Читать книгу "Пробуждение - Марк Фрост"

Ник опустился на пол и отполз в сторону, а потом оглянулся и посмотрел.

Тонкие, скрученные веревками нити пробивались через ячейки зарешеченной двери, ближе к середине. Волокна тянулись к статуе и опутывали ее все сильнее. Они двигались согласованно, словно семейство из тысячи змей. Ник, как зачарованный, смотрел, как нити обвиваются вокруг Паладина. Наконец тот был полностью опутан паутиной и не мог пошевелиться.

Ник обернулся и вгляделся в темноту за зарешеченной дверью. Он смутно различил очертания чего-то крупного, аморфного, качающегося, прижавшегося к решетке с другой стороны. Он понял, что шум океана исходит от этого существа. Что-то посередине странного создания горело цветом крови.

«Как глаз. Как глаз гигантского осьминога».

Металл, из которого была выкована статуя, издал стон. Волокна сдавливали Паладина все сильнее. А потом внутри него что-то подалось со звуком, который напомнил Нику рвущуюся басовую гитарную струну. В одно мгновение щупальца отпустили статую и начали медленно отступать, раскачиваясь в воздухе, словно водоросли.

Меч и топорик упали на пол. Что-то мягкое, черное выпало из правого каблука сапога Паладина и расплылось по полу черной лужицей. Статуя затрещала и развалилась на дюжину кусков, которые рассыпались по полу.

Ник почувствовал, как его охватывает слабость. Он вот-вот мог лишиться чувств. Как загипнотизированный, он наблюдал за тем, как масса колышущихся щупалец что-то подносит к нему, но ему не было страшно. Он понял, что это такое. Понял, для чего это нужно, и попытался остаться в сознании, чтобы успеть воспользоваться этим предметом.

Щупальца бережно держали трубку черного телефона. Они поднесли трубку к уху Ника, а другой пучок волокон обвился вокруг аппарата и нажал на центральную белую кнопку.

Ник услышал ответ телефонистки.

– Доктора Роббинс, пожалуйста, – проговорил он, поразившись тому, как спокойно звучит его голос.

Ожидая, пока телефонистка соединит его со школьным психологом, Ник скользнул взглядом к зарешеченной двери.

«Странно. Раньше я этого не замечал. Замок закрывается снаружи, а не изнутри».

Лодочный сарай

Мерзкий запах привел его в чувство. Потом голоса мало-помалу зазвучали громче, словно он вышел из туннеля.

– Что нам с ним делать? – спросил кто-то.

– Ждать, – прозвучал искаженный голос Паладина. – Ждать, пока он его разглядит хорошенько. Так получается лучше.

Уилл из осторожности не пошевелился, чтобы «Рыцари» не поняли, что он пришел в себя. Он лежал на боку на дощатом полу, на чердаке сарая. Руки ему связали за спиной пластиковыми завязками (наверное, нашли у него в кармане) и привязали к лодыжкам. В результате ноги были подняты к рукам, и лежать в таком положении было очень неудобно. Все тело болело после удара током. Маска сползла вниз, прорези находились на уровне щек, и он ничего не видел.

Уилл вызвал в памяти сенсорный план помещения. Двое «Рыцарей» стояли рядом с ним, а с ними – долговязый и сутулый Паладин. Брук находилась в соседней комнате, она по-прежнему была привязана к стулу. Жуткий запах исходил от черного контейнера размером с термос, стоявшего на полу примерно в футе от лица Уилла.

Уилл почувствовал энергию, исходящую от мерзкого существа, передвигающегося внутри контейнера, и понял, что это Попутчик, который каким-то образом «настраивается» на него, готовится с ним слиться. Уилл незаметно опустил руку к швейцарскому армейскому ножу, засунутому за голенище ботинка.

– А с ней как быть? – спросил один из замаскированных «Рыцарей».

– Она будет смотреть, – ответил Паладин. – Это для нее будет последний шанс образумиться, иначе она получит такого же. Приведите ее сюда до того, как я его выпущу.

Уилл услышал, как чьи-то ботинки прошаркали в соседнюю комнату. Он осторожно сжал нож обеими руками, выдвинул лезвие и, стараясь шевелиться как можно более незаметно, начал перерезать завязки. Пластик начал поддаваться. Нужно было еще десять секунд.

Но тут в его сознании прозвучал голос:

– Ты наверху?

«Элиза!» В первый момент это показалось ему бессмысленным. А потом обрело весь смысл на свете.

Уилл забросил сеть ощущений, позволил этой сети пролететь по всему сараю, и наконец он обнаружил Элизу этажом ниже, у входной двери.

– Да, – мысленно ответил он и услышал, что «Рыцари» тащат к нему и Паладину Брук.

Первая завязка порвалась под напором лезвия. Уилл приступил к следующей…

– Отойдите, сейчас я сорву пломбу, – предупредил Паладин, наклонился и откупорил черный контейнер.

Сидевшая внутри тварь беспокойно зашуршала.

Уилл услышал шаги. Кто-то бежал вверх по лестнице. Элиза очень торопилась. Он видел ее образ, летящий в пространстве и становящийся все ярче и сильнее. Он был наполнен какой-то чудесной живительной силой.

Динамик рации, лежащей в кармане Уилла, захрипел, и он услышал голос Аджая – негромкий и взволнованный.

– Уилл. Заткни уши.

Двое «Рыцарей» бросились к лестнице.

– Кто тут? – крикнул первый.

Другой среагировал на звук рации.

– Что это было?

Уилл перерезал последнюю завязку, закрыл уши ладонями и крикнул:

– Брук, заткни уши!

В дверной проем хлынула волна энергии. Первое впечатление у Уилла было такое: в одну ноту уместились все известные частоты – как выше предела человеческого слуха, так и ниже. А потом нота ворвалась в замкнутое пространство чердака, как звуковая бомба. И хотя Уилл плотно зажал уши ладонями, у него все равно было ощущение, что прямо рядом с его головой грянула гаубица.

Вылетели стекла из окон, задрожали половицы, и в самой середине этой прорехи в пространстве Уилл увидел Элизу, стоящую на верхней ступени лестницы. Она стояла, широко раскрыв рот и раскинув руки ладонями вверх. Ее тело стало полем дикой энергии, эпицентром этой ударной звуковой волны.

Только это и было важно для Уилла: Элиза тоже была наделена даром. И она Пробудилась.

Присев на корточки рядом с крыльцом, Аджай выждал ровно минуту, как ему велела Элиза. Не спуская глаз с циферблата наручных часов, он произнес в микрофон рации:

– Уилл. Заткни уши.

Он встал и сделал пару шагов вперед, когда до него вдруг дошло:

«О боже, мне, наверное, тоже стоило бы заткнуть».

Он поднял руки к ушам в то самое мгновение, когда все окна в лодочном сарае треснули и вылетели, и вся постройка содрогнулась. Ударной волной Аджая отбросило в сугроб.

– Боже милосердный, – прошептал Аджай.

Он с трудом поднялся на ноги и, шатаясь, поднялся на крыльцо. Открыв входную дверь, он наткнулся на косяк, но тут же шагнул в сторону и вошел внутрь.