Читать книгу "Скырба святого с красной веревкой. Пузырь Мира и не'Мира - Флавиус Арделян"

– Мы притворимся, что не знаем? Не знаем, что нам не суждено вернуться в Порту? – спросил Хиран Сак.

Карина знала, о чем он говорит. Великая Лярва и ее падение. Великий План. Великое поражение.

– Я знала, что мы не вернемся в Порту, еще когда этот путь только начинался, брат. Для нас нет обратной дороги.

– А Порта? Что, по-твоему, там случилось? Они… или… – От ярости и беспомощности Хиран Сак запутался в собственных словах и умолк, страдая.

– Ты ее видела? Мать?

Карина покачала головой.

– А ты?

Хиран Сак сперва кивнул, потом покачал головой.

– Только отражение в окнах. Я не обернулся.

Он посмотрел на Женщину-Тень, которая все это время молчала и как будто задремала с головой коня в руках.

– А что теперь? – спросил Хиран Сак. – Что нам осталось делать?

– Мы будем теми, кто мы есть, – ответила Карина Путрефакцио. – До самой смерти-после-смерти.

Позже, глубокой ночью, Хирана Сака разбудили шаги по келье. Он осторожно потянулся к кинжалу, но увидел Женщину-Тень на пороге, в свете луны. Она проснулась; ушла. Хиран Сак хотел подняться и спросить, что она делает, не пора ли ему тоже уйти, но…

– Оставь ее, – раздался шепот рядом, и он почувствовал прикосновение Карины. – Она вернется.

Но Хиран Сак больше не смог заснуть и лежал, не сомкнув глаз, в темной келье, пока часа через два, когда сквозь швы небес уже проглядывал день, Женщина-Тень не вернулась с мешком, который позвякивал в рассветной тишине с каждым шагом святой.

Хиран Сак и Карина Путрефакцио встали, размяли кости, потянулись, потерли лица и причесали волосы пальцами. Внезапно раздался хруст веток. Трое переглянулись; казалось, даже голова коня глядела осмысленно из пустоты своего нового существования.

Шаги в зарослях; хруст веток.

– Бегите! – крикнул Хиран Сак.

– Втроем! – сказала Карина.

– Нет, нет, беги! Бегите обе! Я их задержу, выиграю вам время. Бегите!

– Нет, – попыталась возразить Карина, но Женщина-Тень уже оттолкнула валун в дальней части кельи и вышла.

В левой руке она держала одеяло, в правой – голову коня за гриву; с нее еще капало. Карина Путрефакцио, сжав руку Хирана Сака, поцеловала его в висок.

– Ну же, – с нежностью проговорил над’Человек. – Ступай. Времени нет.

Карина вышла и толкнула валун на место, как раз в тот момент, когда распахнулась деревянная дверь, но на пороге никто не появился. Однако Хиран Сак знал, что пришли невидимки, хотя и не имел понятия, сколько их было. Он мог лишь надеяться, что испортит им поиски и охоту, сражаясь, теряя части собственного тела и, быть может, все тело целиком, ради того, чтобы Женщина-Тень и Карина сберегли собственные. Он вытащил кинжал и ударил воздух. Не попал. Повернулся – он их слышал, они были рядом, в келье. Он слышал их дыхание, чувствовал тяжелый запах пота, слышал шаги, видел, как колышется пыль и шевелятся листья. Он снова атаковал наугад. Во что-то попал. Клинок обагрился кровью. Но не успел над’Человек порадоваться своей удаче, как почувствовал укол в селезенку. Повернулся. Ударил, но безрезультатно. Еще укол. Он повернулся. Удар кулаком в спину. Сапогом – по коленям. Он повернулся; сделал выпад, но это уже не имело значения. Он заметил капли крови, испятнавшие пыль, попытался вычислить, откуда они падают, где именно в окружающей пустоте следует искать жертву, но не увидел валун, парящий над головой; не почувствовал, когда тот на него опустился, и едва успел что-то осознать, когда перед глазами все взорвалось тысячами фейерверков, словно в голове внезапно родилась целая галактика. Боль в макушке сперва была тупой, как будто принадлежала не ему, как будто была чем-то другим; он видел ее издалека, она затапливала разум постепенно, секунда за секундой. Потом атаковала его Скырбу, и Хиран Сак рухнул на колени, его вырвало; перед глазами все помутилось, слова спутались друг с другом. Он несколько раз ударил кинжалом по воздуху, но как будто ранил самого себя – он был впереди, он был в пустоте, в незримом и несуществующем – клинками, внезапно возникшими со всех сторон из пустоты. Кровь начала покидать его тело, из ран хлестало, как из поврежденных акведуков. Он надеялся, что женщины ушли далеко, успели спрятаться – надеялся так, как ему больше не суждено было надеяться. Он упал лицом в земляной пол, и архитектура пыли и листвы перед глазами преобразилась в обширные над’Мирные пейзажи: вот мой город, а вот мой дом, и вот так, в пыли, сам сделавшись микроскопическим, он пробрался меж титанических пылевых клещей, охраняющих небеса, и открыл дверь; сам став пылинкой, сел за стол из пыли, разломил хлеб и разделил его в сумерках с тем, кого никогда не видел.

Последними звуками, которые услышал Хиран Сак, были шаги невидимок по келье, которые в мире пыли грохотали, словно раскаты грома и поднимали ураганы. А потом бескрайние поля затопило кровью.

Карина Путрефакцио и Женщина-Тень сумели спрятаться внутри большого древесного ствола, полого и такого гнилого, что они боялись, как бы он не развалился на части. Две женщины и голова коня отправлялись в странствования по миру, который им не принадлежал и в котором все битвы были проиграны. Карина услышала голос в склепе своего разума и поняла, что Женщина-Тень, с которой они соприкоснулись лбами в убежище, общается с нею мысленно. Пока что. Соратница говорила о надежде и новых открытиях, таких странных и чуждых в этом мире, где им пришлось скрываться от невидимых солдат внутри мертвого дерева.

Они сидели долго, пока не утихли все звуки, кроме тех, которые свидетельствовали о жизни лесных обитателей в зарослях. Вышли поздно ночью и завернули голову коня в одеяло, а потом Карина закинула ее на спину. Они принялись быстро искать воду, какие-нибудь источники – голод их не мучил, в отличие от неустанной жажды. Отследив журчание, напились как следует, словно загнанные звери, какими они и были. Поспали час под выступающими над землей корнями дерева и на заре опять пустились в путь. Они удалялись от Мандрагоры, направляясь к новым городам, путям и горизонтам. Женщина-Тень шла позади, и Карина чувствовала, как та пылает от ярости и надежды, подталкивая ее в спину все дальше и дальше. К новым битвам. Не зная усталости. Неся Слово.

На третий день они вышли к трактиру. Ворота были закрыты. Молодой здоровяк открыл окошко и спросил, что им надо.

– Нас выгнала нужда из города, дружище, – сказала Карина Путрефакцио, – и мы бы хотели переночевать. Поесть, попить и выспаться. А потом снова в путь. Мы проблем не ищем.

Мужчина увидел ее бледное лицо и усталые глаза. Ему померещилось что-то чуждое Миру, но так выглядят все изгнанники, которые больше не принадлежат одному месту, пребывая между мирами, в иных местах – и потому он спросил, смягчившись:

– Откуда вы?

– Из Мандрагоры. Пришлось уйти из-за издевательств Братьев-Висельников.

– Она кто такая?

– Моя мама, – сказала Карина, указывая на ссутулившуюся Женщину-Тень, чье лицо скрывал капюшон.