Читать книгу "Идущие сквозь миры - Владимир Лещенко"

Психологию феодального и первобытного обществ, основные знания об исторических последовательностях и соответствиях; учили составлять представление о нравах и обычаях в целом по каким-то отдельным деталям. И это не говоря о том, что впереди торговцев шли разведчики. Но все это – лишь для культур не выше позднего Средневековья.

А о цивилизациях, опережающих двадцатый и двадцать первый века, представления у нас были самые смутные.

Активной торговлей с ними занимались лишь на немногих дальних базах, в число которых наша не входила. В технологических мирах дальше 2030 года в стандартном летосчислении никто из моих знакомых не проникал. И среди торговцев почти не было выходцев из таких миров. А большая часть тех немногих, что оказывались на службе Хэолики, были собраны в Дормае и занимались там какими-то важными делами.

Так что наш опыт отныне был совершенно ни к чему.

Ни мои таланты в области общения с гильдейским купечеством, ни способность Ингольфа налаживать контакты с первобытными племенами, ни познания Орминиса в том, что касается теневой стороны жизни портов, помочь тут не могли.

Расклады были совершенно иными. Взять хотя бы историю с нашей шхуной. Кто мог предположить, что эта рухлядь представляет интерес для воров?

Теперь, наверное, катается на ней, переделанной в шикарную яхту, какой-нибудь миллионер, а то и – как знать? – кто-то из членов императорской фамилии.

Василий(продолжение)

Прошло еще около двух недель. Наши дела не двигались с места, и до момента, когда мы сможем покинуть Таххар, было еще далековато. Я уже подумывал, что надо было купить какую-нибудь здешнюю энциклопедию и поручить нашему знакомому юноше читать ее.

Впрочем, нельзя сказать, что в нашей жизни не изменилось ничего. Я (да и все мы) догадался, что у Мидары появился кто-то. Но кто? Неужели тот человек, которого мы видели тогда мельком? Вроде бы такой выбор, скажем так, не совсем в духе Мидары… Но не допрашивать же капитана о его личной жизни? Если это дело кого-то касается, так только ее самой да еще – и то лишь самую малость – Таисии.

Мы старательно делали вид, что не замечаем ее частых и долгих отлучек, как и того, что не всегда она приходит ночевать.

Жизнь нашей команды мало-помалу перешла на самотек.

Мы обдумывали вариант с поездкой кого-то одного из нас к морю, чтобы поискать подходящее судно в каком-нибудь из рыбачьих поселков или мелких курортных городишек, – но в одиночку путешествовать по чужим мирам никто из нас не привык. Ингольф высказал и другую мысль: что, если нам выбрать какой-нибудь порт, расположенный вблизи любой из точек перехода, и угнать оттуда корабль, с тем чтобы успеть убежать с Таххара до того, как погоня настигнет нас?

Но с нашим скудным вооружением это выглядело довольно сомнительной затеей. Да и что-то не тянуло нас к подобному – несмотря на наличие в команде двух экс-пиратов.

Время от времени мы – обычно по двое-трое, иногда поодиночке – совершали вылазки из отеля, окунаясь в жизнь города-гиганта.

И вот в одну из таких вылазок я вдруг подумал: было бы очень глупо, раз уж судьба занесла меня сюда, покинуть этот мир, не побывав на космодроме.

Ведь как-никак, а именно в Лигэле, причем почти в центре города, располагалась одна из множества космических пристаней Таххара.

Отсюда совершались рейсы в пояс астероидов и на спутники Юпитера – крайнюю точку, где ведется добыча полезных ископаемых и вообще какая-то коммерческая деятельность.

Тут садились корабли, привозившие редкие металлы и уран с Меркурия, бериллий и ниобий с Луны, драгоценные камни и алмазы, незаменимые в электронике, с Венеры. Еще что-то там с Марса и из пояса астероидов.

Отсюда возили туристов и вывозили отходы, разгоняя их в сторону Солнца…

Двери вагончика монорельса раскрылись, и, спустившись по кишащему публикой широкому пандусу, я вступил в огромный зал, заполненный людьми. Лигэл-порт, откуда взлетала изрядная часть всех космических туррейсов Каорана. Заодно тут садились трансокеанские межконтинентальные гравипланы.

Я мгновенно потерялся в людских потоках, многократно превосходивших все, что я видел еще дома, на вокзалах и в аэропортах.

Рассеянно побродил туда-сюда, прогулялся по всем двадцати девяти этажам гигантского здания.

Поднялся по пандусу почти на самый верх, убив на это минут сорок. С почти стометровой высоты поглядел вниз, в колодец главного зала. При этом надо мной было еще метров тридцать прозрачного до синевы купола, казавшегося произведением стеклодува-великана. Выбрался на кольцевую галерею, где размещались ресторанчики и магазины. И подумал, что космопорт несколько разочаровал меня – он, не считая размеров, мало отличался от знакомых мне по родному миру аэропортов и вокзалов. Обстановка тут была какая-то прозаическая, в сравнении с тем, что я подсознательно ожидал. Разве что было много чище, да у отправлявшихся в космические путешествия было поменьше вещей.

Но наверное, так и должно быть – если вдуматься. Тут ведь космические путешествия почти так же обычны, как у меня дома – полеты на самолетах.

Мелькнула дурацкая, но соблазнительная мысль: ведь сейчас при мне золотая кредитка – сумма, вполне достаточная для трехдневного туристического полета к Луне. И если я сейчас спущусь к кассам, то уже через три-четыре часа увижу Землю такой, какой ее видели считанные обитатели моего мира, и побываю не где-нибудь, а в одном из лунных городов… В конце концов, перстень-то был мой.

Пусть меня зверски отругают товарищи… не убьют же, в самом деле?

Наконец я решил уходить, но перед этим – заглянуть в самый большой из многочисленных ресторанов, напоминавший аквариум на самой крыше. Полупрозрачный дымчатый пол сходился с прозрачным потолком – частью того самого гигантского купола, – так что могло показаться, что кромка пола обрывается прямо в небо. Только отблеск заката на стекле давал понять, что чувства обманывают. Вся мебель тут тоже была из дымчатого или прозрачного стекла – в чем тут шик, не понимаю, ну да местным виднее.

Взял в автомате бокал бесплатного пива (тьфу!) и пристроился в углу.

По другую сторону прозрачного столика разместился человек лет сорока, внимательно разглядывающий меня.

На нем была форма серебристого цвета или, как он официально назывался, «цвета звездного луча». Люди в ней не так часто, но все же попадались мне на улицах. Как-никак в пространстве работало около двух с половиной миллионов человек.

На экране над входом в заведение между тем возник курс местных валют по отношению к имперской марке. В разных частях мира еще уцелело полтора десятка вассальных полунезависимых королевств со своими армиями, монетой и династиями, чьи принцессы занимали места старших жен в сералях таххарских императоров, принцев и вельмож. То были главным образом нации, отличающиеся особой воинственностью, и основной их обязанностью было подавлять смуту в окрестных землях, буде такая возникнет. Собственно говоря, только поэтому им и позволили существовать. Завоевывать их было так же бессмысленно, как жарить кошку, – визгу и шерсти много, а толку мало. Куда разумнее было превратить их в цепных псов империи.