Читать книгу "Если я полюблю... - Кейт Ноубл"

Он решительно подошел к окну и нарочито театральным движением отдернул гардину в сторону.

Никакого воришки там не оказалось. К его удивлению, за гардиной прятались две девочки, одна совсем маленькая, другая постарше.

Утратив небольшую, но все-таки опору в виде гардины, старшая девочка оступилась, ей приходилось еще поддерживать свою маленькую спутницу, и, возможно, упала бы, если бы не Джек. Он схватил ее под руку и поддержал. От неожиданности он готов был издать удивленный возглас вроде «Ух ты!» или более приличного «Боже мой!», но маленькая девочка его опередила.

— Прячься! — закричала она и хихикнула. Именно ее хихиканье выдало место, где прятались обе девочки. Ей было года три, на ее щеках играли симпатичные ямочки, а на голове вились светлые колечки волос.

— Тише, Мэнди, — строго сказала ей старшая девочка, выпрямляясь, со смущенным видом глядя на Джека. Ей было лет девять-десять, у нее тоже были белокурые волосы, но они не вились. Она опять посмотрела на Джека, но на этот раз ее огромные зеленые глаза озорно блестели. — Мы прячемся, — прошептала она, высвобождая руку.

— Прячетесь? От кого?

— Говорите тише, — вдруг послышался тихий голос с противоположной стороны гостиной, и откуда-то высунулась кудрявая темная голова еще одной девочки, щеки и нос которой были усыпаны веснушками. — Вы так шумите, что папа легко найдет нас. Мэнди, мы же договаривались, ты должна сама прятаться.

Маленькая Мэнди замотала головой и прижалась к старшей сестре.

— Она не может найти, где ей спрятаться, — прошептала в ответ старшая девочка.

— Может, Сара, может. Просто ты слишком нянчишься с ней. Мэнди, ты легко могла бы спрятаться в кабинете. Иди туда.

Мэнди еще энергичнее замотала головой, прячась за спину Сары.

— Так вы, оказывается, играете? — совершенно растерявшись, прошептал Джек.

— Конечно, — отозвалась Сара. — Неужели вы никогда не играли в прятки?

— Я… — начал Джек и тут же запнулся, стыдясь сказать правду. Он действительно никогда в жизни не играл в прятки. Отец-викарий, всегда наставлял своих детей, что глупо играть в игры, которые ничему не учат и от которых нет никакой пользы. Как знать, не поэтому ли его так увлекла морская романтика?! Вдруг послышались отдаленные шаги.

— Прячься, — прошептала Сара, но Джек не внял ее совету; сердито посмотрев на него, она добавила: — Это же так интересно.

Джек колебался, и благоприятный момент был упущен. Дверная ручка повернулась, все три девочки, возбужденные от волнения, одновременно спрятались.

В этот момент двери открылись, и внутрь, тяжело топая, вошел высокий грузный мужчина, чем-то похожий на страшного великана.

— Я знаю, что вы здесь! — весело закричал он и осекся, заметив Джека. — О, кто это? А, ты, должно быть, сын Дика? — догадался он. — Я Форрестер. Будь здесь как у себя дома.

— A-а, да, сэр, — смутился Джек. Выпрямившись, он довольно неуклюже поклонился. — Мой отец Ричард Флетчер. Я его младший сын Джексон Флетчер… Мне было сказано ждать вас в холле. Но я…

— Рад видеть тебя у нас! Тебе нравится в морском училище?

— Да, нравится… — От растерянности Джек говорил сбивчиво. — Это немного не то, что я ожидал. Мне просто хотелось отправиться в плавание, но отец не разрешил. Сперва, как он сказал, надо закончить учебу, а тут началась война, а потом другая. Казалось, что не удастся получить официального разрешения на поступление. Однако мне зачли учебу в школе, так как обучение на мичмана длится шесть лет, поэтому время не было потеряно…

Но тут Джек заметил, что Форрестер его почти не слушает, а смотрит куда-то за его спину.

На гардину, которая, наверное, опять предательски шевельнулась.

Внезапно Джеку безудержно захотелось принять участие в игре.

— Мм, лорд Форрестер, — начал он, слегка подвинувшись вбок, чтобы закрыть собой гардину. — Я был очень рад получить от вас приглашение на обед. Это такая приятная неожиданность, вы так добры…

— Добр? — Форрестер явно удивился. — Оставь свои любезности, мой мальчик. Мы с твоим отцом знакомы давно, еще со школьной скамьи. Как поживает его преподобие? Мы были потрясены, когда узнали, что он стал священником, а ведь он мог стать юристом, и еще каким. Он был бы известен и в Линкольншире, и в любом другом месте. Более того, он мог бы стать политиком.

— Да, отец любит повторять: кто умеет, тот делает, кто не умеет, тот учит.

Джек прикусил язык, но едкие слова уже слетели с языка. Он густо покраснел, как-никак он стоял перед пэром Англии, и разговаривать с ним таким образом было просто неприлично. Более того, лорд Форрестер как раз относился к тем, кто говорит, а не делает! Он только что невольно обидел своего будущего покровителя!

К счастью, его слова нисколько не задели лорда Форрестера, в ответ тот лишь добродушно рассмеялся.

— Узнаю старину Дика. В таком случае без лишних слов придется накормить его сына. Может быть, воскресный обед послужит пусть слабым, но все-таки утешением.

Лорд Форрестер обошел Джека, теперь он стоял рядом с гардиной.

— Думаю, угощение тебе понравится. На стол подадут все самое вкусное, пальчики оближешь…

Он просунул руку за гардину.

— А, вот вы где!

Форрестер отдернул гардину, за которой прятались Сара и Мэнди. Обе девочки взвизгнули и пустились бежать. Маленькая Мэнди на коротких ножках бежала неуклюже, сильно забирая в сторону.

Отец семенил за ней, притворяясь, что никак не может поймать ее. Девочка что-то весело кричала, захлебываясь от восторга.

— Сейчас догоню и схвачу, и тогда…

Взвизгнув, Мэнди забежала за диван, за которым пряталась ее сестра. Та приподнялась, поняв, что ее обнаружили, и тоже бросилась бежать. Теперь по гостиной бегали три визжащие от радости девочки.

Нет, такое невозможно было забыть.

Джек грустно покачал головой. Неужели он когда-то был таким юным и… таким робким? Боязливо стоял в передней, ожидая приема. И как он был поражен, когда увидел, как маленькие леди играли в прятки со своим отцом. Удивительно, сейчас, как и тогда, он чувствовал неприятный холодок под солнечным сплетением.

От нечего делать он поскреб носком ботинка о пол. Скрип кожи о мрамор отдался в холле слабым эхом. За входной дверью раздалось знакомое — «соблюдайте очередь, займите свои места», и опять в воздухе повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь мерным тиканьем часов, доставшихся ему от деда. В глубине души Джек не очень надеялся, что его примут. Он ведь даже не ответил на письмо леди Форрестер, впрочем, письмо все равно пришло бы позже прибытия «Амораты» в лондонский док. Часы все тикали, и Джек постепенно начинал раздражаться — не забыл ли о нем надменный дворецкий?

— Как же все дворецкие любят важничать, — пробурчал он себе под нос.