Читать книгу "Бытие - Дэвид Брин"

Так, сделав полный круг, он вернулся к тому, что старался выбросить из головы. К посланию существ-чужаков, живущих в виртуальном пространстве Гаванского артефакта.

«Никто не выживает, – заверяли они. – Органические существа, живущие на хрупкой, тонкой поверхности планет, подверженные неисчислимым опасностям сверху, снизу и со всех сторон. Такой тип жизни слишком хрупок и не защищен от бесчисленных ошибок и неверных шагов. Молодые планеты вроде вашей Земли, хороши для выращивания новых разумных рас. Но затем вы должны перейти на более высокие уровни существования, пока не стало слишком поздно».

Это поставило Хэмиша в затруднительное положение. Малая часть его существа чувствовала, что оправдана опустошающим сообщением чужаков. Та часть, которая всегда считала цивилизацию – и ее напыщенную, самоуверенную ярость – тщетой. Та, которая всегда знала, насколько неадекватны люди. Вид, изначально обреченный – Богом, судьбой или собственной дурной природой – на исчезновение.

А сейчас? После того как стало известно, что все другие цивилизованные расы совершают те же пагубные ошибки из длинного перечня? Казалось, это только подтверждает вывод. Ни одно событие не давало такой энергии Движению отречения, как это. Новообращенные и доноры стекались к Пророку и присоединялись к Движению. Несомненно, привлеченные рекламным выступлением чужаков.

«Чужаки не сказали, что гибнут все виды… – говорил в своей проповеди Тенскватава. – Они утверждают только, что такие виды перестают выделяться как амбициозные, высокотехнологические цивилизации.

А значит, выход есть, – продолжал Пророк. – Есть возможность избежать многих ошибок и неверных ходов, описанных чужаками. Возможность победить в игре!

Другие – возможно, очень многие – предпочли отойти от края пропасти высоких технологий. Они решили не ходить по минному полю, по зыбучим пескам, чтобы избегнуть самоуничтожения самыми простыми из возможных средств.

Они возвращаются к прежним, более мудрым обычаям.

И перестают двигаться вперед».

Тарсус обдумывала сочетание цветов. Один символ симметричный, с острыми выступами, как морская звезда. Цвета и текстура, однако, необычны и находятся в острой синестезии. Они намекают на вкус моллюска с марганцовыми вкраплениями в раковине.

Второй символ, внешне более округлый, напоминал (на взгляд Тарсус) медузу. Но, поглаживая символ щупальцами, Тарсус ощущала шероховатые бугорки, которые пахли временем… огромным временем, сжатым и затхлым.

Равнодушная к обоим фигурам, Тарсус знала, что за ограниченное время должна сделать выбор, показать, какой символ ей нравится больше, иначе крышки не откроются. Поэтому она щупала бумажное покрытие, смотрела на рисунки, с помощью клюва брала образцы, гладила их «языком» и гадала, что скрывается под древесиной и водонепроницаемой пастой…

…и делала выбор.

Возбужденный гул оторвал Хэмиша от размышлений и вернул в настоящее. Большинство зрителей в Центре Дельфийского осьминога склонились к обсервационному окну, отделявшему их от большого аквариума, в котором знаменитый осьминог-пророк сделал свой выбор, открыв одну из двух дверей, представляющих альтернативные варианты возможного будущего.

Добравшись до содержимого, Тарсус с наслаждением рвала на куски краба, не обращая внимания на его щелкающие клешни. Доктор Нолан, хранитель Тарсус, явно довольный, объявил итоговое пророчество:

– Тарсус сказала свое слово. Основываясь на этом выборе, наш инвесторский кооператив купил десять тысяч акций на Чикагской бирже предсказаний, поставив на то, что Международная комиссия по контактам еще по меньшей мере неделю будет в тупике и не даст никаких рекомендаций, как поступить с артефактом чужаков.

Принимая во внимание, что из двенадцати предсказаний, сделанных Тарсус, десять оправдались – это намного превышает среднестатистические показатели, – мы ожидаем, что остальные инвесторы последуют нашему примеру. А сейчас, если вы пройдете за мной в приемную, вам будут предложены прохладительные напитки, а я отвечу на ваши вопросы.

Хэмиш отстал; его раздражала толпа, окружавшая доктора Нолана. Предполагалось, что это его утро с Тарсус. Но его просьбу о частной встрече с восьмирукой пророчицей отклонили, чтобы хранитель смог задать осьминогу очередной глупый вопрос о Гаванском артефакте.

Раньше они не посмели бы так обойтись со знаменитым Хэмишем Брукманом. Еще каких-то две недели назад.

В конце концов кому какое дело до шумной группы ученых и политиков, спорящих в Виргинии из-за своего отчета? Какое значение может иметь какое бы то ни было политическое заявление, когда мир по спирали погружается в беспорядок, смятение и отчаяние?

Хэмиш направил запрос на встречу с Тарсус несколько месяцев назад, прежде чем хоть кто-то узнал о существовании эрзац-чужаков. Тогда главным предметом его поисков был Баскская Химера, маленький сын Агурне Арришаки Бидарте. А сейчас этот поиск казался вторичным, даже несущественным.

Сегодня он собирался задать Тарсус совсем другой вопрос. Более своевременный и даже более личный.

А если Тенскватава рассердится?

Ну и что? Пусть попробует поискать неандертальского мальчика без моей помощи!

Хэмиш все еще чувствовал, что уязвлен щелчком, который получил на собрании элиты в Швейцарии: лидер Движения отречения не подпустил его к главному событию: совещанию по поводу величайшего сокровища Руперта Глокус-Вортингтона – хрустального черепа, который когда-то мог быть посланцем из космоса. Хэмиш ни о чем бы не узнал, если бы не вмешательство загадочной третьей стороны. С того вечера он начал чувствовать, что его преданность поколеблена. Не вера в Отречение – эта вера по-прежнему была крепка, – но он не был готов предоставить принятие всех решений одному лидеру.

Лидеру, который заключает союз с верхушкой триллионеров.

Ну что ж, – возразила часть его сознания, выступающая в роли адвоката дьявола. – Может ли какая-то другая группа осуществить отречение? При демократии этого не произойдет. По крайней мере у трилли есть опыт управления большими предприятиями и принятия теневых решений. История свидетельствует, что лишь олигархия может обуздать гонку технологий. И конференция в Швейцарии выявила один ободряющий аспект. Элита показала всем этим марионеткам-ученым, что может править по принципу noblesse oblige – она относится к своим обязанностям серьезно.

Да и какой у нас выбор?

Человечество может выжить, только отвергнув предлагаемый чужаками путь. Вернувшись к своим корням. К социальным моделям, служившим руководствами для всех цивилизаций, кроме этой.

И все же…

…его собственная роль и значение с каждым днем как будто уменьшаются. Даже когда Пророк просит его совета, это звучит небрежно, как бы ради приличия. И Хэмиш начинал понимать кое-что горше правды.