Читать книгу "Мешок с костями - Стивен Кинг"

Наконец слезы перестали течь из ее глаз. Щечкой она приниклак моему плечу, и когда мы в очередной раз проходили мимо выходящих на озероокон, я увидел, как она широко раскрытыми глазами смотрит на бушующую стихию.Устроившись на руках у высокого мужчины с редеющими волосами. И тут я понял, чтосквозь нас я без труда могу разглядеть стоящий в гостиной стол. Наши отраженияв стекле сами стали призраками, подумал я.

— Ки? Хочешь что-нибудь съесть?

— Я не голодна.

— Может, выпьешь стакан молока?

— Нет, какао. Я замейзла.

— Конечно, замерзла. А какао у меня есть.

Я попытался опустить ее на пол, но она отчаянно ухватиласьза мою шею, прижавшись ко мне всем тельцем. Я выпрямился и поудобнее усадил еена руку. Она сразу же успокоилась.

— Кто здесь? — спросила Ки и начала дрожать. — Кто здесь,кйоме нас?

— Я не знаю.

— Какой-то мальтик. Я видела его там. — Она указалаСтриклендом на сдвижную стеклянную дверь, ведущую на террасу (все стульяперевернуло и разметало по углам, одного я не досчитался, наверное, егоперебросило через ограждение). — Он тейный, как в том забавном coy, котойое мывидели с Мэтти. Там и дйюгие тейные люди. Зенсина в больсой сляпе. Музьсина всиних бъюках. Остальных не могу йазглядеть. Но они наблюдают. Наблюдают занами. Ты их не видись?

— Они не причинят нам вреда.

— Ты увейен? Увейен?

Я не ответил.

Нашел коробку «Свисс-мисс» за банкой с мукой, надорвал одиниз пакетиков, высыпал содержимое в чашку. Громыхнуло прямо над головой. Кираподпрыгнула у меня на руке, жалобно заверещала. Я прижал ее к себе, поцеловал вщечку.

— Не опускай меня на пол, Майк. Я боюсь.

— Не опущу. Будь умницей.

— Я боюсь этого мальтика и музьсину в Синих бйюках, изенсину в сляпе. Это та зенсина, тьто носила платье Мэтти. Они — пйизйяки?

— Да.

— Они плохие, как те люди, тьто пйеследовали нас на яймайке?Да?

— Не знаю, Ки, в этом-то все и дело.

— Но мы это выясним.

— Что?

— Ты так подумал. «Мы это выясним».

— Да, — признал я. — Так я и подумал. Примерно так.

* * *

Пока вода грелась в чайнике, я с Ки на руках прошел вглавную спальню, в надежде найти для девочки что-нибудь из одежды Джо, но всеящики в комоде Джо были пусты. Так же, как и ее половина стенного шкафа. Япоставил Ки на большую кровать, на которой после возвращения в «Сару-Хохотушку»практически не спал, может только раз или два днем, раздел ее, отнес в ванную,завернул в большое банное полотенце. Она дрожала от холода, губы посинели.Другим полотенцем я вытер ее волосы. Все это время она не выпускала из рукиСтрикленда, и набивка уже начала вылезать из швов.

Я открыл шкафчик с лекарствами, порылся в нем, нашел то, чтоискал, на верхней полочке: бенадрил[134]. Некоторые растения вызывали у Джоаллергию, и она принимала его как антигистаминное средство. Подумал о том,чтобы посмотреть на коробочке срок годности, и чуть не рассмеялся. Какаяразница? Я посадил Ки на крышку унитаза и выдавил из заклеенных пленочкой ячеекчетыре бело-розовые капсулы, сполоснул стакан для чистки зубов, набрал в неговоды. Проделывая все это, я заметил в зеркале ванной какое-то движение вглавной спальне. Сказав себе, что это движутся тени деревьев, сгибаемых ветром,я протянул капсулы Ки. Она уже хотела взять их, потом замялась.

— Выпей. Это лекарство.

— Какое? — Маленькая ручонка застыла над капсулами.

— Против грусти. Ты умеешь глотать капсулы, Ки?

— Да. С двух лет.

Какое-то мгновение она еще колебалась, смотрела на меня,словно заглядывала в душу, убеждаясь, что я ей не лгу. Наверное, убедилась,потому что взяла капсулы и положила в рот, одну за другой. Проглотила, запиваямаленькими глотками, снова посмотрела на меня.

— Мне все есе гйюстно, Майк.

— Они действуют не сразу.

Я открыл ящик для рубашек и нашел в нем старую футболку снадписью «Харлей-Дэвидсон». Конечно, Ки она была велика, но я завязал сбокуузел, и футболка превратилась в саронг, который то и дело спадал с одного ееплеча. Получилось даже красиво.

В заднем кармане брюк я всегда ношу расческу. Я достал ее, исо лба и висков Ки зачесал волосы назад. Она все больше становилась похожей напрежнюю Ки, но чего-то не хватало. Чего-то, непонятным образом связанного сРойсом Мерриллом. Дурацкая мысль, но…

— Майк? Какая тьость? О какой тьости ты думаесь?

Вот тут мне все стало ясно.

— Я думаю не о трости, а о леденце[135]. Знаешь, есть такиеполосатые леденцы на палочке? — А из кармана я достал две белые ленты. Красныекрая в мерцающем свете казались кровавыми. — Как вот эти ленты. — Волосы Ки язавязал в два хвостика. Итак, ленты в волосах, черная собачка в руке,подсолнухи переместились на несколько футов к северу, но они были. Все болееили менее так, как в моем кошмарном сне.

Гром вновь резанул по барабанным перепонкам, неподалекурухнуло дерево, свет погас. После пяти секунд темно-серой темноты лампочкизажглись вновь. Я понес Ки на кухню. Когда мы проходили мимо двери в подвал,из-за нее послышался смех. Я его услышал, Ки — тоже. Я это понял по ее глазам.

— Позаботься обо мне, — прошептала она. — Позаботься обомне, потому тьто я отень маленькая. Ты обесял.

— Я позабочусь.

— Я люблю тебя, Майк.

— Я люблю тебя, Ки.

Вода кипела. Я наполнил чашку наполовину, добавил молока —чтобы охладить какао и для калорийности. С Ки на одной руке и чашкой в другой янаправился к дивану. Проходя мимо стола в гостиной, глянул на пишущую машинку.На ней лежала моя рукопись, сверху — сборник кроссвордов. Чем-то они напомнилимне не очень-то и нужные бытовые приборы, которые сразу сломались, а теперь ужепросто ни на что не годились.

Молния осветила полнеба, залив гостиную лиловым светом. Вэтом свете гнущиеся от ветра деревья напоминали растопыренные пальцы, и мнепоказалось, что я увидел женщину, которая стояла позади нас у печки. Всоломенной шляпе с широченными полями.