Читать книгу "Оружие победы и НКВД. Советские конструкторы в тисках репрессий - Александр Помогайбо"

Бывшая его студентка Л.Б. Кизнер вспоминала 1937 год: «...началась специализация, и я попала на факультет по изготовлению топлива для изделий боеприпасов. На этом факультете студентам первого выпуска отделения пороходелия читал профессор Н.И. Жуковский — крупный ученый-химик, заслуженный деятель науки и техники, военный инженер-технолог, председатель 5-й секции Арткома. Старшекурсники нам рассказывали, как они ловили каждое его слово. Нам же, студентам второго выпуска, не повезло: к тому времени в 1937 году профессор был арестован и вскоре расстрелян.

Студенты не могут жить без кумира. Таким почитаемым наставником стал для нас профессор Александр Семенович Бакаев, который читал технологию изготовления нитроглицериновых порохов. Особенно интересны были лекции по изготовлению пороха «Н».

И вот как-то во время занятий мы заметили у дверей странного гражданина. Спросили у него, чего он хочет. В ответ он, подойдя к Бакаеву, заявил:

— Вы арестованы.

Профессор А.С. Бакаев, однако, попросил позволения закончить лекцию. После второго урока его увели. Это случилось 13 декабря 1937 года, именно тогда, когда указанные реактивные снаряды с его порохом проходили войсковые испытания для принятия их на вооружение авиации. Роковое совпадение!»

Александр Семенович Бакаев родился 22 июня 1895 года. В 1914 году, с началом Первой мировой войны, он в 19 лет досрочно окончил Михайловское артиллерийское училище и в чине подпоручика отправился на фронт. Всего за три года он прошел путь от подпоручика до капитана и получил семь орденов: Святой Анны I, II и III степени,

Святого Станислава II и III степени, Святого Владимира IV степени, Георгиевского креста IV степени за личную храбрость. Февральскую революцию А.С. Бакаев встретил на фронте, события же Октябрьской наблюдал в Петрограде; впрочем, в автобиографии сам Александр Семенович называл Великую Октябрьскую революцию иначе: «Непосредственного участия в перевороте не принимал».

В 1918 году правительство большевиков заключило Брестский мир. А.С. Бакаев демобилизовался.

Получив высшее образование в Петроградском политехническом институте, он поступает в Артиллерийскую академию.

Первые серьезные работы в области порохов Александр Семенович начал на Охтинском заводе в 1922 году. В Первой мировой в основном использовались пироксилиновые пороха, поскольку они были достаточно хороши для патронов, однако баллиститные[53]позволяли зенитным снарядам лететь на большую высоту, а снарядам морских орудий — на большую дальность. Артиллерийский и минометный огонь был также намного эффективнее при использовании баллиститных порохов. А.С. Бакаев впервые разработал принципы их производства, и по разработанной им технологии были спроектированы первые заводы по производству этих порохов.

В 1930 году по сфабрикованному «делу Промпартии» А.С. Бакаева арестовали и приговорили к 10 годам лишения свободы за «участие в подготовке взрыва моста в Ленинграде». Скоро его направили в особое техническое бюро ОГПУ. Одновременно его использовали как главного консультанта по строительству опытного цеха на заводе им. Морозова и при создании нового завода № 59 на юге Украины. В 1934 году этот завод начал выпускать баллиститный порох, на нем же в 1935 году были получены первые марки «шашечных зарядов» для морских пушек.

10 октября 1934 года Бакаева освободили, и он стал главным инженером Вохимтреста, а с 1935 года он уже заместитель главного инженера вновь организованного всесоюзного порохового треста (ВПТ) и начальник технического отдела. С 1934 по 1937 год Бакаев по совместительству работал научным руководителем специальной лаборатории ВХНИИ (НИИ-6). С 1934 года Бакаев также заведовал кафедрой пороходелия в МХТИ им. Менделеева.

В 1937 году последовал новый арест. После двухлетнего следствия (во время которого крупнейший в СССР специалист по порохам не занимался своей работой) его приговорили к 10 годам лагерей. К счастью, скоро его переводят в особое техническое бюро. Это бюро собирало перед войной весь цвет специалистов в области производства порохов: А.Э. Спориуса, А.Д. Артющенко, Д.М. Равича, Ф.М. Хритинина, С.А. Ильюшенко и других.

После защиты диплома в 1939 году Л.Б. Кизнер направили в Реактивный научно-исследовательский институт (РНИИ, позднее переименованный в НИИ-3).

В 1941 году началась война. Предприятия по производству баллиститных порохов начали эвакуировать на восток, и какое-то время порохов производилось столь мало, что «Катюши» приходилось с линии фронта отводить в тыл, поскольку для них не было боеприпасов. Для снарядов реактивных установок требовались специальные баллиститные пороха, выпускавшиеся на заводе имени Петровского в Украине, а завод был эвакуирован и производство долго не могли наладить.

Государственный Комитет Обороны предложил НИИ-3 проработать вопрос о применении в двигателях снарядов шашек из пироксилинового пороха, которые рекомендовались ранее для морских пушек. Но испытания выявили то, что и следовало ожидать: заряды горели в несколько приемов.

Тогда Л.Б. Кизнер пришло в голову интересное решение. Когда она еще училась в институте и слушала в 1937 году лекции А.С. Бакаева о достижениях Д.И. Менделеева и его учеников, ей запала в голову идея о сокращении объема коллоида с вытеснением летучего растворителя. Л.Б. Кизнер подумала: нельзя ли прибавить в мешатели компонентов спиртовой раствор канифоли, который при технологических операциях будет вытесняться с внутренних слоев пороховой шашки вместе с растворителями? При этом канифоль останется в наружном слое шашки, так как она — нелетучее вещество. Вследствие этого следует ожидать перераспределения компонентов (достигается за счет осуществления процесса автофлегматизации). Таким образом может получиться порох с одинаковым распределением компонентов по толщине свода «шашек».

По этому предложению была быстро составлена новая рецептура — но когда Л.Б. Кизнер отправилась в НИИ-6 получать санкцию пороховщиков, ее встретили недружелюбно:

— Разве вы не знаете, — заявил Б.П. Жуков, — что мы умеем флегматизировать только пороховые зерна, а вы требуете осуществить флегматизацию больших «шашек»? Добавление флегматизатора в мешатели ничего не даст. Все это фантазия!

Как быть? Можно было бы обратиться за советом к А.С. Бакаеву, но он находился в тюрьме. Были и другие специалисты, что могли дать совет — но и они были в тюрьме!

Делать нечего — Л.Б. Кизнер едет в Казань, в тюремное ОТБ-40 при НКВД. Кизнер объяснила ученым свою идею — и они дружно поддержали, и даже усовершенствовали состав. Н.П. Путимцев предложил прибавить к пороховой массе, помимо канифоли, большой процент калийной селитры. Этот порох именовался в дальнейшем «ПС» (пироксилин-селитренный).

«Только после того, как под руководством Путимцева заводом № 40 была изготовлена первая партия пороховых зарядов для снарядов М-13 и М-8, предназначенная уже для фронта, конструктор в октябре 1941 года заметил на территории завода сотрудника НИИ-6 Б.П. Жукова, который приписал себе авторство на рецептуру «ПС». Что ж, бывало и не такое! Тот же самый Жуков не мог тогда предполагать, что пройдет время, и появится множество книг и статей, посвященных истории создания «Катюш», чьи авторы последуют его примеру. Не имея никакого отношения к созданию этого легендарного оружия, они припишут успехи и достижения другим, фальсифицируя события, а нередко греша и полной безграмотностью... Но мы не оформляли заявку на авторское свидетельство: шла война, до приоритета ли было?!»