Читать книгу "Голубой вальс - Линда Френсис Ли"

– Адам! – крикнул Стивен. На этот раз железное самообладание изменило ему, и в его голосе послышалось раздражение.

Нехотя остановившись у подножия лестницы, Адам со вздохом повернулся и пошел к кабинету. В несколько неспешных шагов он пересек мраморный вестибюль и вошел в дверь. Глядя на его растрепанные белокурые волосы, можно было подумать, что Адам причесывал их пальцами, а не расческой. Он устало улыбнулся и небрежно развалился на кожаном диване:

– У тебя что, новый диван? Удобный.

– Что у тебя за вид?

– Должен сказать, что и ты выглядишь не лучшим образом, дорогой брат. – Едва Адам произнес эти слова, как тут же раскаялся и пожалел, что не может взять их обратно.

– Возможно, ты и прав! – резко рассмеялся Стивен.

– Извини, – повинился Адам. – Мне не следовало так говорить: нет ничего удивительного в том, что ты выглядишь…

– Расскажи мне лучше, как обстоят дела с нашим домом? – перебил его Стивен, не желая обсуждать последствия ранения. – Уже две недели я жду подробностей о заключенной тобой сделке.

Адам вздохнул и запустил пальцы в волосы:

– Но с этим покончено, Стивен! Сделка заключена и подписана. Забудь о ней наконец.

– Нет, я о ней не забуду. – В словах Стивена прозвучала стальная решимость. – Почему ты продал свою половину дома?

Казалось, что Адам сейчас просто вскочит с дивана и уйдет. Вместо этого он провел пальцем по шву подушки.

– Мне нужны были деньги.

– Опять?

– Да, черт возьми, опять! – Адам встал и подошел вплотную к брату. – Мне нужны были деньги. Опять! Ты знаешь, деньги нужны всегда.

Стивен зажмурил глаза, его чувственные губы вытянулись в ниточку.

– Кто составил бумаги? Адам с проклятием отшатнулся:

– Почему ты не хочешь оставить все как есть?

– Мы оба знаем ответ на этот вопрос.

Адам стоял неподвижно, в тишине было слышно, как стучат часы. Наконец он вздохнул:

– Документы составлял ее агент.

– Как его зовут?

– Уилкинс. Или, может быть, Уокер. – Адам мрачно пожал плечами. – Черт его знает, как его зовут!

С трудом сдерживаясь, Стивен сжал кулак здоровой руки:

– А кто помогал тебе при совершении сделки? Натан?

– Твой помощник не назовет мне который час! – фыркнул Адам. – А уж тем более не станет помогать с продажей дома.

– Потому что знает мое неодобрительное отношение к твоим забавам.

– Ну уж который час, он мог бы сказать.

– Не ждешь ли ты, что я одобрю твою дерзость?

– А ты никогда этого не одобрял! – огрызнулся Адам.

Чтобы успокоиться, Стивен провел рукой по волосам.

– Скажи мне, кто представлял твои интересы?

– Ну что ты привязался ко мне, Стивен? Оставь все как есть!

– Кто представлял твои интересы? – скрипнув зубами, повторил Стивен.

– Питер Мейбри, – понурившись, ответил Адам.

– Питер Мейбри? Но он же мошенник!

На лице Адама появилась скептическая улыбка.

– Такие мне и нравятся.

Стивен поджал губы: ему было крайне неприятно, что всякий раз общение с братом, его единственным родственником, кончалось таким неутешительным образом. Но он уже давно усвоил, что досада – плохой помощник.

– Я попрошу, чтобы Натан занялся этим делом. Нет такого контракта, который нельзя было бы расторгнуть. А уж Мейбри прославился своей никчемностью. – Повернувшись, Стивен подошел к своему столу.

– Это все? – дерзким тоном осведомился Адам. – Разрешите идти, сэр?

Обернувшись, Стивен пристально посмотрел на брата.

– Да, – наконец произнес он, не зная, что сказать. Но когда Адам подошел к двери, Стивен примирительно добавил:

– Когда ты отправляешься на прием к Эбботам? Мы могли бы поехать вместе.

– Я не собирался туда ехать, – не оборачиваясь, отозвался Адам.

– Как это? Элден и Луиза – наши друзья детства. Их родители были друзьями наших родителей, дружили и наши деды, и бабушки. Боюсь, что я тебя не понимаю.

– Чего именно ты не понимаешь? – Голос Адама был полон сарказма.

– Да что с тобой? – взорвался Стивен.

На лице Адама отразилось изумление, тут же сменившееся выражением покорности судьбе.

– Чего ты от меня хочешь, Стивен?

– Я хочу, чтобы ты стал достойным нашего имени, только и всего.

– В этом-то и проблема, дорогой брат. Я не тот человек, который может командовать флотилией судов или торговать недвижимостью. Все, на что я способен, – это прожить доставшееся мне наследство, а затем выпрашивать помощь у своего куда более умного старшего брата. Между тем, кого ты хочешь видеть во мне, и тем, кто я есть на самом деле, – большая разница. Когда ты наконец смиришься с этим?

– Никогда, слышишь? Никогда! Я никогда не смирюсь с тем, что ты вырос ленивым, никчемным, расточительным человеком, который не питает уважения к своему происхождению и пренебрегает обязательствами, налагаемыми его положением!

– Тогда ты никогда не обретешь покоя. Пойми: я такой, каким ты меня описываешь, и даже хуже.

В окно струился тусклый зимний свет, но Стивену казалось, что на дворе ночь. Одна из тех ночей, когда в ожидании рассвета он мучился томительной бессонницей, а в его мыслях не было обычной стройности.

– Что с тобой? Ты ведь не был таким равнодушным. Чего же ты все-таки хочешь от жизни?

– То, чего я хочу, не имеет ничего общего с честью или долгом, тут ты просто не в состоянии меня понять. Увы, я не такой идеальный человек, как ты. Все, что я делаю, не в ладах с благопристойностью, не говоря уже о чести.

Совершенно неожиданно для себя Стивен мысленно представил полоску обнаженной белой кожи. Кожа была шелковистая, гладкая, необыкновенно нежная. На какой-то миг в комнате воцарилась гнетущая тишина.

– Неужели ты никогда не мечтал сделать что-нибудь, что не отвечало бы твоим строгим понятиям о пристойности и чести?

Стивен как будто бы ничего не слышал. Смотрел на брата, но не замечал его. Он видел самого себя, сидящего у кровати, на которой покоилась нагая женщина. Стивен тяжело вздохнул.

– Ты такой образец благопристойности, что о тебе можно написать книгу.

В своем воображении Стивен видел, как порывается погладить молочно-белую кожу.

– Ни один человек не мог бы оправдать твоих ожиданий, – говорил брат.

А Стивен тем временем представлял себе полные груди, стройную талию, округлые бедра. И ощущал обжигающее до боли желание.