Читать книгу "Полный форс-мажор - Владислав Вишневский"

…Как будто два крыла природа мне дала, пришла моя пора. Я не пойму, что вдруг со мною стало Тревоги все умчались прочь. Когда он здесь со мной, весь мир цветёт весной Я танцевать могу всю ночь!

Ну молодец! Ну, голос! Вообще, отпад! Браво! Бис! Бис!! Кто она? Не замужем? Адрес… Адрес… Телефон…

Дебютантке немедленно понесли на сцену цветы. Откуда взялись? Где нашли? Мелкие букеты полевых цветов… Много! Девушка, краснея, кланялась, ей аплодировали, приветственно махали руками. «Браво»… Солдаты махали руками, требуя автографа. А она убежала.

«А теперь…»

Под задорные звуки баянов, на сцену высыпли плясуны, в русских сапогах, шароварах, русских рубахах, фуражках набекрень с ярким цветком сбоку… К микрофону, в таком же русском стиле, вышла певица, в юбочке с передником, красных сапожках, белой кофточке с вышитыми цветами. Точёная фигурка, мягкие лёгкая движения, задорная улыбка, с длинными русыми косами, уложенными в кокошник.

Я люблю тебя Россия, золотая моя Русь, Я люблю…

Выплясывали, кружась танцоры, звенели трелями звуки баянов, в ширь и в высь неслись признания любви к стране своей, народу, Родине…

Браво! Бис! Кто такие? Ещё, ещё…

И на кураже, без остановки, танцоры развернули другую плясовую, видимо про море. Потому что сложенными руками изображали волну, а телами морскую качку, и в музыке слышалось узнаваемой «Яблочко»… И на вёслах вроде бы плыли, и по канату лазали, и в бинокли вдаль смотрели. Красиво. Весело. Задорно… Про море! Про моряков! Браво! Бис! Молодцы! «Зрительный зал» с интересом и вопросительно переглядывался, пока генерал Коломиец не спросил генерала Золотарёва, а тот у полковника Ульяшова, тогда и выяснилось: «Это наши гости, товарищ генерал, из Североморска, — признался Ульяшов. — Они приветствовать нас приехали. Побратимы!».

— А! Вот как, побратимы! Побратимы, это хорошо. А ваши артисты где? Они здесь или по обмену уехали?

— Никак нет, товарищ генерал, здесь они, на месте. Мы же по тревоге… Все здесь.

— Так давайте их… Мы ждём. По честному чтоб, договаривались же. Так, нет?

— Так точно. Так.

И только тогда на сцену вышел ведущий концерта рядовой Кабаков со своими шутками и прибаутками. Не человек — оркестр. Зрители от души смеялись — Чарли Чаплин, Аркадий Райкин, Максим Галкин с Петросяном в одном флаконе, — оглядываясь и толкаясь, солдаты веселились, узнавали себя в пародиях. Поднялись на сцену и музыканты военного оркестра. И прапорщик Смолина Инна Васильевна, раскрасневшаяся, ладная аккуратная, многие знали чья она жена, понятно, что командира разведроты, слона этого, но не многие знали, что она стихи любит, поэзию. Инна Васильевна почти не смущаясь, с выражением, без запинки прочла Твардовского. Её с удовольствием выслушали, дружно и громко аплодировали. Молодец, Вася Тёркин, а Инна Васильевна ещё больше чем… всё остальное. Здорово, в общем. Классно! Круто!! Жаль, что замужем. Вышел и лейтенант Круглов — под бурные аплодисменты, без микрофона, исполнил арию Мефистофеля «Сатана там правит бал, там правит был», — здорово! Зрители крутили головами, не верили, что это не пароходный гудок гудит, не паровозный… Здорово! Бас, потому что. Народный талант. Армейский в смысле. Наш. За лейтенантом Кругловым, под татарские гармошки выскочили плясуны, им так громко хлопали, гармошки в шуме «тонули»; за танцорами в три этажа встал хор из музыкантов оркестра, солидно, с нотными папками в руках, акапелльно, без музыки (Пианино же для Смирнова на «поляне» не нашлось!), на четыре голоса исполнили отрывок из Римского-Корсакова, потом старинный русский романс, и, взяв в руки духовые инструменты, исполнили парафраз из произведений Цфасмана. Дирижировал исполнителями лейтенант Фомичёв. На «ура» прошла и пантомима на пентагоновских ястребов; двое самодеятельных бодибилдеров, из второй роты, опасно, но ловко жонглировали четырьмя гирями; настала очередь и «лучшего баритона артиллерийских войск страны и всей президентской администрации». «Потому что наш, бывший… старший сержант, теперь старший лейтенант, Романенко Артур Алексеевич», как его представил ведущий. Романенко вышел на сцену, в тёмно-синем с искрой концертном костюме-«тройка», белоснежной рубашке, белой бабочке под подбородком, в сверкающих лаком туфлях, взрослый, солидный… Музыканты оркестра взяли в руки свои духовые инструменты, дирижёр руки поднял, и…

Живым с войны вернулся мой отец, В те детские счастливые года. Тогда я был совсем ещё юнец, Его слова запомнил навсегда. Я слышу вновь слова его простые. Их, как святыню, память сберегла: Ты заслужи, чтобы тебя Россия Не пасынком, но сыном назвала.

Вслушиваясь, солдаты замерли… Не песня. Установка. Реквием. Призыв. Приказ… Всё вместе. Даже дизель-генератор кажется умолк, только песня разливалась над полем. Только она. Её музыка. Густой баритон исполнителя и его лицо, поза, убеждали в необходимости принятия его призыва…

Пройдёт пора и повзрослеет сын мой, Когда уже настанем мой черёд. Сказать ему, отца слова святые, И я уверен, сын меня поймёт. И я скажу, смотрясь в глаза родные Простые и понятные слова: Ты заслужи, чтобы тебя Россия, Не пасынком, но сыном назвала.

Генералы, все офицеры, старшие, младшие, все зрители, без разницы принадлежности к тому или иному роду войск, положив друг другу руки на плечи, в такт песне раскачивались в едином порыве. Раскачивалась вся поляна зрителей. Размахивали руками и в «амфитеатре», и на «галёрке», на крышах кунгов.

«Ну, здорово! Ну, сильно! Ещё пойте, ещё», неслось со всех сторон… Отбивая ладони, долго аплодировали. «Бис! Браво!» Но исполнитель неожиданно расчувствовался, глядя на благодарных зрителей, хлюпнув носом, нагнув голову сбежал со «сцены».

Возникла не запланированная пауза, которой удачно воспользовались музыканты из «Поющего крыла». Взяв первый аккорд, громко, в микрофоны, предложили присоединиться к песне… Послышался узнаваемый, забойный гитарный ритм…

Я по дорогам бродил… Кто-то на небо пролил…

Мягким голосом начал гитарист…

Краску синюю-синюю,

Уступил инициативу молодому вроде, но седовласому, высокому исполнителю, со звездой Героя… С чуть хриплым голосом:

Дворник с утра разбудил… и горизонт начертил Очень тонкую линию…

Музыканты дружно взмахнули грифами гитар, призывая слушателей присоединяться к песне, а барабаны как подтолкнули…