Читать книгу "Поиграли, и хватит - Марина Серова"

Поэтому я попросила председателя землячества, пока я буду занята одним неотложным делом, потихоньку предупредить свою паству, чтобы ближе к пяти часам, невзирая на воскресный день, все они сидели по своим норкам и ждали моего визита. На мою удачу, семь из одиннадцати ребятишек учились либо в техническом университете, либо в медицинском, так что с большинством потенциальных подозреваемых я рассчитывала «покончить» уже сегодня.

«В натуре» же мое «неотложное дело» заключалось в том, чтобы съездить домой:

а) переодеться соответственно ситуации;

б) обмозговать эту ситуацию;

в) бросить гадальные кости.

Остальное — по возможности.

Наташа Костенко и Света Красникова не входили в мой национальный список, но они тоже были мне нужны. Что касается первой, то деться ей некуда: обретается в той же самой общаге. Сложнее будет с соперницей исчезнувшей Ольги, которая живет с родителями и, по словам Лионовски, где-то довольно далеко от института. Но телефон есть. Так что красавчику Нари вменялось в обязанность дозвониться до своей подружки и под любым предлогом, но не называя, конечно, настоящей причины, зазвать ее вечером к себе. Клиент заверил меня, что всю организационную работу возьмет на себя и растолкует своим землякам, чтобы сделали все как надо.

Дома, едва раздевшись, я не удержалась и прежде всего выполнила пункт «в» своей программы — то есть метнула кости. Помня о том, что главное — правильно сформулировать вопрос, постаралась сосредоточиться на сути своего нового дела. Но в самый неподходящий момент из подсознания выплыл зеленоглазый образ Рэя Лионовски — будто под руку толкнул, черт этакий!

7+20+27. Что значит: «Все ваши друзья — истинные».

Все? Просто великолепно! Жаль, не сказали магические символы, как отличить друзей от врагов. Значит, придется самой…

«Я вам не враг, Таня. Я — друг!» Очень убедительно он это сказал. Да уж: этот тип из тех, кого гораздо спокойнее иметь в друзьях, чем среди врагов. Боюсь только, мистер Рэй, как бы наша деловая дружба не переросла в нечто большее. Уже чувствую тревожные симптомы…

Итак, что мы имеем?

По крайней мере, клиент у меня уже точно есть. И вовсе не бесплатный, как я предполагала еще сегодня утром. Так что с этим проблем не должно возникнуть — судя по той легкости, с какой Лионовски вручил мне в качестве задатка восемьсот долларов наличными. Любопытно, откуда у аспиранта российского технического вуза деньги, чтобы нанимать частных «дэтэктивов»? То, что он иностранец, ничего не объясняет: ведь заработка он сейчас не имеет, а жизнь в нашем Отечестве дорогая… Между прочим, и одежка на нем явно не из «секонд-хэнда», и этот коньяк, и персики… Конечно, я спросила, не удержалась, не ограбил ли он какой-нибудь банк в свободное от научной работы время. А он только отшутился: «Ну что вы, Танечка: всего лишь маленькое наследство моего польского прадедушки!»

Ладно, «девушка-дэтэктив», кончай ты со своим бабским любопытством! Пусть об этом голова болит у ФСБ да у его тамошней, островной налоговой инспекции. Рэй тебе платит совсем не за то, чтоб ты выявляла источники его дохода. Вот и думай по делу!

С клиентом, стало быть, все ясно. Что еще нам ясно? Все… Дальше — густой туман, переходящий в полный мрак. Неизвестно даже, сколько преступлений надо расследовать — одно, два? Полтора?.. «Одно пишем, два — в уме…» Черт знает что такое!

Такая же неясность и с мотивами. Я могу только предполагать — с достаточной степенью вероятности, — за что убили Сашу. Но Ольга — ее-то за что? Если, конечно, и ее… Если вообще первое преступление — не плод больного воображения покойника. Впрочем, это скоро выяснится: ведь менты, должно быть, уже начали копать по заявлению папаши Вингера. Надо будет постараться сесть им на хвост. Вингер, Вингер… Нет, не помню.

А уж подозреваемых-то… Тут вообще черт ногу сломит! От одной мысли, что придется работать со всеми одиннадцатью островитянами, меня охватывала глухая тоска. Уж конечно, не у всех у них так подвешен язык и так варит котелок, как у тех, с кем я уже общалась накоротке. Ренуа и Лионовски — наверняка исключения, которые только подтверждают общее правило. Все остальные будут только бекать и мекать и глупо хлопать томными африканскими глазами. Я припомнила красавчика Нари и Роджера-«раба». А значит, преступнику — если он действительно находится среди них — ничего не стоит прикинуться со мною идиотом наравне со всеми. Ничего себе перспективка…

Неожиданно мне пришло в голову, что в жизни Саши Ренуа число «тринадцать», чертова дюжинка, сыграло роковую роль. Он был тринадцатым пассажиром во вчерашней электричке, когда мы встретились, и тринадцатым студентом своего землячества в Тарасове. Тринадцатым — «лишним»… Ну вот! Не хватало еще впутывать в дело всякую чертовщину.

Стоп, а почему одиннадцать подозреваемых? Двенадцать! Ну и что с того, что мистер Рэй — твой клиент? Пусть не обижается: доверяй, но проверяй! Ну, разве только проверочка эта будет ненавязчивая — а то как бы действительно не обиделся и не отказался финансировать мое расследование. Все-таки, как ни крути, а с гонораром лучше, чем без него.

Итак, двенадцать, по версии Саши Ренуа, плюс два, то есть Света и Наташа, — это по теории вероятности. В самом деле: Наташе-то вроде бы незачем, тем более подруга, а вот Светочка… Эта вполне могла, незаметно прокравшись по лесочку, тюкнуть по головке Олю, мирно рыдающую на бережку, да и спустить в ручей под какую-нибудь корягу — и поминай как звали! Деваха она крупная и, кажется, довольно крутого нрава. Такая тигрица на многое способна. К тому же железный мотив — ревность и возможность совершить преступление. И еще угрожала — да, она ведь открыто угрожала Ольге! Это слышали пять человек, трое из которых могут теперь подтвердить это перед следствием. А это уже не шутка…

Я усмехнулась. Ерунда все это, конечно. Не может быть, чтоб все было так просто. Да и при чем тогда Шурик Ренуа, его ночной звонок Рэю, обвиняющий в преступлении «нашего» студента?.. Но ведь — версия? Версия. И на месте нашей доблестной милиции я бы мимо нее не прошла. Да она, наверно, и не пройдет — тем более что менты склонны считать смерть Ренуа самоубийством, никак не связанным с исчезновением Ольги Вингер.

Тут в мои детективные мысли и в мои сборы на студенческую тусовку вклинился телефонный звонок. «Наверно, Рэй уже соскучился», — была первая реакция.

Я оказалась права, но только отчасти. Тот, кто звонил, действительно соскучился, однако это был не Рэй.

— Ва-вай-вай, Таня-джан! Воистину есть Бог на свете! Чтобы в воскресенье к вечеру ты была дома, да еще и отвечала таким деловым голосом… Подожди, не говори ничего, сейчас угадаю причину: ты, конечно, тосковала по старому другу Гарику, сидела у телефона, ожидая его звонка, и печалилась, почему он так долго не звонит. Я прав?

— Как всегда, ара. Интуиция — оружие сыщика, а я не раз говорила тебе, что ты лучший сыщик всех времен и народов. Но если я даже признаюсь, что ты оторвал меня от важного дела и от мыслей о другом мужике, то все равно я чертовски рада тебя слышать, Гарик!