зная, куда свои глаза девать. В голове варилась какая-то адская каша из мыслей о том, что на ней не майка, а недоразумение какое-то, от глаз Диймара по коже бегают мурашки, а Арноха чего-то долго сосиски в воду бросает… сколько там тех сосисок, бросать не перебросать, что ли?

К сожалению, ни скудный личный, ни богатый пассивно-литературный, то есть читательский, опыт не подсказывал Карине, как вести себя с парнем, с которым рассталась при таких вот странных обстоятельствах. Краткая инспекция собственных желаний тоже плодов не принесла – ей ужасно хотелось, чтобы Диймар оказался как можно дальше отсюда. Как вариант, неплохо бы самой провалиться. Оба эти варианта технически идиотские, прямо скажем. Хотя второй можно было провернуть, уйдя в глубину пола. Елки зеленые, о чем она только думает?!

Диймар улыбнулся, словно мысли ее прочитал.

Угу, добро пожаловать в мою голову, дорогой черт, сломи себе на здоровье хоть обе ноги, а если ты паучерт, то сам считай свои конечности.

Улыбнулся как обычно: ртом криво, а желто-карими глазами как лампочки зажег.

С каких это пор у них появились какие-то улыбки «как обычно»?

Врезать самой себе по уху, что ли?

– Здравствуй, Карина Радова. – И Диймар стащил наконец-то с головы свою дурацкую шапку.

– Здравствуй, Диймар Ше…пот. – Ответ застрял у нее в горле, когда она увидела, во что превратилось его лицо. По ее милости.

Ну хорошо, пусть не совсем лицо. Шрамы начинались надо лбом слева и уходили наискосок к макушке. Два совсем грубых, два потоньше. Зарубцевались недавно, пока еще не ушел нехороший бордовый оттенок. Часть головы пришлось выбрить, причем постарались явно лекари, а не парикмахеры. И теперь Диймар походил на помесь панка и воина, если, конечно, мозги не треснут эдакий гибрид представить. Удар Карининой лапы пришелся вскользь, поэтому раны были не столько глубокими, сколько протяженными – заканчивалась вся эта красота у Диймара над левым ухом.

– Э… это я тебя так?

Он пожал плечами, явно кайфуя от ее растерянности.

– Лучше ты и так, чем твой папаша и всю кожу целиком.

– А еще он не давал ни целителям, ни самой Эррен Радовой зашептать эти шрамы. – Женька, до сих пор болтавшая в фоновом режиме, вдруг оказалась рядом, и Карина чуть не подпрыгнула от ее голоса, раздавшегося над ухом: – Раны залечили, а шрамы сохранить решил, позер несчастный.

«Позер несчастный» тем временем таращился куда-то в область Карининого плеча с тонкой бретелькой маечки поверх веснушек. И это вызывало острое покраснение всей поверхности кожи.

– Проходи давай, – окончательно смешалась Карина. – Мы обедать собирались, ну или там ужинать… Короче, все уже остыло, наверное.

Диймар не заставил себя уговаривать, прошел в комнату и расположился возле стола. Как спасение появился Арно с тарелкой сосисок. Поставил ее на стол и многозначительно посмотрел на Карину.

– Давайте познакомлю, – сообразила она. – Это Арно Резанов, мой друг. Он четырехмерник, – и подумала, что если Диймар выскажет что-нибудь в своем духе на тему смены охранников, то она умрет, а потом ему окончательно скальп снимет. – А это Евгения Радова, моя сестра, как это называется? По отцовской линии.

– А по материнской – кузина, – хихикнула Женька. Ее почему-то веселили их запутанные семейные связи. Впрочем, понятно, почему – сериалов-то в Трилунье не снимают.

– А еще она четырехмерник. И рот у нее не закрывается. И… Диймар Шепот. Четырехмерник и знаккер-ритуалист. Как твой, Арно, отец.

Последнюю фразу она постаралась выдать как можно более намекающим тоном. Мол, он не только по пресловутой знаккерской направленности такой же, как твой отец. А вообще местами копия, черт знает, что от него ожидать.

– Я тебя помню, – вдруг сообщил Диймар. – В столице видел. Ты чего тогда драться-то полез?

Арно внимательно посмотрел на него и вдруг хлопнул себя по лбу.

– Вспомнил! Я тебя, дурака, хотел с дороги убрать, чтобы отец машиной не сбил. Извини, если что.

– Да ладно, я уже и забыл. А ты не в курсе, чего там твой папаша месяц назад на крыше сидел и ритуалы творил?

Диймар говорил ехидно, улыбался, но светлые глаза смотрели холодно.

– Это вообще не твое дело, Диймар Шепот, – твердо, как могла, сказала Карина, – лучше расскажи, зачем вы сюда явились. Мы не очень соскучились.

Женька замерла, уткнувшись в свою тарелку.

Диймар отложил вилку и всмотрелся прямо в глаза Карины. Непонятно, остался ли он доволен увиденным, но от этого взгляда у нее взмок затылок.

– Волчью карту искать, – спокойно сказал он. – Если хотите, давайте с нами.

Карина чуть воздухом не подавилась. Кусок сосиски успела проглотить.

– Мы с вами? Может, это вы с нами? Если мы согласимся еще. Ты: совсем обнаглел, Диймар!

– Ну, мы же не с пустыми руками…

И Диймар, не спросив разрешения и вообще никак не церемонясь, отодвинул свою тарелку, потеснил остальную посуду и небрежно-изящным жестом выложил на стол…

– «Легендариум»? Откуда он у тебя, ты его спер у Клары? Больной, что ли?

– Тебя морально-этический аспект волнует, мой диагноз или все-таки возможный результат? – прищурился Диймар. – Если вдруг первое, то это она его сперла. – Он кивнул в Женькину сторону. – И факт кражи тоже сомнителен, она наследница Дхоржа как-никак. Эй, куда? Руки вытри сначала, потом за книгу хватайся.

Вообще-то, если есть картошку с сосисками, пользуясь вилкой и даже ножом, – руки не испачкаешь. Но Диймар не был бы Диймаром, если бы проигнорил возможность подпустить шпильку. Поэтому Карина просто вытерла салфеткой и без того чистые руки и забрала у него увесистый том в темно-зеленой обложке, сплошь покрытой вязью цвета золота и бронзы.

Тонкая до прозрачности бумага. Тогда, в библиотеке Дхоржа, Карина не заметила, что страницы книги были пропитаны чем-то, напоминающим масло. От этого перелистывать было еще приятнее и пальцы облизывать не надо. Ах, какая жалость, что обрывок последней страницы остался в ее рюкзаке в «Страже глубин»… Хотя сохранившиеся на нем кусочки французских слов и фраз были такими крошечными, что невелика потеря. И так можно будет догадаться.

Она жадно проглотила первую страницу.

– Тут ничего особенного, только то, что карта – это предмет-оборотень, ей уже больше тысячи лет, и автор книги изучил все описания ее формы, чтобы кое-что спрогнозировать… то есть он пишет не predire, а prevoir… это значит «предвидеть». Описать форму, которую карта примет через… несколько лет.

Женька смотрела на Карину во все глаза. Диймар старательно делал лицо кирпичом.