Читать книгу "Метро 2033. К далекому синему морю - Дмитрий Манасыпов"

Смех смехом, но сейчас стоило опасаться даже бывших домашних кошек, давно плюнувших на врожденные эгоизм и склонность к одиночному образу жизни и сбивавшихся в самые настоящие прайды. Хорошо, хоть кошачьи особо не выросли.

Ну, и стервь. Куда ж без нее? Эту крылатую lupus femina[1]Морхольд обожал особой неподдельной любовью. Крайне жалея об отсутствии возможности притащить КПВТ, зарядить его МДЗ и расстрелять тварь к едрене-фене.

Еще отдельной статьей проходили прямоходящие гомункулусы, выродившиеся из его бывших земляков. А «серые», совершенно сумасшедшие людоеды и садисты, стояли в списке опасностей наособицу.

Иногда Морхольду даже казалось, что, приходя сюда, он переносится куда-то в амазонскую сельву или еще какой-то зеленый ад с его дикарями, анакондами и прочими забавными и милыми несуразицами. Теми, которых хлебом не корми, а дай пожрать человечинки. Страшное дело, право слово. Особенно когда ковыляешь во всем этом чаде кутежа во мгле Ада с помощью самодельного костыля. Раньше он ощущал себя гораздо увереннее.

Через час он добрался до Осиновки. Отсюда оставалось не так и много, и Морхольд даже успел порадоваться. Зря или нет – пока было неясно.

Ветер, вместе с ним добравшись до открытого пространства, довольно взвыл. Морхольд, оглядев огромный пустырь, вздохнул. Здесь не осталось практически ничего, напоминающего о цивилизации. Крыши ближайших домов торчали в километре впереди. А между ними и пролеском, откуда он обозревал окрестности, царила пустота.

Пустоту разбивали несколько совершенно не удививших натюрмортов. Большие железные штыри, прикрученные к ним колючей проволокой поперечины и украшение – останки каких-то бедолаг. Тех, кто до него решился пройти здесь. Выбеленные временем черепа, редкие остатки грудных клеток и истлевшая ткань одежды.

– Весело, – Морхольд сплюнул, – чего и говорить.

Он шарил глазами вокруг, стараясь усмотреть опасность. Но та обнаруживать себя упорно не желала. Но он ее чувствовал. Ощущал каждым сантиметром собственной пропотевшей кожи. Ловил еле заметные оттенки в холодном сыром воздухе. Слышал в симфонии мельчайшего мириада звуков. Она таилась недалеко.

Ветер. Ни разу не затихавший уже черт знает сколько. Резкий, пронизывающий насквозь и пару раз зацепивший тело даже через плащ и свитер. Колючая высокая трава шла волнами, отливала сероватой сталью. Тонкие высохшие деревца гнулись, цепляя когтями сучьев густой сырой воздух. Темнели вросшие в землю по самые окна останки домиков. Каркало вездесущее местное воронье.

Город виднелся впереди. Серел пока держащимися пятиэтажками на самой окраине. Тыкал в небо непроходимым лесом того самого парка, где недавно он несся на квадроцикле. Игла телебашни вяло трепетала полосами отставшей краски.

Снова всплыла в памяти школьная доска, исписанная мелом. Там, в прогнившем коридоре, когда к его плечу прижималась Даша Дармова, а по дому напротив, грохоча шифером и кирпичами, ползала стервь. Слова пришлись как нельзя вовремя. Что-то в них ощущалось.

– Здравствуй, район… – Морхольд усмехнулся. Зло и нехорошо. – Я снова вернулся.

Без стали и пороха, да? Ну-ну.

Он сделал первый шаг. Вышел, не таясь, понимая всю бесполезность осторожных попыток. Нащупал в кармане одну из пластиковых ампул, подаренных недавно. Зубами стащил с иглы колпачок и воткнул в бедро. Жидкость вошла в мышцу легко и свободно. Спина отозвалась чуть позже. Вот только что, ровно и лениво, как нажравшийся хищник, боль ворочалась внутри него. И вдруг – нате, получите, взяла, да и пропала. Как нельзя вовремя.

Морхольд подмигнул первому скелету, скалившемуся редкими зубами и даже парой золотых коронок. Помнится, одна ведьмачка не послушала колдунью и взяла с собой меч. И сделала все правильно. Потому как та оказалась глупой и плохой колдуньей. Щелкнул предохранитель ПМ. Глядишь, теперь получится и повоевать. Ну, кто на новенького?

Под ногами земля, чуть просохшая от ветра, еле слышно скрипела мелкими камешками. Морхольд перешел на бег, стараясь справиться с километром опасной пустоты как можно быстрее. Бежал размеренно, внимательно смотря по сторонам и под ноги. Не хватало ему сейчас угодить в какую-то яму. Крыши приближались. Дышать становилось все сложнее. Сердце колошматило во всю дурь, отдаваясь в висках.

До первого дома, с почти полностью слезшей зеленой краской, оставалось немного. Первые силуэты, таившиеся в тени ржавого и вросшего в землю грузовика, Морхольд заметил случайно. Блеснул металлом кончик чего-то двигавшегося, но и этого хватило. Хозяин оружия сообразил, что замечен, чуть позже своей жертвы. И таиться больше не стал. Как и его товарищи.

Морхольд с ходу прыгнул вперед, ныряя за остов «десятки». В металл ее бока тут же с хрустом что-то воткнулось. Ясно – заточенные пруты арматуры. Ржавые по всей длине, кроме острия. Великолепная вещь, ага. Даже если удерешь после попадания… столбняк обеспечен.

Сбоку и за спиной загомонили, заорали, засвистели и заулюлюкали. А то, охота началась. Морхольд, не глядя, несколько раз выстрелил, а потом курок лишь сухо щелкнул. Морхольд наметил большую дырку в заборе и вошел в нее, как ныряльщик в воду. Повезло, не зацепился мешком. Везенье кончилось по ту сторону.

Ноги вляпались в раскисшую глину, разъехались. Он постарался опереться на острогу, получилось не очень. Морхольд полетел вперед, увидел приближающуюся дряхлую собачью будку и выставил плечо. Доски треснули, проламываясь внутрь, будка сложилась, брызнув деревянным крошевом.

Морхольд, матерясь, начал вставать, когда на заборе возник первый охотник. Воздух резанул короткий свист и оставалось только успеть поднять руки с острогой. Заточенный прут, пущенный как дротик, с хрустом воткнулся в дерево. Хозяин, поджарый детина с изъеденным мутацией лицом, весь в сером, спрыгнул на землю. В Морхольда хищно прицелился следующий прут.

Разросшаяся у дома крапива шевельнулась. Морхольд вжался в землю, пропустив над собой летящее вперед вытянутое тело. Волчище, чуть поменьше хорошей свиньи, с хрустом вцепился в «серого». Тот разве что успел завопить и замолк. Выпавший прут, подхваченный Морхольдом, пригодился как нельзя кстати. В горло следующего четырехногого он вошел легко и незатейливо. От оскаленной пасти вышло отбиться острогой. И кинуться бежать дальше. Забор дрогнул под первым из подтянувшихся «серых». Но беглец уже успел выскочить в проулок.

За спиной орали и рычали. На какое-то время, так уж удачно вышло, два разных клана местных охотников схлестнулись между собой. Фартануло – и не стоило бросаться такой редкостью. Вот Морхольд и не бросался. Бежал, как мог, не оглядываясь. Ноги разъезжались по грязи.

Улочка-то недлинная, это он помнил хорошо. Чуть поворачивала в конце точно в необходимом месте. А там, перемахнув еще две, оставалось только добраться до цели. И отсидеться. Хотя следы стоило запутать. И, да, хреново без оружия.