Читать книгу "Поцелуй святого Валентина - Александра Авророва"

— Не жук, а клещ, — машинально вставила я. — А что?

— Да он водит нас за нос. Короче, после того, как сегодня утром Настины соседи обнаружили под балконом… мм… Маринино тело…

Ванька закрыл глаза, лицо его передернулось. Ира тоже, произнеся страшные слова, вздрогнула и замолчала. Один Димка с интересом слушал. Хотя почему один? Еще я.

— Вскоре после того приехала милиция, стала обходить квартиры, — собравшись с силами, продолжила Ира. — Андрей с Настей опознали Марину и рассказали, что и как. Их стали расспрашивать про Марининых врагов, Андрей с Настей ответили, что врагов нет. Тогда им показали валентинку… ту самую. Мол, это напоминает угрозу убийства. «Женщина, не способная хранить верность, недостойна жить». Андрей сразу вспомнил, что такую же получила Натка, и предложил поискать в помойном ведре.

— А откуда он знал, что Натка выкинула валентинку, да еще в помойное ведро? — тут же открыл глаза Ванька.

Ира улыбнулась.

— Он знал Натку, Ваня. Она ни одной лишней секунды не станет хранить то, что ей неприятно… и, разумеется, не станет швырять в чужом доме мусор мимо ведра. Короче, в ведре нашли совершенно идентичную открытку.

— Значит, писал псих, а не кто-то из наших, — обрадовалась я. — Кто-нибудь из другой группы.

— А чему ты радуешься? — нахмурился Ванька. — Раз валентинки две… «Женщина, не способная хранить верность, недостойна жить». Милиция считает это угрозой? Я бы решил, это скорее фигурально, просто выражение такое, но… Марина получила эту открытку и погибла, а ты… ты тоже получила. Наверное, это совпадение, но мне оно не нравится.

Лицо Иры выразило такую озабоченность, словно меня на ее глазах пожирал крокодил, причем откусывая по мелкому кусочку.

— Да вы что? — изумилась я. — Думаете, некто столкнул Марину с балкона за неверность, а теперь примется за меня? А еще умными считаетесь.

— Не знаю, — жалобно пролепетала Ира. — Вообще-то милиционеры сперва заинтересовались валентинкой, а потом, когда узнали, что ты тоже такую получила, потеряли интерес. Мол, одно письмо могло быть угрозой, а два — уже глупая шутка. Но мне было бы спокойнее, если б я знала, кто его написал.

— Камила, — свистящим таинственным шепотом предположил Димка. — Хочет очистить женский род от недостойных представителей, сбрасывая таковых с балкона. И останется она единственной женщиной на земле… ох, и грустные наступят времена!

— Камила не стала бы писать анонимных писем, а высказала свою позицию прямо и аргументировано, — поддержала шутку я. — Ищи другую кандидатуру.

— Галка тоже не годится, — разочарованно сообщил Димка. — То гуляла с Ромкой, потом с Олегом, теперь подкатывается к Ване. Какая тут верность?

— Она не подкатывается, — моментально возразил Ванька.

— А с чего это она стала работать в твоем любимом комитете по связям с дружественными университетами? — голосом провокатора из низкопробного боевика осведомился Димка. — По доброте душевной?

— Если мы вместе занимаемся общественной работой, это совершенно не значит, что я… что мы…

Ваня бросил косой взгляд в мою сторону и замолк. Честное слово, я ему нравлюсь, раз он даже утратил чувство юмора!

— Галя надеется через этот комитет бесплатно ездить за границу, — пояснила Ира. — Она сама мне так сказала. И, кажется, даже ездила уже один раз.

— Да, — кивнул Ванька, — во Францию. Я вообще считаю, нам с этим комитетом здорово повезло. И работа интересная, да еще поездки. Зря вы не хотите.

— Я не понимаю, почему вы думаете, что валентинку написала девчонка, — упрямо вернулась к теме Ира. — Скорее парень.

— Правильно, поборниками женской верности должны быть мужчины, — бодро согласился Димка. — Я, например. То, что Марина меняет нас, бедных юношей, словно надоевшие перчатки, задевает мое человеческое достоинство. А уж как задевает его Натка, трудно передать. Каждый из нас надеется стать источником глубокого трагического чувства, способного испортить женщине настроение на много лет вперед… уж, по крайней мере, до пенсии… а тебе, Натка, все хихоньки да хаханьки. Обидно, весьма обидно, и смыть подобную обиду можно только кровью. Так что берегись! Следующая очередь после Марины — твоя.

Ира, не выдержав, засмеялась.

— Вот видишь, Иришка, — улыбнулся Димка. — Все очень просто. Кто-то из другой группы обиделся на Марину, а за компанию решил задеть и Натку. Она у нас девчушка бойкая, всем бросается в глаза. Но Натка не из тех, кому охота выяснять неприятные подробности. В конце концов, это ее право. А то, что произошло с Мариной, — он погасил улыбку, — нелепая случайность, не имеющая ничего общего с этим идиотским письмом. Ты ведь и сама так считаешь, просто зачем-то накручиваешь себя.

Ира вопросительно посмотрела на Ваньку.

— Наверное, Димка прав, — пробормотал тот. — Не знаю, чего это мне втемяшилось в голову. Надо слушаться здравого смысла, а не дурацких фантазий. В конце концов, Полухин свое дело знает, предоставим все ему.

С этим мудрым решением мы и расстались, причем Ванька проводил меня до самого подъезда, хотя, как вы догадываетесь, ни один поборник верности не покушался в пути на мою драгоценную жизнь.

На следующий день все, кроме Ромки, пришли на занятия. Даже Настя, хотя выглядела она неважно. Вот уж, никогда б не подумала, что она будет переживать из-за Марины сильнее, чем другие! Может, чувствует себя виноватой? Мол, злилась на соперницу, а та погибла, и теперь не извинишься. Что касается Ромки, он объявился лишь на Марининой кремации. Кремировали Марину у нас, а хоронить должны были в ее родном городе.

Ромка выглядел настолько дерганым и бледным, что у меня защемило сердце.

Он стоял в стороне, не сказав ни с кем ни слова.

— Слушайте, — предложила одногруппникам я, — хочет он или нет, надо уговорить его поехать-таки с нами в Стокгольм. Пускай развеется.

— А разве мы поедем? — удивилась Ира. — Я думала, все отменяется из-за…

— А нам вернут деньги, если мы не захотим ехать? — прервала ее Галка.

Дело в том, что близилось двадцать третье февраля, оно ведь почти сразу после праздника святого Валентина. Вот вам лишний выходной вдобавок к воскресенью, к тому же мы договорились, что субботу нам официально разрешат прогулять. Поэтому мы собирались отправиться всей группой в Финляндию со Швецией, даже заранее купили путевки. У меня и мысли не было, что из-за Марининой смерти поездку надо отменять. В конце концов, она нам не близкий человек!

— Нет, деньги не вернут, — возразил Ванька. — В договоре подобных случаев не предусмотрено.

— Тогда надо ехать, — заявила Галка. — Раз заплачено.

Ира обвела взглядом окружающих в поисках поддержки. Я молчала. Хотелось в путешествие, но не хотелось спорить с подругой.

— Если бы поездка была сегодня, ехать было бы нельзя, потому что сегодня кремация, — объяснила Камила. — Мы должны были отдать Марине последний долг, и мы это сделали. Больше мы ничего сделать не можем. Нельзя менять все свои планы из-за случившегося несчастья.