Читать книгу "Славянский мир Начальной летописи - Николай Барсов"

Такое же значение, какое имели варяги для запада Европы, имеют для Италии влахи, о которых мы имели случай говорить выше (см. примеч. 20), и греки для Юго-Восточной Европы и для некоторых частей Малой Азии, входивших в состав Византийской империи. Без всякого сомнения, на Руси знали греков как отдельный народ, отличающийся от других племен империи языком, происхождением, нравами. Но Начальная летопись разумеет под этим именем по большей части вообще все население Византийского государства, обозначая им также и его территорию – Греческую землю (Лавр., с. 12, 74). Мы заметили уже, что перечень земель и народов занимается почти исключительно землями, которые составляли область бывшей Римской империи и из которых многие во время летописца принадлежали Византии. Поддерживая постоянно торговые и затем церковные сношения с Грецией, русские, и помимо греческих литературных источников, знакомились с ее географическим положением. Походы Олега, Игоря, Святослава и двух Владимиров – Святославича и Ярославича – охватывали северное и южное побережье Понта, окрестности Царьграда и Подунайские земли. Из жития св. Георгия Амастридского видно, что русские проникали в Вифинию и Пафлагонию[49]. Договоры наших князей Олега и Игоря свидетельствуют об оживленных торговых сношениях еще языческой Руси с греками. С принятием христианства связь с Грецией окрепла, и сношения усилились. Религиозное почитание христианских святынь Востока пробудило в русском народе стремление к паломничеству. Начались хождения в Царьград и Палестину, и в тот год, когда игумен Сильвестр оканчивал свод первой русской летописи, из Палестины возвращался уже паломник Даниил, игумен Русской земли, первый, описавший свое хождение к святым местам, но, конечно, не первый, совершивший такое хождение. Дружинники, купцы и паломники приносили сведения исторические и географические о Греции, которые, вместе с заимствованиями у греческих хронографов, заносились в наши летописи. Таков источник большей части географических данных Начальной летописи о Греческой земле. В пределах ее она упоминает (на Балканском полуострове): Царьград с гаванью Судом (Лавр., с. 9, 12, 18), области – Фракию (землю Фрачьску; Там же, с. 11) с «градом Оньдреянем (Адрианополем) иже град Орестов нарицашеся, сына Агамемнон» (Там же, с. 8), Маке(и)донию (Там же, с. 8, 18) с Селунем, родиной просветителей славян, Кирилла и Мефодия (Там же, с. 11), Св. Гору (Там же, с. 68) и Черную реку[50] (866 год; Там же, с. 9, – как кажется, бухта Буйюк-Чекмадей при устье Афира, к югу от Царьграда); в Малой Азии – Мирликийский, Вифаньскую страну с городами Никомидией и Ираклием на Понте (Там же, с. 18), Фафлагонскую землю (Там же) с Синопией (с. 3); наконец, на северном берегу Понта – Корсунскую область, простиравшуюся от тмутараканских границ на востоке до Белобережья, днепровского устья на западе. Здесь были города Корсунь (Лавр., с. 18, 16, 46) с гаванью (лимень), водопроводами и церковью Св. Василия, основанной св. Владимиром на торговой площади посреди города, и Крчев, упоминаемый в известной надписи на Тмутараканском камне (теперешняя Керчь)[51].

Переходя к северу и северо-востоку Европы, мы встречаем на южном побережье Варяжского моря большое литовское племя. Оно расселилось в области Немана между Вислой, Западным Бугом и Двиной и разделялось на несколько отдельных народов. Из них летопись знает пруссов[52], которых она помещает по Варяжскому побережью, между ляхами и чудью (866 год; Лавр., с. 2), и на восток от них литву, зимиголу, летьголу (в Лавр. списке ошибочно «сетьгола»), нерому (норову)[53] и корсь и причисляемых к ним новейшими исследователями ятвягов (явтяги)[54] и голядей[55]. Как кажется, из этих племен ранее других стали известны на Руси ятвяги (явтяги)[56]. Имя одного из русских послов, заключивших мир с Грецией в 945 году, Явтяг (Лавр., с. 20) дает некоторое основание предполагать, что выходцы из этого племени уже тогда служили в княжеских дружинах. Впрочем, летопись сохранила весьма мало известий о сношениях Руси с ятвягами. Под 983 годом отмечен поход на них св. Владимира (Лавр., с. 35), под 1038 годом – поход Ярослава (Там же, с. 66). По таким скудным известиям нельзя, конечно, сделать никаких прямых заключений о месте тогдашних поселений этого племени, теперь уже совершенно исчезнувшего. В подробных известиях о нем XIII века, представляемых нашими летописями, древнейшим и достовернейшим источникам его истории, оно является далеко на севере, за Наревом и Бобром в теперешней Озерной области Восточной Пруссии, на северных границах Царства Польского. Но ранняя связь его с вновь возникшим Русским государством приводит к мысли, что в эпоху Начальной летописи оно жило гораздо южнее, гораздо ближе к коренным славянским поселениям и к русским пределам. В самом деле, при всей краткости летописных известий нельзя не заметить, что походы на ятвягов Владимира и Ярослава, о которых говорят наши летописи, стоят в какой-то связи, с одной стороны, с присоединением к русским владениям области Западного Буга и Днестра, так называемой Червенской земли, с другой – со столкновениями ее с Литвой. Первому предшествовал поход Владимира на ляхов в 981 году, когда он «зая грады их Перемышль, Червень и ины грады», а второму – поход Ярослава и Мстислава в 1031 году, в который эти князья возвратили под свою власть червенские города, отнятые Болеславом Лядьским в усобицу 1019 года. Предприятие Владимира окончилось покорением ятвягов, но неизвестно с точностью, какой результат имел поход Ярослава. Наши позднейшие летописные своды (Никон. и Воскр. лет.; ср. также: Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. II. С. 17. Примеч. 35) сообщают, что Ярослав не мог взять ятвягов. Известие Новгородской летописи (Новг. III, с. 211) о заложении града Новгорода на весну после похода на ятвягов не решает дела, ибо неизвестно, о каком Новгороде говорит она, – о Великом или о Понеманском (Новогрудке). Но, по литовско-польским сказаниям[57], предприятие Ярослава увенчалось полным успехом: Ятвяжская земля была снова покорена, и в ней были будто бы тогда основаны и населены русскими колонистами города по Бугу – Дрогичин, Мельники, Брянск и, может быть, Бельск. Часть ятвягов была переведена в Русь, другие отодвинулись на северо-запад к Нареву и границам прусской Галиндии. Вслед за тем Русь вошла в столкновение с Литвой, на которую, по известию нашей летописи, Ярослав ходил два года спустя после ятвяжского похода, в 1040 году (Лавр., с. 66). Соображая все эти известия, нельзя не прийти к тому заключению, что первоначальные поселения ятвягов до первой половины XI века находились между собственно Русью, червенскими городами и ляхами, с одной стороны, и Литвой – с другой; между старославянскими поселениями в области Немана, Припяти, Западного Буга и старолитовскими по правую сторону Немана, в области Вилии, то есть что они занимали тогда пространство по Неману и по его южным притокам – Молчади, Шаре, Зельве, Роси и Свислочи. От водораздела с Припятью и Побужьем – на северо-запад до того места, где Неман принимает северное направление, у Гродна. Здесь, господствуя над течением Припяти, они могли действительно отрезать пути сообщения Киева с Побужьем и Поднестровьем с Червенской областью, так что присоединение этих областей к Русскому государству естественно налагало на русских князей обязанность или покорить ятвягов, или отодвинуть их далее на север и северо-запад. Это предположение о поселениях ятвягов Начальной летописи тем более имеет за собой вероятия, что оно поддерживается теперешней номенклатурой населенных мест Понеманья, сохранившей много ятвяжских названий, свидетельствующих о древних поселениях ятвяжского племени в этом крае. Здесь, начиная с водораздела Немана от Припяти, и теперь мы имеем село Ятвезь у реки Лососны, притока Зельвы (в юго-западном углу Слонимского уезда, к северо-востоку от Пружан), сколько нам известно, самый южный пункт ятвяжского наименования (карта Шуберта № 34). Затем – в Новогрудском уезде два селения Язвины (Ядзвины по белорусскому говору, Jaduwiny) у левого берега Немана, на северо-восток от Несвижа; Ятвизь к западу от Несвижа на дороге из Снова в Ляховичи; Ятвизь к югу от Новогрудка у озера Свитез; Ятвизь к юго-западу от Новогрудка у реки Молчади. Далее на северо-запад ятвяжские названия переходят на правый берег Немана, в Лидский уезд. Здесь на границах с Гродненской губернией, в области, в XIII веке носившей название Денова и Ятвези, – безразлично[58], – находятся селения Ятвеск польский и Ятвеск русский и несколько на юг от них Ятвеск в Гродненском уезде. Затем опять по левую сторону Немана Ятвизь под Волковыском, несколько ниже его на реке Роси; Ятвеск на реке Рудавке, правом притоке Свислочи; близ него Ятовцы (карта Шуберта № 28) и к югу от местечка Свислоча на водоразделе между Неманом (река Свислочь) и Наревом (река Колонна) село Ятвезки. Наконец, на севере Ятвице на левом берегу Немана, ниже Гродна, Ятвизь Большой и Ятвизь Малый на реке Каменке, через Бобр впадающей в Неман, в 14 верстах к востоку от Суховоля[59] и на юг от них. Ядешки, Большой и Малый Яшвили – на юго-западе Яски[60].