Читать книгу "Милый друг Змей Горыныч. Сборник литературно-философских эссе - Евгений Валентинович Лукин"

бесконечных пирах, где пирующие состязаются друг с другом в винопитии и словопрении, где похвальба перемежается с хулою, где разгоряченные собеседники хвастаются своими деяниями и поносят деяния других. «Сага о сыновьях Магнуса Голоногого» содержит превосходный образчик такой перебранки, которая едва не заканчивается поножовщиной:

«Вечером, когда люди начали пить пиво, то оказалось, что оно плохое, и люди молчали. Тогда Эйстейн конунг сказал:

— Что-то молчат люди. А ведь за пивом принято веселиться. Самое лучшее будет, брат Сигурд, если мы с тобой затеем какую-нибудь потеху.

Сигурд конунг отвечает довольно сухо:

— Говори, сколько хочешь, но оставь меня в покое.

Тогда Эйстейн конунг сказал:

— За пивом часто бывало в обычае, что люди выбирали себе кого-нибудь для сравнения с ним. Пусть и тут будет так.

Сигурд конунг промолчал.

— Я вижу, — говорит Эйстейн, — что начинать потеху придется мне. Я выбираю, брат, тебя для сравнения со мной. Я делаю это потому, что у нас с тобой одинаковое звание и одинаковые владения, и как по происхождению, так и по воспитанию между нами нет различия.

Сигурд конунг отвечает:

— А помнишь ли ты, что я мог переломить тебе хребет, если бы захотел, хотя ты был на год старше меня?

Эйстейн конунг отвечает:

— Я помню хорошо, что ты не мог играть ни в какую игру, которая требовала ловкости…

Сигурд конунг говорит:

— Для правителя страны, для того, кто должен повелевать другими, важно, чтобы он выделялся, был сильнее, владел оружием лучше, чем другие, и чтобы его легко можно было увидеть и узнать, когда собралось много людей.

Эйстейн конунг говорит:

— Красота тоже преимущество в муже. Его тогда легко узнать в толпе. Красота лучшее украшение правителя. Я и законы знаю гораздо лучше, чем ты, и если нам приходится держать речь, то я гораздо красноречивее.

Сигурд конунг отвечает:

— Все говорят, что мой поход в заморские страны делает мне честь как правителю. А ты во время этого похода сидел дома, какдочь своего отца.

Эйстейн конунг говорит:

— Ну вот, ты теперь тронул самое больное место. Я бы не начинал этой перебранки, если бы умел тебе ответить. Больше похоже на то, что я снарядил тебя в поход, как свою сестру.

После этого они оба замолчали, и оба были в большом гневе».

Как видно, потеха начинается с невинного сравнения в силе и ловкости, но постепенно превращается в откровенное поношение, когда спорщики оскорбляют друг друга, уподобляя один другого женщине. В данном случае у конунгов хватает благоразумия прекратить перепалку, в которой обычно побеждает не истина, а умение фехтовать словом, нанося сопернику обидные удары. Однако в иных обстоятельствах такое оскорбление разрешается только на поединке с помощью копья и меча: словесная перебранка перерастает в перебранку железную.

Сраженье мечами и сраженье словами — таковы как земные забавы, так и забавы небесные. По древнескандинавским представлениям, несусветные перепалки творятся и на том свете: боги вздорят, ругаются, бранятся, будто заправские спорщики. Одна из эддических песней так и называется — «Перебранка Локи». Как-то раз на пир к морскому великану Эгиру является злобный ас Локи, который затевает ссору, последовательно упрекая пирующих богов в трусости, лжи, несправедливости, порочности, кровосмешении. Но самым позорным прегрешением оказывается женоподобие, в котором он обвиняет самого верховного аса Одина:

Локи сказал: «Ты, Один, молчи! Ты удачи в боях не делил справедливо; не воинам храбрым, но трусам победу нередко дарил ты». Один сказал: «Коль не воинам храбрым, но трусам победу нередко дарил я, то ты под землей сидел восемь зим, доил там коров, рожал там детей, ты — муж женовидный». Локи сказал: «А ты, я слышал, на острове Самсей бил в барабан, средь людей колдовал, как делают ведьмы, — ты — муж женовидный». Перевод А. Корсуна

Верховный ас Один потому объявляется здесь женоподобным, что умеет колдовать, а колдовство считается женским занятием. «Один владел и тем искусством, которое всего могущественнее, — говорится в „Саге об Инглингах“. — Оно называется колдовство. С его помощью он мог узнавать судьбы людей и еще не случившееся, а также причинять людям болезнь, несчастье или смерть, а также отнимать у людей ум или силу и передавать их другим. Мужам считалось зазорным заниматься этим колдовством, так что ему обучались жрицы».

В свою очередь злобный ас Локи также называется женоподобным, поскольку делает такую женскую работу как дойка коров, а также исполняет такую исключительно женскую обязанность, как рождение детей. Это означает, что он обвиняется не столько в женоподобии, сколько в мужеложстве (пассивном гомосексуализме).

Впрочем, подобные поношения то и дело звучат в устах эддических героев. «Первая песнь о Хельги убийце Хундинга» повествует, как перед смертельной схваткой богатыри устраивают словесную перебранку: Синфьетли оскорбляет своего врага, обзывая его сначала колдуньей, а потом женою Грани, то есть кобылою:

Колдуньей ты был на острове Варинсей, как злобная баба,