Читать книгу "Великий Сатанг - Лев Вершинин"

Но нам плевать, что нам лежать в грязи, в крови.

Лишь только ты, Россия-мать, лишь ты живи.

Хоть мертвым нам, но дай ответ —

не ложь, не лесть: жива ты нынче или нет?..

Бог весть.[1]

Мелодия оборвалась коротким всхлипом струны, но никто не шелохнулся. У парней — почти всех — горели глаза, девушки зябко поеживались, словно с теплого океана на миг повеяло холодным ветром.

– Странная песня, — медленно, будто просыпаясь, сказала Эльмира.

Светловолосый усмехнулся:

– Солдатская песня.

– Хорошая песня! — категорическим тоном заявил «лауреат» из-за спин, и, как ни странно, именно эта фраза вывела из оцепенения.

– Все-таки удивительно: армий давно уже нет, а песни еще есть, — словно ставя точку, откликнулась Эльмира и тряхнула головой, разметав льняную копну волос. — Ну и ладно, хватит об этом. Давайте знакомиться!

– Честь имею, Джимми! — немедленно откликнулся светловолосый.

– А я Эльмира, можно Лемура. А это — Андрей, ну, вы и так знакомы. Это наш лауреат, Яан, будущее Золотое Перо Галактики (мальчуган состроил зверскую гримасу), а вот — Аллан Холмс, великий сыщик, только не тот, что ты подумал («Да ладно тебе», — пробурчал смуглый крепыш в необъятной мексиканской шляпе-чаррос, смахивающей на экзотический черно-белый гриб), а это… ну и хватит, сами знакомьтесь!

И познакомились! Слово за слово завязался и наладился разговор, плавно переходящий в общий гомон. Компании перемешались, и, как нередко случается на пляжах Земли, Планеты-для-Всех, оказалось, что многие если и не встречались раньше, то уж во всяком случае имеют кучумалу общих знакомых, и обнаружились темы, интересные для всех, и были обсуждены подробности личной жизни мадемуазель Гутелли («Ах, Ози! Ози!»), и помянули недобрым словцом небезызвестного господина Пак Сун Вона, который, о чем базар, сволочь первостатейная, но и инспектор Рамос, к гадалке ходить не надо, все равно ничего не добьется — против этакого-то немереного кэша («Почему это не добьется?! — возмущенно вопил Аллан. — Вы не знаете Арпада!»), и общим вердиктом была безоговорочно осуждена бушменская национальная кухня — маринованные личинки непонятного происхождения в козьем молоке и сушеный хвост пустынной крысы, и… да мало что может прийти в голову, когда над головой солнце, в двух шагах — море, а вокруг — пацаны в мускулатуре и девочки почти без купальников!..

Лишь двое — кто знает, случайно или нет? — пристроились поодаль от общего трепа.

– Приятно видеть человека, знающего солдатский фольклор, Эндрю…

– Взаимно, Джимми! Фольклор, знаешь ли, вообще моя слабость…

– Ну, это кому как. Давно в Уолфиш-Бее?

– Вторую неделю. С делами отстрелялся — и сразу сюда. Поверишь, нормальной телки полтора года не видел…

– Верю. — Приставив ладонь козырьком ко лбу, Джимми не без заинтересованности оглядел Лемурку, что-то вдохновенно вещающую кучке почтительно внимающих нагромождений бицепсов и трицепсов. — Зато сейчас, бачу, вроде не жалуешься?..

– Эт-точно! Пятый день верен, как пес. — Хмыкнув, Андрей тихонечко, почти неслышно свистнул, и, осекшись на полуслове, девчонка обернулась, отыскивая его глазами. — Кобылка, конечно, лейб-гвардейская, грех жаловаться. Но, понимаешь, взбрыкивает…

– Во-во! За это я их, брат, и не уважаю. — В голосе Джимми прорезались интонации аксакала. — Прогуляешь такую вот по кустам, вроде все нормально, а после не знаешь, как отделаться… Лучше уж книжку почитать.

И ласково погладил пухленький, еще глянцевый, но уже и порядочно взлохмаченный покет-бук в картонной обложке, украшенный чеканным профилем то ли вождя команчей, то ли невесть кем оттатуированного фараона.

– Прошу любить и жаловать: «Дхьотхъя об Огненном Принце». Всегда под рукой, всегда интересно и никаких взбрыков!

– Дай глянуть! — Андрей, ловко изловив летящий томик, пролистал его, похоже, в поисках картинок. — М-да, забавно. Перевод, понимаешь, с дархи. Не плавали, не знаем. А о чем?

– Да так… — Светловолосый атлет опрокинулся на спину и привольно раскинул руки.

– Нет, Джимми, все-таки о чем?

– Ну-у… Про принца Видратъхью и заоблачных демонов…

– Это как? — Теперь Андрей заинтересовался всерьез.

Вздохнув, Джимми напрягся и совершенно незаметным движением оказался сидящим в позе лотоса.

– М-м-м… В общем, был там король, а у него наследник, а у наследника брат, и еще какие-то заоблачные демоны, я до комментариев пока не добрался. Вот. Ну и король, естественно, помер, а брат, поганец, наследника чуть не зарезал…

– А демоны?

– Вот демоны-то как раз с братцем и снюхались. Такие вот пироги с котятами. А наследник, этот самый Видратъхья, тоже не козлик, дал ноги в горы и… Слышь, Эндрю, кинь-ка сюда книжку…

Поймал томик, наугад развернул его и, прищурившись, с явным удовольствием продекламировал, не очень даже и заглядывая в текст:

Вам говорю я, сильнорукие горцы,

вам говорю, благородные ван-туаны!

Демоны из-за туч захватили нашу столицу,

демоны подменили сердце моему брату!

Берите же оружие, дети гор высоких,

идите за мною в святую долину!

Мы опрокинем бастионы Пао-Туна,

мы устыдим коварного брата.

Демонов же злых мы примерно накажем:

медленной пилой отпилим им ноги,

быстрым топором отрубим им руки,

вскроем им грудь отточенной сталью

и сожжем сердца, чтоб ожить не смели…

А когда воссяду я на престол отцовский,

буду вам отцом, благородные лунги!

– Каково?

– Да уж… — Андрей покачал головой. — Интересный парнишка этот твой Видра… Ээ… ну, в общем, принц. Обстоятельный такой. И что дальше?

– А что дальше? — Отложив покет-бук, Джимми потянулся и сладко-пресладко зевнул. — Дальше как положено. Повоевал-повоевал, потом поймали.

– И?..

– И ку-ку. Ноги отпилили, руки отрубили, сердце, понятное дело, вырезали и сожгли. Фигня, в общем. Зато батальные сцены — пальчики оближешь!

– Неслабо. Слышь, Джим, а ты, случаем, не астрофизик?

– Он самый.

– Из «ящика»?

– Угу.

– Я тоже.

– Понял, не дурак.

– Горная станция?

– Так точно.

– Церион-4.

– Вроде того. Пенелопа-2.

Переглянулись. И вроде бы даже перемигнулись. Или это только показалось?

– Жаль. Я подумал — соседи.