Читать книгу "Оружие победы и НКВД. Советские конструкторы в тисках репрессий - Александр Помогайбо"

Обратившись к упомянутой мной книге «Оружие победы», я внимательно изучил главу «Боеприпасы». На странице 297 в этой главе есть фотография Б.П. Жукова. Прямой, честный взгляд, глядящий куда-то вперед — может, на какую-то обдумываемую химическую формулу, или на будущие звания дважды Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской и Государственных премий и академика Российской академии наук. Фотографии Л.Б. Кизнер в этой книге нет. Как и фотографии Н.П. Путимцева. Мало того — о них в книге не упоминается вообще. Ну не с тюремным же бюро связана наша знаменитая «Катюша»...

Пока налаживалось производство «ПС», в Перми срочно создавалось на базе эвакуированного с Украины завода имени Петровского производство баллиститных порохов. Но было ясно, что в нужных объемах порох произвести удастся не скоро. И тогда Сталин решил обратиться за помощью к американцам. В то время в научных исследованиях порохов янки серьезно отставали, и потому пришлось передать им документацию, чертежи оборудования и рецептуру. Зашел разговор о сроках. Американцы брались наладить производство за два года. Генерал-майор С. Франкфурт, помня приказ Сталина «любой ценой», спросил, можно ли за полгода? Американцы ответили — можно, но будет дороже. А если за год? Можно и за год, но за соответствующую цену.

Через два месяца С. Франкфурт прибыл туда, где намечалось наладить производство, и изумился. Кругом — заросший бурьяном пустырь. «Когда же вы начнете монтаж корпусов?» — «А мы и не собираемся их строить — пустим мощные подстанции, поставим на фундаменты станки и начнем выпускать продукцию» — «А температурный режим, гидроизоляция!» — «Накроем агрегаты брезентом, будем подавать теплый воздух. Все о’кей!» Для временного заказа американцы решили не строить капитальные сооружения.

Советский порох — уникальный по своим характеристикам — американцы впоследствии тщательно исследовали. Эти работы стали одним из их шагов по созданию твердотопливных ракет.

В 1943 году для реактивных снарядов «Катюш» снова стал применяться прежний порох. И тут началось нечто неожиданное — снаряды стали взрываться на пусковых устройствах. Над главным технологом завода и его помощниками нависла угроза ареста. В это время Кизнер работала под началом инженера Ф.Я. Якайтиса в филиале НИИ-3 в Свердловске. Ей и поручили разобраться с непонятным явлением. Прибывший военпред предоставил 100 двигателей от снарядов М-31. Разобрав несколько двигателей, Кизнер быстро нашла причину. Ставился двигатель, рассчитанный на низкокалорийный порох, когда же возобновили применение баллиститных порохов (его калорийность выше), двигатели не взрывались. Старые колосниковые диафрагмы, смонтированные в кольцо, для этого не годились.

Кизнер начертила нужную диафрагму, ее тут же изготовили и испытали. Через сорок восемь часов снаряды М-31 с исправлениями были приняты на вооружение армии. «Катюши» продолжали громить врага.

После войны Кизнер узнала, что немцы сбросили ее родителей в колодец.

В ходе войны Бакаев организовал и возглавил исследования по созданию непрерывной технологии баллистических порохов с использованием шнек-прессов. Успешное внедрение этой технологии, разработка ряда составов порохов позволили вдвое увеличить выпуск пороховых зарядов для знаменитых «Катюш» и зарядов для ствольной артиллерии. Летом 1943 года реактивные снаряды, полученные по технологии А.С. Бакаева, были использованы Красной Армией в битве на Курской дуге.

С А.С. Бакаева сняли судимости и даже наградили — орденами Трудового Красного Знамени и Красной Звезды. За свои достижения в области пороходелия «вредитель, пытавшийся подорвать мост», был дважды удостоен звания лауреата Сталинской премии в 1946—1947 годах.

СОЗДАТЕЛЬ ВЕРТОЛЕТОВ

Когда-то я ездил в военный музей подмосковной станции Снигири с экскурсией школьников. Им я рассказывал о немецкой военной технике, и очень всех удивил, когда упомянул о вертолетах времен Второй мировой войны. Никто не мог поверить, что еще в то время использовались вертолеты.

А они действительно использовались — в американской, английской и немецкой армиях. Не было их только в Красной Армии. Разработчик вертолетов — Изаксон — был арестован, и все направление фактически свернуто.

Но Изаксон возглавил разработку вертолетов сравнительно поздно, основная роль в создании в СССР винтокрылых машин принадлежала А.И. Черемухину, который тоже был арестован и которого тоже вытащил из тюрьмы Туполев. Об этом почти забытом в наше время конструкторе, создавшем самые лучшие вертолеты своего времени, и пойдет речь.

А.М. Черемухин происходил из семьи русских интеллигентов. Его отец был инспектором театрального училища Императорских Большого и Малого театров и преподавал там математику, а мать преподавала иностранные языки.

Год окончания гимназии — 1914-й — совпал с началом Первой мировой войны. Черемухин поступил в Политехнический институт, но учиться не стал и пошел на фронт добровольцем. Его зачисляют в 13-й корпусной авиационный отряд. Прослужив в нем около десяти месяцев, А.М. Черемухин был направлен в школу авиации Императорского Московского общества воздухоплавания. По окончании школы он выдержал экзамены на летчика.

Здесь же, в Москве, новоиспеченный летчик познакомился с Ниной Федоровной Рерберг. Венчание состоялось в 1918 году. Брак оказался удачным, Нина Федоровна оказалось достойной и фамилии Рерберг, и фамилии Черемухина, ее труд, и немалый, был вложен в аэродинамические трубы, в которых испытывались советские военные самолеты Великой Отечественной войны.

Первый свой орден, орден Святой Анны 4-й степени, пилот получил в 1916 году. В связи с показанным во время боевых вылетов умением его перевели инструктором в Севастопольскую военную авиационную школу. К этому времени у пилота было уже несколько наград — к первой прибавились орден Станислава 3-й степени и 2-й степени с мечами и бантом, орден святой Анны 3-й степени с мечами и бантом, святой Анны 2-й степени с мечами, святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом. Он был представлен к Георгиевскому оружию, но получить его не успел — началась революция. Сначала Февральская, с которой началось разложение армии, а затем Октябрьская. После заключения Брестского мира школа, куда направили Черемухина, практически перестала существовать, и пилота откомандировали в XI отряд Московского военного округа. Оказавшись в столице, Алексей Черемухин решил вернуться к учебе. Он поступил в МВТУ.

Среди прочих учебных заведений МВТУ (до революции — ИВТУ) являлось уникальным учебным учреждением. Если, скажем, английские учебные заведения отличала склонность к теоретической подготовке, а американские — направленность на практическую работу, то МВТУ характеризовало тесное сочетание теории и практики. Это наилучший правильный метод обучения, поскольку только через практическое опробование теоретических истин можно освоить из достаточно уверенно. Именно поэтому вклад МВТУ в советскую науку просто неоценим.

А.М. Черемухин был достойным представителем «школы МВТУ». Много позже Туполев писал о конструкторе: «В нем гармонично сочетались глубокие теоретические знания ученого, практический опыт летчика и инженера, талант педагога». И дальше: «В любой области деятельности, за которую брался А.М. Черемухин, он одинаково свободно мог дать теоретическое обоснование, осуществить конструкцию и всесторонне проанализировать результаты».