Читать книгу "Любовь и прочие неприятности - Киран Крамер"

Сисси поставила штемпель-дату на папке-конверте в голубую горизонтальную полоску – библиотека медленно приобщалась к современным технологиям – и, улыбнувшись, еще один, но надавила так сильно, что чуть не сломала печать.

– Честное слово, – сказала она обеим леди, – вольное поведение не моя история. – Штамп. Штамп. – Хотя жаль.

Штамп.

Порой Сисси действительно сожалела, что не позволяет себе случайных связей, особенно когда пролистывает журналы с красавчиками моделями или видит в фильме любимого актера. Но было в ней что-то от Элизабет Беннет[5]. Сисси хотела чего-то настоящего, серьезного – мужчину, который станет бороться за нее, хотела ухаживаний, драм, романтики…

И в этот момент в библиотеку вошел Бун Бреддок – во второй раз в жизни.

Глава 5

– Ты, должно быть, играешь со мной, – сказал Бун прямо с порога библиотеки. – Это что, сидячая забастовка?

– Т-с-с! – Сисси прижала к губам палец, дрожащий палец, кстати, – и ее уши стали ярко-алого цвета.

Проклятье! Ему велели заткнуться. В библиотеке. Прямо как в 1942-м.

– Ну, увидимся! – Миссис Хатлбери простилась с Сисси и, обойдя Буна, на пару с миссис Донован направилась к выходу.

Дамы держали книги, но судя по тому, как заговорщически шептались, склонившись к Сисси, не иначе что-то замышляли.

– Здравствуй, Бун, – пропела миссис Донован в своей слащаво-приветливой манере.

Миссис Хатлбери тоже адресовала ему кокетливый взгляд.

– Приятного дня, леди, – пробормотал Бун, по-прежнему не сводя глаз с библиотекарши.

– Да он горячее свежеиспеченного масленого сладкого пончика, – прошептала миссис Хатлбери за его спиной.

Миссис Донован захихикала, и женщины закрыли за собой дверь.

Ну и мыслишки у леди преклонного возраста.

Эти библиотекарши довольно странные: раздражительные и упрямые, и у них напрочь отсутствует вкус в одежде. На Сисси был тусклый зеленый свитер с высоким белым воротником, напоминающий облачение учительницы из XVIII века. Будь сейчас такая мода, Бун бы проглотил свою «том ландри» – мягкую фетровую шляпу, которую футболисты всегда высмеивали.

– Здесь еще кто-нибудь есть? – Он прошел к столу и встал напротив Сисси, скрестив руки на груди.

Она надулась и стала похожа на пушистый одуванчик.

– Нет, пока больше никто не пришел, но в любую минуту может и прийти.

Без сомнения.

– И многие уже посетили библиотеку сегодня?

– Ну как сказать. – Сисси поджала губы, опустив взгляд к каким-то бумагам на своем столе.

Бун нагнулся, опершись руками о стол.

– Взгляни на меня.

Сисси бросила на него презрительный взгляд:

– Могу смотреть хоть бесконечность или того больше, – и снова отвернулась.

– Ха. – Бун ожидал подобного ответа.

Она выпрямилась, скрестила руки на своей аккуратной маленькой груди и посмотрела прямо на него.

– Зачем ты здесь?

Бун испытал мимолетное сумасшедшее желание сорвать с нее придававшие дерзость взгляду очки, поднять ее со стула и зацеловать до потери чувств.

– Это же общественная библиотека, и у меня есть право сюда приходить. Я пришел предупредить: если попытаешься сегодня вечером реализовать свои планы, тебя арестуют.

Сисси побледнела.

– Если ты действительно прикажешь шефу Скотти арестовать меня за мирный протест против закрытия старой городской библиотеки, будь готов к тому, что твоя репутация среди местного населения значительно ухудшится. Ты этого хочешь?

В яблочко. Кто бы мог подумать, что библиотекарши такие коварные? Они ведь считаются добрыми и покладистыми.

– Разумеется, – ответил Бун. – Но я убежден, что именно этого добиваешься ты.

– Возможно. И причины на то у меня имеются. – В ее глазах вспыхнула злость, и на миг Сисси напомнила Буну ее бабушку, ту странную женщину, которую все в Кетл-Нобе называют просто Нана.

Сердце его билось медленно и размеренно, но грудь внезапно сдавило от раздражения.

– Будь осторожна со своими желаниями: они ведь могут исполниться. Подумай лучше о том, что арест навсегда испортит твое резюме. И каково тебе будет, если на тебя ополчится весь Кетл-Ноб за то, что ты здесь, в тихом маленьком городке, распространяешь новости Ашвилла? Сомневаюсь, что ты задержишься на этой работе.

– Об этом я уже думала. – Накрахмаленный воротничок идеально гармонировал с ее прямой шеей. – До свидания, мистер мэр.

Бун развернулся на каблуках и проговорил не оборачиваясь:

– Приятного дня, мисс Роджерс. Сегодня ваш рабочий день закончится ровно в пять часов, как это было всегда.

В дверях на него налетела приземистая жилистая Салли Морган со своим симпатичным пятнадцатилетним сыном Хэнком Дэвисом, маячившим позади мамочки. На нем были свитер «Стилерз», джинсы и огромные кроссовки, а на Салли – черный балахон с надписью «Бетмен – мой бойфренд», серые спортивные брюки, белые носки и черные резиновые тапочки для душа. Ее жидкие каштановые волосы были накручены на розовые бигуди.

– Извините, – выдохнула она, схватив за руку сына.

Морганы – одна из самых старых семей Кетл-Ноба. Многие представители клана Салли не любили дантистов и обычно бросали школу после третьего класса, предпочитая обучение на дому, которое было весьма необычным. Их учили стрелять белок, бродить по лесам в поисках флоры, фауны – все собранное они продавали фармацевтическим компаниям – и дров, чтобы поддерживать огонь в камине в течение всей долгой зимы.

А еще Салли была отличной матерью для своего очень нездорового сына и следила, чтобы мальчик прилежно учился в спецшколе, игнорируя семейный обычай избегать традиционного образования.

– Кака, – громко, словно сирена в ночи, изрек Хэнк Дэвис, не обращаясь, вероятно, ни к кому, и широко улыбнулся.

– Привет, Хэнк Дэвис.

Бун с радостью выбежал бы наружу, где мощные порывы ветра срывали с места буквально все, включая его голову. В библиотеке он задыхался, чувствовал себя очень странно, особенно из-за этого обворожительного, похожего на сову создания за столом, которое, однако, относилось к нему крайне негативно.

Салли оставила дверь открытой и, глядя в упор, ткнула в него своим толстым пальцем с выкрашенным в кислотный желтый цвет ногтем.

– Молчите, Бун Бреддок! Не произносите ни слова. В вашей постели дремлет дьявол.