Читать книгу "Стивен Кинг идет в кино - Стивен Кинг"

Смятая, побитая дверца открылась. Дети схватили Вики и попытались вытащить наружу, но она мертвой хваткой вцепилась в руль. Кто-то из них наклонился поближе, с ножом в руке, и… и вот тут Берт наконец вышел из ступора, спрыгнул с крыльца и со всех ног рванул к машине. Один из мальчишек – лет шестнадцать, не больше – с длинными рыжими волосами, выбивавшимися из-под шляпы, обернулся к нему этак небрежно, как бы вскользь, и что-то сверкнуло в воздухе. Левая рука Берта дернулась, словно ее резко рванули назад, и на мгновение его посетила абсурдная мысль, что парень ударил его на расстоянии. А потом предплечье пронзило болью – такой внезапной и острой, что у него потемнело в глазах.

Берт с тупым удивлением взглянул на свою руку, из которой торчал складной нож, похожий на странный нарост. Рукав рубашки медленно наливался красным. Время как будто остановилось. Берт все смотрел и смотрел на свою руку и никак не мог понять, почему у него из руки вдруг вырос нож… ведь так не бывает… не может быть.

Когда он наконец поднял взгляд, парень с рыжими волосами был уже совсем рядом. Он улыбался, уверенный, что Берт никуда не денется.

– Ах ты скотина… – Голос Берта дрожал и срывался.

– Обрати свою душу и помыслы к Богу, ибо предстанешь сейчас перед Его престолом. – Парень с рыжими волосами резко выбросил руку вперед, целясь Берту в глаза.

Берт отшатнулся, вырвал нож у себя из своей руки и вонзил рыжему в горло. Хлынула кровь. Алый фонтан брызнул прямо на Берта. Рыжеволосый мальчишка с глухим булькающим звуком пошел по широкой дуге, пытаясь выдернуть нож из горла, но он засел намертво. Берт смотрел на парнишку как завороженный. Это все – не на самом деле. Это просто сон. Дурной сон. Рыжий мальчишка медленно шел по кругу и тихо хрипел. И кроме этого хрипа никаких других звуков не было. Все как будто застыло в жарком послеполуденном мареве. Другие дети стояли, в потрясенном молчании наблюдая за происходящим.

Это не по сценарию, подумал Берт в полном оцепенении. Такого в сценарии не было. Мы с Вики – были. И тот мальчик в зарослях кукурузы, который пытался спастись. Да, и он тоже. Но не эти другие. Он смотрел на детей, и внутри у него все бурлило от ярости. Ему хотелось закричать: «Что, не ждали?!»

Рыжий мальчишка издал последний, едва слышный хрип и упал на колени. Пару секунд он смотрел прямо на Берта, а потом его руки бессильно упали, выпустив рукоятку ножа, и он плашмя повалился на землю.

Среди детей, окружавших машину, пробежал тихий шелест. Как будто прежде они задержали дыхание, а теперь выдохнули, все разом. Они смотрели на Берта. Берт смотрел на них. Смотрел, не осознавая происходящее… и только потом до него дошло, что Вики уже нет в машине. Ее вообще нигде нет.

– Где она? – спросил он. – Что вы с ней сделали?

Один из мальчишек приставил к горлу испачканный кровью охотничий нож, выразительно чиркнул им в воздухе и ухмыльнулся. Это и было ответом.

Откуда-то из задних рядов донесся тихий голос юноши постарше:

– Взять его.

Мальчишки угрожающе двинулись на Берта. Он принялся отступать. Они прибавили шаг. Он тоже ускорился. Черт, ему бы ружье! Но до него не добраться. Никак. Темные тени мальчишек уже подбирались к нему по зеленой лужайке на церковном дворе… а потом Берт вышел на тротуар. Развернулся и побежал.

– Убейте его! – раздался крик у него за спиной, и дети бросились следом за ним.

Он бежал со всех ног, но все-таки видел, куда бежит. Обогнул здание городской управы – внутрь было нельзя: там его сразу загонят в угол, – и выскочил на Главную улицу, которая буквально через пару кварталов переходила в шоссе, уводящее из города прочь. Если бы он послушал жену, сейчас они были бы уже далеко-далеко отсюда.

Подошвы его мокасин шлепали по асфальту. Впереди показалось еще несколько общественных зданий, в том числе «Кафе-мороженое ’Татлин”» и – кто бы сомневался! – кинотеатр «Киноклуб». На запыленной, заляпанной грязью афише еще можно было прочесть: ТОЛ ОНАЭОЙНЕЕЛЕ ЭЛИ А ЕТ ТЕЙЛОР КЛЕОПА РА. За следующим перекрестком была автозаправка, город заканчивался, начинались поля кукурузы. Сплошное зеленое море стеблей по обеим сторонам дороги.

Берт бежал. Ему уже не хватало дыхания. Раненая рука разболелась не на шутку. Кровь, вытекавшая из раны, капала на асфальт. Берт на бегу вытащил из кармана носовой платок и засунул под рукав.

Он бежал. Подошвы мокасин глухо стучали по растрескавшемуся асфальту, дыхание рвалось из горла горячим скрежещущим хрипом. Рука налилась обжигающей болью. В голове билась одна-единственная едкая мысль: сможет ли он добежать до ближайшего города, хватит ли сил на то, чтобы пробежать двадцать миль по щебеночно-асфальтовому проселку?

Он бежал. За спиной слышались крики и топот ног. Дети. Они нагоняли его. Они были моложе, выносливее, быстрее. Они улюлюкали и радостно перекрикивались друг с другом. Им было весело. Да уж, подумал Берт без всякой связи, это значительно веселее, чем пожар высочайшей категории сложности. Им потом будет что вспомнить.

Он бежал.

Каждый вдох отдавался в груди резкой, саднящей болью. Берт уже миновал автозаправку на самой окраине городка. Теперь у него оставался единственный выход. Единственный шанс уйти от погони и спасти свою жизнь. Дома закончились, город закончился. Осталась только дорога и зеленое море стеблей кукурузы, подступавшее к самому краю дороги с обеих сторон. Зеленые мечевидные листья тихо шелестели под ветром. Там, в глубине кукурузного поля, среди этих стеблей высотой в человеческий рост, будет прохладная тень. Там будет тень и прохлада.

Он пробежал мимо знака с надписью: ВЫ ПОКИДАЕТЕ ГАТЛИН, ЛУЧШИЙ ГОРОДОК ВО ВСЕМ ШТАТЕ НЕБРАСКА – И НА ВСЕМ БЕЛОМ СВЕТЕ! ПРИЕЗЖАЙТЕ ЕЩЕ!

«Всенепременно приеду», – мрачно подумал Берт.

Он пробежал мимо знака, как спринтер, пересекающий финишную черту, резко свернул налево, пересек дорогу и сбросил мокасины. И вот он уже в зарослях кукурузы. Шуршащие стебли сомкнулись у него за спиной. Сомкнулись над головой, словно волны зеленого моря. Принимая его. Пряча его. Он испытал несказанное облегчение – ощущение было внезапным и острым, – и в ту же секунду у него неожиданно открылось второе дыхание. Легкие, которые, казалось, сжались в тугой комок, вдруг разомкнулись, и он опять задышал.

Он бежал прямо, по тому ряду, через который вошел на поле. Бежал, задевая плечами листья, отчего те дрожали. Преодолев ярдов двадцать, свернул направо. Теперь он бежал параллельно дороге – бежал, пригнувшись, чтобы его темноволосую голову не заметили среди желтых кукурузных метелок. Стараясь запутать следы, он взял чуть правее, в сторону дороги, пересек несколько рядов, потом повернулся спиной к шоссе и принялся беспорядочно перебегать от одного ряда к другому, углубляясь все дальше и дальше в поле.

Наконец он упал на колени и прижался лбом к земле. Он слышал лишь звук своего собственного тяжелого дыхания, и в голове крутилась одна-единственная мысль: «Слава Богу, я бросил курить, слава Богу, я бросил курить, слава Богу…»