Читать книгу "Гнезда Химер. Хроники Оветганны - Макс Фрай"

Я и не обжегся, разумеется! Просто шел вперед, пока не понял, что дальше идти невозможно: я уперся в стену, которая при ближайшем рассмотрении оказалась стеной моей собственной гостиной.

– Получилось! – сказал я вслух.

– Что у тебя получилось? – спросил из-за двери звонкий голос прекрасной леди, которая обещала мне долгую прогулку при луне и вот – не обманула! – Во что это ты одет, Макс? – весело спросила она, переступая порог.

– Да вот, наткнулся на какое-то смешное барахло в старом шкафу, – нашелся я. – Наверное, от прежних жильцов осталось. Мне нравится, но на улицу в таком не выйдешь, хотя… Кстати, я давно хотел узнать: а в Ехо бывают карнавалы?

Эпилог

Если верить трем коротеньким овальным стрелкам старых часов в моей гостиной, выходит, что я уложился примерно в пару секунд: время моего отсутствия в этом прекрасном Мире стремится к нулю.

Возвращение домой так и не стало для меня потрясением: ни в тот замечательный вечер, ни позже, под утро, когда я добрался до своей спальни и остался наедине с собой, любимым, со всеми вытекающими последствиями. Я долго лежал в постели без сна, но не сходил с ума, как следовало бы ожидать, а с незнакомой мне доселе нежностью перебирал в памяти фрагменты своей «одиссеи». Что касается обещанной тоски – без нее, конечно, не обошлось, но я уже давно научился жить так, словно это дурацкое чувство принадлежит не мне, а какому-нибудь второстепенному герою выдуманной мною истории…

Я долго не хотел – или не мог – говорить на эту тему с кем бы то ни было. Меня не покидала смутная, но не подлежащая сомнению уверенность, что древнему ветру по имени Овётганна будет приятно, если его имя останется в моем сердце, но никогда не сорвется с моих губ – разве что во сне. Удивительное дело: чтобы такой болтун, как я, несколько лет кряду молчал о таких удивительных вещах! Тем не менее молчание пришло ко мне как бы само собой, оно не потребовало от меня никаких волевых усилий. Собственно говоря, можно сказать, что я храню молчание до сих пор: слова, написанные на бумаге, и слова, сказанные вслух, – совсем не одно и то же.

Коробочка с ароматным цветком, романтический подарок ндана-акусы Анабана, до сих пор лежит в одном из шкафов, заполненных всякой милой чушью, о которой я забываю через пять минут после того, как кладу на полку. Цветок по-прежнему пахнет, и иногда я позволяю себе открыть коробочку и вдохнуть этот сладкий, но совершенно чужой аромат. У него есть одно удивительное свойство, опасное и притягательное: этот запах не просто обрушивает на меня ворох воспоминаний о моих скитаниях по Хомане, но делает их такими живыми и достоверными, что я с трудом удерживаюсь от искушения немедленно выглянуть в окно и проверить: сколько солнц сияет на небе?

Семена мурбангонской травы, выразившей пожелание совершить путешествие между Мирами, я посадил далеко за городом и больше никогда не возвращался на это место. Уверен, что я траве больше не нужен. Я сделал для нее все, что мог, и теперь от меня требуется только одно: не мешать ее таинственной новой жизни.

Удивительно все же устроены люди! Большую часть времени я живу так, словно вся эта история – всего лишь предрассветный сон, тревожный, но пустой. Но иногда по ночам – не так уж часто в моем распоряжении оказывается ночь, до краев переполненная одиночеством! – я разжигаю огонь в своем камине и подолгу смотрю на пляшущие языки пламени. И порой – совсем редко, но это все-таки случается! – мне удается ощутить на щеке не жаркое дыхание пламени, а холодное дуновение далекого древнего ветра, с которым я, трусливый болван, даже не попрощался, перед тем как сбежать от его чудес.

«Овётганна», – тихо говорю я, не веря в собственную удачу, и тогда ветер небрежно взъерошивает мои волосы. Дескать, дурак ты, конечно, Ронхул Маггот, – ну да какой есть, что с тобой делать!

Приложения

Улльские боги

Знающие люди поговаривают, что уллы – не совсем люди. Говорят, они – потомки зверей кых (юпла – кунхё). Еще говорят, будто улльские «боги» – это первые юплы, которые стали жить как люди. Но никто не знает, как все обстоит на самом деле.

Уллы дают детям имена в честь своих богов. Иным именем человек этого народа называться не может. Традиция основана на распространенном среди уллов суеверии: они полагают, что после смерти каждый отправится во владения того бога, в чью честь назван, и станет вести соответствующий образ загробной жизни.

Считается, впрочем, что боги покровительствуют и живым уллам, но не всем подряд, а, опять же, исключительно тезкам.

Интересно, что улльская традиция запрещает родителям выбирать имена для своих чад по собственному вкусу. Имя новорожденного определяется только с помощью жребия. Уллы весьма справедливо полагают, что такой важный вопрос, как соединение судьбы с тем или иным богом, не должен решаться при участии глупой человеческой головы.

Пантеон улльских богов чрезвычайно обширен, но знание о них редко становится достоянием чужеземцев. Ниже перечислены пятьдесят восемь имен улльских богов, о которых нам удалось раздобыть хоть какую-то информацию.

Агум– бог гнева (по некоторым версиям – неправедного гнева) и грома. Считается, что именно он научил уллов делать оружие и воевать.

Есть и другая легенда: Агум хотел воспрепятствовать богу, создававшему уллов (в разных источниках – Быбым, Дугар, Стумбургык), но был побежден и с тех пор безвыходно сидит в своем доме. Мечтает о новой битве с создателем, но ничего не предпринимает.

Акумагап– бог бега и прыжков. Считается, что он учит уллов (особенно тех, кто назван в его честь) ловкости и быстроте, а также исцеляет хромых и помогает ходить одноногим. Есть версия, что иногда Акумагап побуждает уллов убегать с поля битвы.

Акуматыг – считается, что он долго пытался научить уллов ездить верхом, но у него ничего не вышло.

Аргыма – кормилец, бог застолья, но не праздничного пира, а повседневных трапез. Считается, что Аргыма заботится о материальном благополучии уллов, покровительствует труженикам. Впрочем, сами уллы поговаривают, что из-за его козней им приходится трудиться, чтобы добыть пищу: раньше, дескать, еды было так много, что работать вообще никому не приходилось, но потом пришел жадный Аргыма и забрал все излишки для себя и своих любимцев.

Аргымбах – бог точного удара. Он делает руку бойца твердой и сильной. В то же время считается, что именно по его вине люди иногда падают в обморок и даже умирают от апоплексического удара. Его же считают причиной града и зачинщиком некоторых драк.

Аскакой – функция этого бога неясна. Но уллы его определенно боятся. Зато они охотно рисуют его изображения на сосудах для пива и почему-то над входами в пещеры и подземелья.

Бадоманогыр – бог мести и отец потопов. Говорят, что он первым из улльских богов совершил убийство: утопил в реке бога Гып Гыка, оскорбившего его. Именно с тех пор Гып Гык считается богом мертвых.