Читать книгу "Растерзанное сердце - Питер Робинсон"

— У нас пружинные ножи под запретом, но купить их во Франции — проще простого. И я не думаю, что в те годы на вокзалах и в аэропортах стояли металлодетекторы.

— Верно, — признал Бэнкс. — Отличная работа. Итак, куда же это нас ведет? Перед отъездом в Йоркшир Ник Барбер узнает о том, что за концертами «Мэд Хэттерс» в конце шестидесятых — начале семидесятых тянется след из трупов и первый труп принадлежит его родной матери. Очевидно, местные управления полиции в то время не обменивались информацией об этих убийствах, что неудивительно. Даже в конце восьмидесятых плохо налаженные связи между полицейскими силами помешали расследованию дела Йоркширского Потрошителя. Стэнли Чедвик был уверен, что поймал своего преступника, так что это дело его больше не интересовало. К тому же он был озабочен собственными проблемами, то есть Ивонной. А так как одну из жертв задушили, а не зарезали — другой почерк, — даже если бы Чедвик набрел на эту историю, что маловероятно, он бы не обратил на нее внимания. И кто мог рассматривать «Мэд Хэттерс» как общий знаменатель всех этих убийств?

— Очевидно, Ник Барбер, — ответила Энни. — Перед своим предполагавшимся вторым интервью с Виком Гривзом, в день, когда Барбера убили, то есть в пятницу, он утром отправился в «Иствейл компьютерс», чтобы подтвердить даты, и записал результаты на форзаце книги. От хозяина паба «Кросс киз» мы уже знаем, что у Барбера была привычка таскать с собой книжку, когда он ходил выпить или перекусить.

— Нам повезло, что он был так методичен, — заметил Бэнкс, — если учесть, что все остальные его исследовательские материалы украдены.

— Значит, ты думаешь, что убийца — Вик Гривз? — спросила Энни.

— Не знаю. Ну не похож он на убийцу!

— Но кто-то же убил этих девушек, — возразила Энни. — И Вик Гривз всякий раз совершенно точно был где-то рядом.

— Почему же он остановился? — спросил Бэнкс.

— Точно мы пока не знаем, — ответила Энни. — Быть может, распад его личности зашел слишком далеко и он больше не мог не то что нож в руке держать, но и вообще нормально функционировать. А Крис Адамс его выгораживал, всячески защищал.

— Думаешь, Адамс знает правду?

— Вероятно, — ответила Энни.

— Зачем ему выгораживать Гривза?

— Они старые друзья. Тебе же Таня Хатчисон так и сказала, верно? Они вместе выросли.

— А как объяснить смерть Робина Мёрчента?

— Возможно, он как-то узнал.

— И ты думаешь, что Гривз убил и его?

— Это было нетрудно. Всего один небольшой толчок.

— Сложность в том, — заметил Бэнкс, — что мы вряд ли добьемся от Гривза признания.

— Мы можем хотя бы попытаться.

— Да. — Бэнкс встал и взял свою куртку. — Прекрасная работа, Уинсом. Продолжай. Выясни у местной полиции все подробности этих убийств.

— Куда ты? — спросила Энни.

— Мне кажется, я знаю, где Вик Гривз. Попробую с ним поговорить.

— Не захватить ли вам подкрепление, сэр? — предложила Уинсом. — Я хочу сказать, если он действительно убийца и вы его загоните в угол, он может быть опасен.

— Не стоит, — возразил Бэнкс, вспомнив, что Энни его тоже предостерегала. — Иначе мы уж точно ничего не добьемся. Он не вписался в общество, не умеет взаимодействовать с людьми и особенно боится незнакомцев. Можно только догадываться, как он отреагирует, если к нему подъедут две машины, полные полицейских. А меня он хотя бы видел раньше. Не думаю, что мне стоит его опасаться.

— Надеюсь, ты прав, — отозвалась Энни.

Бэнкс тоже на это надеялся, заводя «порше» и выезжая из Иствейла в сторону Линдгарта. Он вспомнил страх, овладевший им, когда он обыскивал коттедж Гривза, и во рту у него пересохло. В таких безумцах, как Вик Гривз, иногда может просыпаться невероятная сила, почти как у супермена. Хорошо, что он хотя бы сообщил Энни и Уинсом, куда направляется, и попросил дать ему двадцать минут, прежде чем на патрульной машине прибудет подкрепление. Нет никакой уверенности, что Гривз именно там — Бэнкс понял это, пересекая мост через реку Свейн и двигаясь к Линдгарту, — но все-таки это была чертовски хорошая идея.

Агент по недвижимости говорила ему, что видела в окрестностях Свейнсвью-лодж прогуливающегося человека, а Гривз замкнулся, как только услышал название этого места. Вероятно, оно накрепко связалось в его мозгу с определенным периодом жизни, и вполне естественно, что его тянет туда в моменты стресса или душевного смятения. Во всяком случае, именно на это надеялся Бэнкс, останавливая машину на поблекшем пологом склоне долины. Он открыл дверцу, и ветер хлестнул его по лицу.

Дверь, через которую он проходил в прошлый раз, сейчас была надежно заперта, и Бэнкс был уверен, что этим путем сюда никто не мог бы проникнуть. Сбоку от поместья грунтовая дорога сбегала с холма и уходила в сторону приречной деревушки Брейк; наверху Бэнкс разглядел боковой вход в два больших гаража, которые также были заперты. Довольно высокая каменная стена спускалась с холма параллельно этому проселку, но через нее, подумал Бэнкс, можно легко перелезть, особенно в одном месте, где не хватает нескольких камней. Попасть в дом, наверное, нельзя, не разбив окно, но любой, преодолев стену, мог получить доступ на территорию поместья.

Первым подтверждением этой идеи Бэнкса стал лежащий в канаве велосипед, покрытый куском синего полиэтилена, прижатого двумя камнями и с шумом трепетавшего на ветру. Очевидно, Гривз не сумел переправить через стену еще и велосипед.

Перемахнув через ограду, Бэнкс оказался в саду поместья, за бассейном, там, где гигантский запущенный газон устремлялся под уклон в своем долгом пути к реке. Он подошел к краю бассейна, покрытому мхом и лишайником; сам бассейн душила трава, и его дно было усеяно осколками стекла и пустыми банками из-под пива «Карлсберг».

Он позвал Вика Гривза, но ветер принес имя обратно. Бэнкс вдруг осознал, что при виде любой тени всякий раз вздрагивает; страх сгустился в груди тяжелым комом. Он находился на открытом месте, и ему очень захотелось, чтобы Вик действительно оказался безобидным малым.

Пустая банка из-под кока-колы выкатилась с газона на твердую поверхность патио, и Бэнкс резко обернулся, готовый обороняться.

Когда он достиг ближайшей к дому стороны бассейна, ему показалось, будто что-то высовывается из-за одной из колонн, подпирающих верхнюю террасу. Там все тонуло в тени, но он был почти уверен, что различает чью-то ногу и штанину, заправленную в сапог. Подойдя поближе, он увидел на штанине велосипедный зажим.

— Привет, Вик, — негромко произнес Бэнкс. — Ты не собираешься выходить?

После томительной паузы нога зашевелилась, поблескивающая лысая голова Вика Гривза появилась из-за колонны.

— Ты ведь меня помнишь, Вик? — продолжал Бэнкс. — Незачем бояться. Я приходил тебя навестить, в твой коттедж.

Вик не отвечал и не двигался. Он лишь не отрываясь глядел на Бэнкса.