Читать книгу "Коварный обольститель - Джорджетт Хейер"

Для Фебы, давно уже неспособной разобраться в намерениях его светлости, речь Сильвестра стала последней соломинкой. Она еще сумела выдавить:

– Разумеется! То есть я хотела сказать – вы преувеличиваете, герцог! Прощайте! – после чего поспешно вбежала в дом.

– После того как багаж выгрузят, возвращайтесь обратно к Солфорд-хаус! – приказал герцог старшему форейтору. – Там вам заплатят. А я хочу прогуляться.

Когда же Рит наконец распахнул двери своему хозяину, слугу поджидало нешуточное потрясение. Он уже заподозрил, что стряслось что-то неладное, а теперь воочию убедился в этом. Риту довелось однажды видеть подобное выражение на лице герцога. Сказать что-либо на эту тему он не посмел, зато у него имелись для хозяина другие новости, которые тот наверняка был бы рад услышать. Помогая Сильвестру снять пальто для верховой езды, он произнес:

– У меня не было возможности раньше сообщить вашей светлости об этом, но…

– Рит, какого дьявола вы здесь делаете? – пожелал узнать Сильвестр с таким видом, словно только что заметил его. – Господи боже, уж не хотите ли вы сказать, что моя мать здесь?

– В ее собственной гостиной, ваша светлость, и ожидает вашего появления, – просиял Рит. – Она очень хорошо перенесла дорогу, в чем я бесконечно счастлив заверить вашу светлость.

– Я немедленно поднимусь к ней! – заявил Сильвестр, быстрым шагом направившись к широкой лестнице.

Мать была одна и сидела у камина. При появлении Сильвестра она, подняв голову, лукаво улыбнулась.

– Мама!

– Сильвестр! Нет, не ругай меня! Ты должен сказать, что безмерно рад видеть меня здесь, будь так любезен!

– Мне не нужно говорить тебе этого, – сказал он, склоняясь над ней. – Но отправиться в путь без меня! Я не должен был писать тебе о том, что здесь произошло! Я сделал это только из опасения, что ты узнаешь обо всем из другого источника. Моя дорогая, ты сильно беспокоилась?

– Ничуть! Я знала – ты привезешь его в целости и сохранности. Но это было бы немного слишком – ожидать, что я останусь в Чансе, когда в Лондоне происходят столь волнительные события. А теперь присаживайся и рассказывай! Откровения Эдмунда породили у меня самые нелепые предположения, а этот очаровательный юноша, которого ты привез с собой, очевидно, полагает, что будет лучше, если я услышу всю историю из твоих уст. Дорогой мой, кто он такой?

Придвигая себе кресло, герцог слегка отвернулся, и лишь когда опустился в него, герцогиня впервые увидела сына при свете свечей, стоящих на столике подле нее. Подобно Риту, она испытала потрясение; ей тоже было знакомо это выражение на лице Сильвестра, которое сохранялось еще много месяцев после смерти Гарри; и она молилась, чтобы никогда не увидеть его вновь. Ей пришлось крепко сцепить ладони на коленях, чтобы не поддаться внезапному порыву и с мольбой не протянуть к сыну руки.

– Томас Орде, – ответил он и улыбнулся, как ей показалось, через силу. – Славный парнишка, не правда ли? Я пригласил его погостить у нас столько, сколько ему захочется; его отец полагает, что ему пора приобрести городской лоск. – Поколебавшись, герцог продолжал: – Думаю, он рассказал тебе – или это сделал Эдмунд – о том, что является другом мисс Марлоу. Названым братом, так будет вернее.

– О, Эдмунд только и делал, что восторгался Томом и Фебой! Но я теряюсь в догадках, как они оказались замешанными в эту невероятную историю! Похоже, Феба была очень добра к Эдмунду!

– Очень добра. Но это долгая история, мама.

– А ты устал и хотел бы отложить ее на потом. Хорошо, я не буду мучить тебя расспросами. Но расскажи мне о Фебе! Ты же знаешь, почему она меня интересует. Честно признаюсь, я и в Лондон приехала только для того, чтобы взглянуть на нее.

Он вскинул голову, посмотрев на мать.

– Взглянуть на нее? Не понимаю, мама! Для чего тебе понадобилось…

– Видишь ли, Луиза написала мне, что именно мисс Марлоу все считают автором того абсурдного романа и что ей пришлось очень нелегко, бедняжке. Я надеялась, что смогу положить конец всем этим глупостям, но, приехав в Лондон, узнала – леди Ингам увезла девочку в Париж. Не понимаю, почему она не написала мне, ведь должна была знать – я обязательно помогу дочери Верены.

– Уже слишком поздно! – сказал Сильвестр. – Скандал мог бы замять я! Вместо этого… – Он оборвал себя на полуслове и пристально взглянул на мать. – Не припоминаю: а моя досужая тетушка Луиза присутствовала на балу у Кастельро?

– Да, дорогой мой.

– Понятно. – Стремительно встав с кресла, он подошел к камину и остановился, отвернувшись от герцогини. – Я уверен, она рассказала тебе о случившемся.

– Неприятное событие, – спокойно заметила герцогиня. – Естественно, ты был очень зол.

– Моему поступку нет оправдания. Я же знал, как она боится… Даже теперь я отчетливо вижу ее лицо!

– Какая она, Сильвестр? – Сделав паузу, герцогиня добавила: – Она красива?

Он покачал головой.

– Нет. Феба – совсем не красавица, мама. Но, когда она оживлена, полагаю, ее можно назвать обаятельной.

– Из того, что я слышала, ее, пожалуй, можно назвать необычной?

– О да, она очень необычна! – с горечью сорвалось с его уст. – Она выпаливает все, что приходит ей в голову, совершенно не думая о последствиях; она пускается в одну возмутительную эскападу за другой; ей куда больше нравится чистить лошадей и якшаться с грумами, чем бывать на приемах и раутах. Она невыносимо дерзкая и нахальная; ты не смеешь попасться ей на глаза из страха, что она тут же начнет хихикать; у нее начисто отсутствует внешний лоск; я еще никогда не встречал особы, настолько лишенной достоинства; она гадкая и несдержанная, откровенная и… замечательная!

– Она понравится мне, Сильвестр? – негромко осведомилась герцогиня, не сводя глаз с лица сына.

– Не знаю, – с оттенком нетерпения бросил он. – Пожалуй, можно сказать, что я надеюсь на это, но не уверен. Откуда мне знать? Но это не имеет значения: Феба отказала мне. – Он умолк ненадолго, а потом воскликнул с таким чувством, словно это был крик души: – О боже, мама, я сам все испортил! Что же мне теперь делать?

Глава 28

После беспокойной ночи, когда ей то ли во сне, то ли наяву являлись ужасающие события вчерашнего дня, который закончился грандиозной сценой с леди Ингам, Фебу разбудила вторая горничная, раздвигавшая занавески. Она же сообщила девушке, что письмо, лежащее на подносе для завтрака, было доставлено курьером из Солфорд-хаус не далее как десять минут назад. Служанка, вполне естественно, сгорала от любопытства, но все ее ожидания того, что она станет первой, кто узнает сногсшибательные новости, разбились о стену явной апатии, с которой мисс Марлоу встретила это известие. Феба желала всего лишь получить чашечку чая; и горничная, задержавшись еще на несколько минут, в течение которых ее надежды окончательно растаяли, оставила девушку сидящей на постели и медленно потягивающей тонизирующий напиток.