Читать книгу "О любви - Екатерина Гичко"

Риалаш, тяжело дыша, осмотрелся. Поверженная болотная тварь корчилась в жиже и постепенно затихала. Дарилла, которую он так жаждал увидеть, сидела у подножия празднично-прекрасного дерева, а у её ног валялся заляпанный тёмным соком топор. Наагасах разжал пальцы, и алебарда, прощально сверкнув, исчезла.

Покачиваясь, мужчина с трудом добрался до девушки и опустился рядом. Дарилла подняла на него мутный взгляд и слабо улыбнулась. Правая половина её лица была обожжена, одежда пестрела дырами, а руки имели неприятный красный цвет, словно с них вся кожа слезла. Из горла Риалаша вырвался мучительный стон. Не уберёг... Не смог...

Он осторожно перетянул девушку на себя, чтобы она не соприкасалась с болотной грязью, и попробовал подняться. Ему удалось только едва ощутимо шевельнуть хвостом. Боль сотнями игл пронзила всё тело, в голове плыло, а внутри, казалось, пылал настоящий пожар. Риалаш понял, что не сможет подняться. Как бы он этого ни хотел, но сдвинуться с места он не сможет. Глухое отчаяние охватило его. Он даже не был способен спасти Дариллу!

Мужчина осторожно, кончиком когтя, погладил её по щеке. Дарилла опять слабо ему улыбнулась и едва заметно шевельнула губами, словно пытаясь что-то сказать. Глаза её медленно закрылись, и Риалаш тихо завыл от безысходности. Он попытался подняться ещё раз, а потом ещё раз и ещё... Все попытки оказались безуспешными. Он кричал и звал на помощь, но из горла вырывался только жалкий хрип. Мужчина чувствовал, что в теле горит и расползается яд, которым его щедро одарило поверженное чудовище. Он цеплялся за ускользающее сознание из последних сил. Перед глазами плавали цветные пятна. Очень скоро Риалаш перестал соображать, где реальность, а где игра его воображения.

- О, тут чаво-то произошло... - протянул кто-то на очень странном салейском.

Риалаш с трудом приоткрыл глаза и увидел, что с запада, из глубины болота, к дереву неспешно идёт группа из пяти мужчин. У каждого из них виднелось по паре топоров за поясом, и по столько же они несли на плечах. Осматривались мужчины деловито, ничуть не пугаясь и не осторожничая, словно картины, подобные этой, видели каждый день.

Один из них, мужчина с очень широкими плечами, подошёл к затихшему чудищу и ногой пошевелил его щупальца. Ноги у него были примечательные: одна вполне обычная, обутая в сапог из голубоватой кожи, а другая до колена представляла собой мощную чешуйчатую трехпалую лапу.

- Недавно сдохла, - сделал он заключение. - Это ж кто подмог?

Риалаш с трудом понимал его. Странный мужчина говорил вроде по-салейски, но произносил слова так, что не сразу поймёшь, о чём он.

- Не эти? - другой мужчина заметил Риалаша и Дариллу и указал на них топором.

- Эк их помотало... - тот, с чешуйчатой лапой, аж присвистнул. - Случайники, что ли? Наши-то так плохо не охотятся... Но у этого хвостяра, словно он его у смадника оттяпал, а так тока наши ходят. Тати ж брезгуют.

Что такое «смадник», Риалаш не понял. Из последних сил обняв Дариллу хвостом, он угрожающе зашипел на странных мужиков. Те обменялись ухмылками.

- Хорохорится, - с уважением заметил один из них, сжимая когтистой чешуйчатой лапой топор. - Мож, отволокём к себе? Тут окочурятся к утру. Бабёнка вообще плоха. Человечка, видать. А чё с лю̀дей взять?

Мужчина с лапой вместо ноги задумчиво посмотрел на нага и девушку. У Риалаша появилась надежда на то, что Дариллу смогу спасти. Он не знал, кто эти существа, но на разбойников они похожи не были.

- Помогите... - с трудом выдавил он из себя.

Мужчины удивлённо переглянулись.

- Ну... разумение имеет, - неуверенно протянул ноголапый, - значит, не тварь болотная. На татей не похожи, а ежели они, то выгнать всегда успеем. Ладно, берём, ребята. Они ж нашу работёнку сделали, так отблагодарим.

Он смело подступил к Риалашу и вытащил из его рук бессознательную девушку. Двое его товарищей отдали топоры своим друзьям и, подхватив нага под руки, потащили его вслед за ноголапым. Оставшиеся мужчины принялись собирать потерянные здесь в предыдущие неудачные попытки топоры, попутно выкапывая что-то из земли.

Малыш Дар, прижав ушки к голове, испуганно осматривался и, жалобно поскуливая, пытался найти запах своего дорогого хозяина. Среди вони, которая витала вокруг, он различал много новых, пугающих его ароматов, но нужного найти не мог. От этого его маленькое сознание сжималось в ужасе, и он медленно переступал по болотной грязи, судорожно крутя головкой.

Кончики его крыльев были безвольно опущены вниз. Вывалившись из рук Низкана, зверёныш первый раз попробовал воспользоваться ими по назначению: от испуга распахнул. Маховые перья наполнились воздухом, и малыша куда-то понесло. Мечущийся внутри страх и инстинкты подсказывали, что крылья ни за что нельзя складывать, поэтому малыш пищал от ужаса и боли, но держал их раскрытыми, продолжая планировать сквозь голубой туман.

Посадка вышла не очень мягкой. Совершенно неопытный в полётах Дар и не подумал выставить лапки вперёд, и приземлился мордочкой в болотную жижу. Кувыркнувшись через голову, малыш запищал от боли и притонул в ближайшей луже по самые уши.

Кое-как выбравшись оттуда, Дар направился на поиски хозяина, волоча за собой болящие от трудов крылья. Болото пугало его. Больше всего зверёнышу хотелось оказаться под рубахой Низкана, где всегда сухо, тепло и безопасно. И вот он шёл вперёд, в поисках этого источника тепла и безопасности, тихо поскуливая от страха и не понимая, что всё более и более удаляется от желаемого.

Пару раз он останавливался, принюхивался к земле и отряхивал отяжелевшие от грязи лапки. Дважды скатывался в лужу и, презрительно фыркая, кое-как выбирался из неё. Непривычный к долгим самостоятельным переходам, зверёныш быстро выбивался из сил, но упрямо шёл дальше, надеясь, что совсем скоро появится любимый хозяин.

Остановился он, только когда выбрался на край большого котлована, заполненного булькающей грязью. Возможно, когда-то раньше здесь было озеро, но теперь вместо чистой воды в водоёме плескалась отвратительно воняющая жижа. Зверёныш тронул дрожащую поверхность лапкой и тут же отдёрнул её: дряблая поверхность едва его не утянула. Потоптавшись на месте, он поковылял в сторону и попытался перейти неожиданную преграду в другом месте. Но и там его лапы проваливались. Ему было невдомёк, что эта колышущаяся масса не предназначена для того, чтобы по ней ходили.

Потерпев неудачу, Дар сел и тоскливо завыл. Болотное озеро отозвалось ему громким бульканьем. Недалеко от берега возник и оглушительно лопнул огромный пузырь. Испуганный зверёныш заверещал и отшатнулся назад. А на поверхности водоёма показалась рогатая голова, которая с любопытством развернулась в сторону Дара.

Больше всего эта голова напоминала голову ящерицы. Она имела такую же форму, в верхней её части располагались выпуклые глаза, прикрытые сейчас белёсым третьим веком, а от нижней челюсти вверх тянулись длинные рога.

Белёсое веко отодвинулось в сторону, и на Дара уставились оранжевые глаза. Неведомая тварь приоткрыла рот, и наружу высунулся длинный язык, которым она повела из стороны в сторону, а потом, раззявив пасть, издала жуткий булькающий рёв.