Читать книгу "Игра ангела - Карлос Руис Сафон"

— Пойдем поищем для тебя чистую одежду, — сказалон.

Я последовал за ним в огромную гардеробную, большенапоминавшую зал в музее истории костюма. Здесь хранилась вся одежда Видаля,копившаяся годами и хорошо мне знакомая: изысканные костюмы славных лет Видаля,все до одного, десятки галстуков и пар обуви, а также запонки в красныхбархатных шкатулках.

— Все это я носил в молодости. Тебе подойдет.

Видаль сам подбирал мне одежду. Он выдал мне рубахустоимостью, наверное, с небольшой земельный надел, костюм-тройку, сшитый померке в Лондоне, итальянские ботинки, которые не затерялись бы даже вкостюмерной патрона. Я молча одевался. Видаль задумчиво наблюдал за мной.

— Широковато в плечах, но тебе придетсядовольствоваться тем, что есть, — заключил он, протягивая мне запонки ссапфирами.

— Что вам рассказал инспектор?

— Все.

— И что вы подумали?

— Кому интересно, что я думаю?

— Мне интересно.

Видаль присел на банкетку, стоявшую у стены, покрытойзеркалами от пола до потолка.

— Он говорит, ты знаешь, где Кристина, — обронилон.

Я кивнул.

— Она жива?

Я заглянул ему в глаза и едва заметно кивнул. Видаль слабоулыбнулся, избегая моего взгляда. А потом он разрыдался, испустив стон, шедший,казалось, из глубины его существа. Я сел рядом и обнял его.

— Простите меня, дон Педро, простите…

Позднее, когда солнце стало клониться к горизонту, дон Педрособрал мою старую одежду и предал ее сожжению. Прежде чем отправить в огоньпальто, он вынул из кармана томик «Шагов с неба» и протянул мне.

— Из двух книг, которые ты написал в прошлом году, эталучшая, — сказал он.

Я смотрел, как он ворошит в пламени пылающую одежду.

— Когда вы поняли?

— Даже тщеславного глупца невозможно обманывать вечно,Давид.

Не берусь судить, что прозвучало в его голосе — злость илипросто печаль.

— Я поступил так потому, что хотел помочь вам, донПедро.

— Да знаю я.

Он улыбнулся без всякой иронии.

— Простите, — прошептал я.

— Тебе нужно уехать из города. У причала Сан-Себастьянпришвартовано грузовое судно. Оно снимается с якоря в полночь. Все ужеустроено. Обратишься к капитану Олмо. Он тебя ждет. Возьми одну из машин вгараже. Можешь оставить ее на пристани. Пеп заберет ее утром. Ни с кем неразговаривай. Не заходи домой. Тебе понадобятся деньги.

— У меня достаточно денег, — солгал я.

— Денег не бывает достаточно. Когда высадишься вМарселе, Олмо проводит тебя в банк и передаст пятьдесят тысяч франков.

— Дон Педро…

— Выслушай меня. Эти два парня, которых, по словамГрандеса, ты убил…

— Маркос и Кастело. Полагаю, они работали на вашегоотца, дон Педро.

Видаль покачал головой:

— Ни мой отец, ни его адвокаты никогда не имеют дела сосредним звеном, Давид. Как, по-твоему, эти два субъекта узнали, где тебяискать, через тридцать минут после ухода из комиссариата?

Суровая истина открылась мне с непреложной ясностью.

— От моего друга, инспектора Грандеса.

Видаль согласно кивнул.

— Грандес дал тебе уйти потому, что не хотел пачкатьрук в комиссариате. Как только ты вышел из здания, эти два типа отправились затобой следом. О твоей смерти передали бы в телеграфных сообщениях.Подозреваемый в убийстве сбежал и погиб, оказав сопротивление при аресте.

— Как в старые времена в отделе происшествий, —молвил я.

— Некоторые вещи никогда не меняются, Давид. Тебе этоизвестно, наверное, лучше всех.

Он открыл шкаф и дал мне новое пальто, даже ни разу ненадетое. Я принял его и спрятал книгу во внутренний карман. Видаль улыбнулся:

— Первый раз в жизни вижу тебя прилично одетым.

— На вас эти вещи сидят лучше, дон Педро.

— Несомненно.

— Дон Педро, нам о многом следовало бы…

— Теперь все это не имеет значения, Давид. Ты не долженмне ничего объяснять.

— Я должен вам гораздо больше…

— Тогда расскажи мне о ней.

Видаль смотрел на меня с отчаянием, безмолвно умоляясолгать. Мы сидели в гостиной у окон, из которых открывалась полная панорамаБарселоны, и я вдохновенно лгал. Я сказал ему, что Кристина сняла небольшуюмансарду на rue Суффло и называет себя madame Видаль. И она обещала каждый деньв полдень ждать меня у фонтана Люксембургского сада. Я сказал Видалю, что онапостоянно говорит о нем, и никогда его не забудет, и, сколько бы лет мы нипровели вместе, мне никогда не заполнить пустоты от разлуки с ним. Дон Педрокивал, и взгляд его блуждал где-то очень далеко.

— Ты должен пообещать мне, что позаботишься о ней,Давид. И никогда не оставишь. Что бы ни случилось, ты будешь рядом с ней.

— Обещаю, дон Педро.

В тусклом вечернем освещении я вдруг увидел его таким, какимне знал прежде: всего лишь постаревшим, сломленным человеком, которого терзаютвоспоминания и угрызения совести. Он никогда ни во что не верил, а теперь ему вутешение осталась лишь слепая вера.

— Я стремился быть тебе лучшим другом, Давид.

— Вы были самым лучшим другом, дон Педро. Вы былибольше чем другом.

Видаль протянул руку и коснулся моей. Его сотрясала дрожь.

— Грандес рассказал мне о том человеке, том самом, коготы называешь патроном… Грандес сказал, что ты ему должен и веришь, будтозаплатить долг можно только одним способом — пожертвовав непорочную душу…

— Это вздор, дон Педро. Не обращайте внимания.

— А тебе не подойдет такая испорченная и усталая душа,как моя?

— Я не встречал человека с душой чище, чем ваша, донПедро.

Видаль улыбнулся:

— Если бы я мог поменяться местами с твоим отцом, я быэто сделал, Давид.

— Я знаю.

Он встал и наблюдал некоторое время, как на город опускаютсясумерки.

— Тебе пора в путь, — заметил он. — Иди вгараж и выбери машину. Какую захочешь. А я взгляну, есть ли у меня наличные.

Я кивнул и взял пальто. В гараже виллы «Гелиос» стояли двемашины, сверкавшие, как королевские кареты. Я выбрал ту, что была поменьше ипоскромнее, — черную «испано-суису». Выглядела она так, как будто выезжалаиз ворот гаража не больше двух-трех раз, и все еще пахла новизной. Сев за руль,я включил зажигание, потом вывел машину из гаража и подождал минуту в патио.Поскольку дон Педро не показывался, я вышел из машины, не выключая мотора. Явозвратился в дом, собираясь попрощаться с ним и сказать, чтобы он небеспокоился о деньгах и что с деньгами я разберусь. Пересекая просторный холл,я вспомнил, что забыл на столике у лестницы револьвер, и подошел забрать его.Оружия на месте не оказалось.