Читать книгу "Дар сгоревшего бога - Джеймс Клеменс"

— Если ты прав, выходит, при помощи камня мы можем освободить бродяг. Дать его каждому в руки… — сказал Тилар.

— Возможно. Но тут есть загвоздка. Вспомни, череп Кеорна был насквозь пропитан песней-манком. Камень помогал ей противостоять. Но только когда бог держал его в руках. Как Мийана. Боюсь, если передать камень от одного бродяги другому, первый тут же подпадет под ее власть снова. Может, Мийана покончила с собой еще и поэтому — знала правду.

— Выходит, нужно по камню для каждого бродяги, чтобы их не поработили заново.

Роггер хмыкнул.

— Повезло, хоть этот есть.

Тилар задумался о сказанном. Все лучше, чем вспоминать о пережитых ужасах…

Тут Роггер поманил его к себе и понизил голос:

— Все это наводит на кое-какие догадки насчет Кеорна.

— Какие?

— Мне кажется, он не мог наткнуться на этот камень случайно. Какова вероятность для безумца найти нечаянно чудесный талисман, кусочек потерянного дома? — И, не дав Тилару ответить, увлеченно продолжил: — Готов поспорить, он явился сюда с этим камнем. И поэтому Милость не бушевала в нем, как в его собратьях, и безумием он не страдал.

— Бродячий бог в здравом уме? — Поверить в такое было трудно.

Роггер заговорил еще тише:

— По этой причине он мог и в окраинных землях остаться. Ему не нужно было основывать царство, чтобы обуздать Милость, потеряв таким образом свободу. Разве виры не чуяли в нем что-то необычное? Он сбежал от их следопытов… Да еще Дарт!

— А что Дарт?

— Семя бога редко укореняется. Его сжигает Милость. А семя Кеорна принесло плод.

Догадки Роггера, несомненно, имели смысл. Хотя Тилар охотнее обсудил бы их в кругу мастеров Ташижана. Ибо каждый вопрос, на который отвечал Роггер, рождал еще несколько. Как Кеорну удалось зачать дитя? Почему он никому не говорил о камне? С какой целью скрывался четыре тысячи лет в окраинах? И еще, и еще…

Ответы же, как он подозревал, таились за Разделом. В окраинных землях.

Наконец позади остался последний подъем. На вершине перевала их дожидалась небольшая кучка юных охотников с Харпом во главе. Они ушли вперед, чтобы спустить и закрепить лестницы.

Харп с мрачным лицом подошел к Тилару.

— Все готово. Вот карты мастера Ширшима.

И голос мальчика дрогнул.

Тилар хлопнул его по плечу.

— Нелегкая ноша тебе досталась, такому юному.

— И такому тощему, — шутливо добавил Роггер.

На губах Харпа появилась лишь тень улыбки, и то из вежливости. В глазах застыли усталость и боль. Мальчику пришлось немало повозиться с соплеменниками, ибо после смерти Мийаны находившиеся под ее властью охотники разбрелись по сторонам. Одни обезумели окончательно. Другие пребывали в оцепенении, сходном с трансом, словно разум их угас и осталась лишь ходячая плоть. Третьи пришли в себя и страшно горевали о содеянном, готовые тоже покончить с собой.

Но умер лишь один — разорванный на части руками собственных собратьев. Теперь голова его торчала на колу, оскалив в страдальческой гримасе подпиленные зубы.

Харп повел отряд Тилара к лестницам.

— Может, отложите спуск до утра? — спросил он. — Пока доберетесь, уже совсем стемнеет.

Тилар посмотрел со скалы вниз. Впервые его взору предстали окраинные земли. Там царили сумерки, хотя солнце еще мешкало на краю небес. То был мир камней и дышащих сыростью джунглей, похожих скорее на болота, чем на леса. Светились в полумраке несколько огненных змей — реки расплавленного камня, струившиеся с высот Такаминары, пламенные слезы богини, горюющей о дочери, которая вернулась к ней так ненадолго.

«Мать… прости меня».

Тилар встретился глазами с Харпом.

Сколько бы опасностей ни поджидало внизу, печалей Сэйш Мэла с него уже хватит.

— Пойдем сейчас.

Часть пятая ПАДЕНИЕ БАШЕН

Глава 19 РЖАВАЯ ПЕТЛЯ

— Мы потеряли причал! — повернувшись к Катрин, крикнул мастер Геррод, торопливо спускаясь по лестнице. — Оставляем по приказу старосты пять верхних этажей. Собираемся внизу!

Навстречу ей хлынула с верхушки Штормовой башни толпа рыцарей теней. Многие были ранены, некоторых тащили на плечах собратья. На лицах застыло выражение страха и отчаяния.

Лестницу заволакивал дым, вонявший алхимией.

Катрин возвращалась к себе из большого зала суда, где устроила в относительной безопасности всех нынешних постояльцев Ташижана — тех, кто не носил плащей и мантий. Мастерам и рыцарям требовались для маневров пустые коридоры и лестницы.

Приступ длился всего четыре колокола, а они уже потеряли крепостные стены и все башни, кроме Штормовой, и вынуждены были стянуть туда все силы. Оборона дрогнула.

Катрин встретилась с Герродом на лестничной площадке, и к ней в покои они отправились вместе. С этого этажа тоже уходили рыцари, мрачные, в рваных плащах. Один резко осел на ступени, и вокруг него натекла лужа крови.

— Сколько павших? — спросила Катрин у Геррода.

— По последним подсчетам… — Голос, приглушенный забралом, задрожал.

На ходу она бросила взгляд на Геррода. Ее единственная опора… и он сломался. Катрин обрадовалась вдруг, что не видит его лица. Лучше уж суровая бронзовая маска, исполненная решимости…

Геррод, словно почувствовав, как нужна ей его стойкость, заговорил тверже:

— Сто двадцать погибло, втрое больше ранено. Только что пали пятеро, защищавшие выход на причал.

Откуда-то сверху донесся вопль. Человеческий.

— Там не только духи ветра, — сказал Геррод. — От них еще можно защититься клинками, осененными алхимией. Силы лорда Ульфа атакуют нас светящимися шарами, какойто темной Милостью. Остановить их, похоже, может только камень.

Они дошли до дверей Эйра.

— Катрин! — окликнул оттуда староста.

Она повернулась и увидела его среди рыцарей, торопливо собиравших свитки и самые необходимые вещи. Вихрем тени он пробился сквозь ряды своих подчиненных, зашагал к ней.

Катрин уже слышала о падении Агатовой башни, которую он защищал. О спасении людей, там остававшихся. О скачке Аргента навстречу крылатому воинству, всего с дюжиной рыцарей, об отчаянном сражении их с духами ветра. Пока шел бой, женщины и дети успели убежать из опасного места.

— Ступайте вниз! — приказал он ей на ходу. — Встретимся в следующий колокол в полевом зале!

Она кивнула.