Читать книгу "Материя - Иэн Бэнкс"

— Хубрис? Это ты?

Он повернулся.

— Эй, — сказал он, не понимая, откуда донесся голос.

По неожиданной теплоте, разлившейся у него внутри, он вдруг, к собственному удивлению, понял, что все же питает искренние, человеческие чувства к принцу Фербину. А может, он просто обрадовался — теперь его не назовут «потерявшим принца»?

У нижней кромки одной из слишком широких бойниц во втором ряду что-то зашевелилось. Из выемки в грубой кладке, почти совсем скрытой рыжеватым плющом, вылез человек. Хубрис даже не заметил этот тайник. Выбравшись из дыры целиком, Фербин встал на карнизе окна, протер глаза и посмотрел вниз — на своего слугу.

— Хубрис! — воскликнул он громким шепотом, испуганно оглядываясь. — Это ты! Слава Богу!

— Я уже воздал ему хвалу, ваше высочество. А вы можете воздать мне за усердие в поисках.

— С тобой кто-нибудь есть? — прошептал принц.

— Только вышеназванное божество, ваше высочество, если верить самым настырным священникам.

Фербина выглядел неряшливо и, видимо, не выспался. Он снова огляделся.

— И больше никого?

— Старый, хотя и надежный рауэл, ваше высочество. А для вас...

— Хубрис, мне грозит страшная опасность!

Хубрис поскреб себя за ухом.

— Гмм. При всем моем уважении, ваше высочество, вы, верно, не знаете, что мы-таки победили.

— Мне это известно, Хубрис! Я не идиот!

Хубрис нахмурился, но промолчал.

— Ты абсолютно уверен, что вокруг никого нет?

Хубрис повернулся к маленькой двери, потом поднял взгляд к небесам.

— Видите ли, ваше высочество, вокруг довольно много людей. Половина Великой армии приводит в порядок окрестности или зализывает раны после великой победы. — Хубрису вдруг пришло в голову, что ему, возможно, придется взять на себя деликатную миссию — известить принца о гибели его отца. А это, конечно же, означало, что Фербин стал королем, хотя Хубрис и знал, что люди порой странно воспринимают плохие либо хорошие известия. — Но я один, ваше высочество. Не знаю, что еще вам сказать. Не лучше ли вам спуститься?

— Да! Я не могу торчать здесь вечно. — Высота была небольшой, но Фербин не стал прыгать: он развернулся и принялся осторожно спускаться на земляное основание; Хубрис вздохнул и встал рядом, чтобы помочь принцу. — Хубрис, у тебя найдется попить и поесть? Я умираю от жажды и голода!

— Вино, вода и солонина, ваше высочество, — сказал Хубрис, подставляя сцепленные ладони под ногу Фербина. — Мои седельные мешки набиты, как у маркитанта.

Фербин поставил ногу на руки слуги, едва не оцарапав его шпорой.

— Вино? А какое вино?

— Крепленое, ваше высочество. Укреплено гораздо лучше этого места.

Принц всем своим весом опустился на ладони Хубриса, и тот крякнул от боли, ставя его на землю.

— Ты в порядке? — спросил Фербин, оказавшись на земле.

Вид у него был испуганный, лицо посерело от беспокойства, или потрясения, или чего-то еще. Одежда на принце перепачкалась, длинные волосы перепутались и торчали клочьями. Ко всему прочему, от него пахло дымом. Хубрис никогда еще не видел его в таком состоянии. А еще он сутулился, и Хубрис, привыкший смотреть на принца снизу вверх, теперь оказался одного с ним роста.

— Нет, ваше высочество, не совсем. Вчера в суматохе меня придавил мой жеребец.

— Конечно! Я это видел. Давай спрячемся здесь. — Фербин потащил Хубриса в сторону, где росли высокие кусты. — Хотя погоди... принеси что-нибудь поесть и попить. Если кого увидишь, не говори, что я здесь!

— Да, ваше высочество, — сказал Хубрис, решив пока ублажать своего господина. Возможно, тому надо было просто набить живот.

* * *

Когда предатели и цареубийцы, убравшись из здания и вытащив оттуда трупы, принялись поджигать старую фабрику, Фербин стал искать выход.

Ошарашенный, ошеломленный, он чувствовал себя полумертвым. Поле его зрения сузилось, или, может, глаза плохо двигались в орбитах — казалось, он мог смотреть только прямо перед собой. Уши его, похоже, решили, что он находится вблизи высочайшего водопада или в высокой башне во время шторма: Фербин слышал страшный рев, зная, что это лишь обман слуха, — словно МирБог, даже сам мир зашелся криком ужаса от немыслимости случившегося в этих страшных развалинах.

Когда раздались выстрелы, убившие священника и молодого медика, принц ждал, что в здание вот-вот ворвутся преданные сторонники короля, но никто так и не появился. Пришли другие, но они казались спокойными и бесстрастными — просто помогли вынести тела, а еще принесли немного хвороста и трут. Здесь все предатели, подумал Фербин. Если бы он показался людям сейчас, то погиб бы, как остальные.

Он отполз в сторону, ослабев, чуть не заболев от всей этой жути. Едва держась на ногах, он вскарабкался на следующий этаж по лестнице у задней стены здания, а преступники тем временем разводили внизу огонь. Дым поднялся наверх быстро. Сначала он был серым, потом почернел, заполняя и без того темные пространства древней фабрики еще большей темнотой. Фербин начал задыхаться. Поначалу дым почти всей массой устремлялся к громадной дыре в торце здания, но потом начал сгущаться вокруг принца. В носу и горле у него защипало. Если бы пламя внизу не ревело и не трещало так громко, кашель Фербина вполне могли бы услышать снаружи. Он искал окно на той стороне здания, по которой уже карабкался и полз, но ничего не мог разглядеть.

Нашлась лестница, которая вела еще выше — видимо, на чердак, где он на ощупь пошел вдоль стены, кашляя теперь с каждым вдохом. Наконец Фербин нашел что-то вроде окна. Он распахнул внутренний ставень, выдавил треснувшее стекло. Дым устремился наружу, обволакивая его. Принц высунул голову наружу, глотая прохладный, свежий воздух.

До чего же высоко! Даже если бы у этого фасада никого не было, как спрыгнуть, не убившись? Он выглянул наружу, стараясь держать голову ниже клубов дыма и жара, выходивших из здания по сторонам от Фербина и над ним. Фербин думал, что четырьмя этажами ниже окажется дорога или двор, но вместо этого обжегся о липкий от дождя трескучий кустарник. Он свесился вниз, руки ощутили влажную землю. В сумрачном красноватом сиянии давно зашедшего солнца он увидел, что каким-то невероятным образом снова оказался на уровне первого этажа. Здание было расположено на очень крутом берегу реки. На одной стороне было полных четыре этажа, а на другой, выходившей на склон, — только один.

Принц вылез из окна, продолжая кашлять, и пополз по мокрой от дождя глинистой земле, чтобы затаиться в ближних кустах, дождаться, когда сгорит заброшенное здание.

* * *

— При всем моем уважении, ваше высочество, простите, но вы не сошли с ума?

— Хубрис, клянусь МирБогом, клянусь телом покойного отца, — все так, как я сказал.