Читать книгу "Файролл. Право выбора - Андрей Васильев"

– Ваше пиво. – Официант положил на стол квадратик подставки и опустил на него литровую запотевшую кружку пива. – Через пару минут будут колбаски. Может, еще какие-то горячие закуски желаете?

– Нет-нет, – ответил я. – Спасибо.

Я отхлебнул фирменного «капиталовского» пива. А чего – недурственно. Не слишком горькое, чуть пряное. Очень даже.

– Как встретили праздник? – поинтересовался я у своего собеседника.

– Праздник еще не настал. – Перед Еремой поставили тарелку с овощами, приготовленными на гриле, он одобрительно глянул на официанта. – Благодарю вас. Так вот – до праздника еще три дня.

– А, Рождество. – Я вертел головой в ожидании своей снеди. Желудок от запахов еды и попавшего в него пива уже собирался пожирать сам себя – Да, светлый праздник, не стану спорить.

– Если вы не против, я бы перешел к основной теме нашего разговора. – Ерема не приступал к еде, он то ли из чувства такта ждал, пока принесут мой заказ, то ли просто есть не хотел.

– Можно, – не стал спорить я. – Но я, если вы не против, совмещу это дело с трапезой, ибо зрю, как к нам приближается податель благ земных в красном фартуке и с большим блюдом!

Ерема чуть поморщился. Ага, задел я тебя. Не по душе тебе моя аналогия.

– Ваш заказ. – Официант поставил передо мной огромное блюдо, копию вчерашнего.

– Дай тебе бог жену хорошую, приятель, – искренне пожелал я парню счастья, освободил приборы от салфетки и вонзил вилку в ближайшую колбаску. – И – детишек побольше.

– Пожалуй, сперва поедим, – посмотрев на меня, сказал Ерема и тоже взялся за вилку и нож.

Это было вкусно. Черт, я так проголодался, что убрал почти всю еду с огромного деревянного блюда, рассчитанного на четверых.

– Уффф. – Я вытер салфеткой рот и очень по-доброму посмотрел на пророка. – Нет, не понимаю я вегетарианцев, уж извините. Вот так, сознательно, лишать себя таких радостей, такого праздника? Нет, не понимаю. Отказываюсь понимать.

– Люби свою веру, но не осуждай другие, так говорят мусульмане. – Ерема отправил в рот кусочек болгарского перца. – Я не навязываю другим то, во что верю сам, но стараюсь донести до них свою веру.

– Насколько я помню, изначально ваша вера отрицала других богов. – Я отхлебнул пива. – Первые проповедники отчаянно жгли старых кумиров, уничтожали жрецов и волхвов, разве не так? Да и друг дружку тоже, достаточно вспомнить гугенотов и католиков.

– Были перегибы, – согласился Ерема. – Но в любом деле случаются проколы, ошибки, неверное понимание ситуации.

– Не во всяком деле цена ошибки – миллионы жизней, – возразил я. – Впрочем, это теософский спор со сроком давности лет эдак…

– Он вечен. – Ерема отложил вилку в сторону. – И поверьте, у меня аргументов больше, чем у вас, потому я предлагаю его завершить. У нас разные категории.

– Весовые? – предположил я.

– Нет, – негромко засмеялся Ерема. – Скажем так – видения ситуации. Поговорим о другой вещи, тоже очень важной. Поговорим о вашей безопасности.

– Как вы громко назвали то, чего у меня нет, – печально заметил я. – Так меня и норовят убить злые люди. Вы, кстати, не знаете случайно, кто?

– Увы, – опечалил меня Ерема. – Мы вышли на одного из исполнителей, но он ничего толком не знал. Все, что мы от него смогли узнать, это то, что был некий заказчик, он же и составитель планов по вашему захвату. Но кто он, откуда, имя, внешность – этот бедняга ничего не знал. Его с друзьями приставили к некоему человеку, чтобы он был на подстраховке и, если надо, помог тому физически, но и только.

– Фига себе – бедняга. – Я понял, что речь идет о ком-то из тех, кто меня пас у подъезда, из тех, кто убил Алексея – Таких бедняг в мешок надо зашивать и в сортирах топить.

– Но это все, что мы узнали, – повторил, пропустив мои слова мимо ушей, Ерема. – Увы и ах. И описать того человека, у которого он был подручным, он тоже не смог, не видел его лица, оно все время было у него закрыто.

– Жалко, – вздохнул я. – Порядком надоело от каждой тени шарахаться и в туалет с охраной ходить.

– Мы можем предложить вам убежище, – с готовностью предложил Ерема. – Одно слово – и вы под нашей защитой, и, поверьте, более надежного заслона от любых бед вам не найти. Мы очень заинтересованы в том, чтобы ваша жизнь была в безопасности.

– Спасибо, конечно, – на полном серьезе, без тени иронии произнес я. – Но у меня уже есть те, кто меня защищает.

– Они вас не защищают, – мягко, как маленькому, сказал Ерема. – Они вас используют. Вы для них марионетка, живец, полигон…

– Жнец, швец и на дуде игрец, – перебил я его. – Послушайте, милейший Ерема, мы с вами видимся не в первый раз, и всегда все сводится к одному – они плохие, мы хорошие, уйди от них, приди к нам. А к кому – вам? Вот вы мне прямо сейчас, честно и прямо, можете сказать – кто вы? Кто они? Ну? И, может быть, я приму то решение, к которому вы меня так усиленно склоняете? И самое главное – зачем я вам так нужен? Я самый обычный человек, грешный, простой. Чего ради весь этот хоровод вокруг меня кружится?

Вот ведь как меня все это допекло, а? И это ведь я пиво пил. А коли водки бы хватанул?

– Мы – Консорциум, – с каким-то недоумением сказал Ерема. – Они. – «Радеон». Что я вам еще могу сказать?

– Недопоняли мы друг друга. – Я отпил еще пива и вцепился зубами в колбаску. – Не хотите вы мне глаза на происходящее открыть. Ну и шут с вами, стало быть, все остается по-прежнему, и не говорите потом, что я не делал шаг вам навстречу.

– Правда всегда прекрасна, но бывает и так, что она губительна, – пробормотал Ерема. – Есть вещи, которые надо знать всем, есть вещи, которые надо знать избранным, и есть вещи, которые…

– Я понял, понял, – замахал я рукой. – Все, что делается, делается для моей пользы. Христос с вами, пусть будет так. Только тогда отдайте нам с этой же целью того гопника, что вы взяли в плен. Нам есть, о чем с ним поговорить, и должок за ним кое-какой остался.

– Он уже понес свое наказание, – строго сказал Ерема. – Поверьте. Ваше мщение – смерть, а наше мщение жизнь. И спорный вопрос, кто из нас более жесток.

– «Ваше» – это мое? – уточнил я. – Я не убийца, не маньяк и не насильник. Я просто человек.

– Это вы так думаете, и напрасно. Вы очень близки к тому, чтобы стать не тем, кем были, – печально сказал Ерема. – Увы, но ваша душа уже сильно изменилась, хотя ваше сердце все еще бьется и кровь струится по жилам, но вы уже иначе смотрите на мир. Я вас предупреждал об этом, и не раз, но вы были глухи. Хотя дорога назад еще есть, поверьте.

– Вы знаете, что более всего меня в вас, извините, раздражает? – абсолютно спокойно сказал я ему. – Все эти ваши намеки, полутона, лакировка. Да и не только ваши, мои работодатели тоже хороши. И вот все вы пытаетесь заставить меня что-то сделать так, как нужно вам, они по-своему, вы – по-своему, и пугаете, пугаете. Кем я стал? Оборотнем? Вампиром? Что за дичь, милейший Ерема? Гляньте за окно, там ездят машины, летают самолеты, и когда наступают сумерки, зажигаются фонари. Электрические! Я – это я, и более никто. Я человек, им рожден и им умру. И никто – ни вы, ни они, никто не сможет заставить меня сделать то, что я не хочу. Упросить – можно. Даже купить – реально. Но заставить…