Читать книгу "Избранник Газового космоса - Максим Хорсун"

Один складской двор, затем второй. Не сразу удается найти проход в строе разновеликих контейнеров. Гудят тали, неспешно разворачиваются подъемные краны, чихают дизельные двигатели автопогрузчиков…

Я решил, что Бакхи теперь не скоро меня нагонит, и перешел на шаг. Сунул пистолет за пояс, прикрыл сверху сорочкой. Пригладил растрепанные волосы. Мне казалось, что я уже не так сильно привлекаю к себе внимание.

Я прошел перед раскрытыми воротами эллинга – колоссальной пещеры из гофрированного металла. Внутри, окруженный строительными лесами, лежал мироход. На лесах и внизу, у гондол, возились похожие на желтых муравьев люди. В обшивке мирохода застрял – ну кто бы мог подумать? – астероид величиной с грузовик. Двое дельцов в роскошных халатах и чалмах вели беседу с высокопоставленным асуром. Все трое перебрасывали костяшки счет (у каждого имелись свои) и посмеивались. Из обрывка разговора я понял, что доход от продажи астероида несколько раз покроет затраты, связанные с ремонтом и простоем мирохода. Редкоземельные металлы ценятся повсюду!

Снова склады и технические постройки. Снова удивление, а затем – испуг в чужих глазах. Идет Шакаджи в окровавленной одежде, как будто никогда не умирал, как будто ничто под Взором не в силах остановить этого огневолосого демона, будь он трижды проклят, душегуб и старый греховодник!

Тамтамы ведут бешеный ритм. Звучит заунывное, монотонное пение, четыре сотни ног поднимают цементную пыль. Двести или около того туземцев подтягивают очередной мироход к причальной башне. Инерция толкает воздушную махину с оболочкой тигровой окраски на лабазы, двигатели мотогондол работают на реверсе, туземцы упираются босыми ногами в бетон, стискивая канаты, сброшенные с мирохода. Из одежды – лишь бусы и ремни. На миг мне становится дурно, а Шакаджи весело – он уже видел такую картину, причем не раз. Дело в том, что у дикарей отрезаны губы, а зубы – заострены. На лицах цвета темной бронзы всегда звериный оскал. Зачем? Наверное, чтоб вводить в ужас недругов. Ну и заодно – пришельцев из других миров.

Неподалеку стоит, опираясь на копье, мальчик-туземец. На плечах – шкура какого-то зверя, но, несмотря на меха, несмотря на жару, мальчика сильно знобит. Страшная рана на лице еще не успела зажить и сочится лимфой. На Шакаджи он глядит без страха, только мутны от боли и слез глаза, и в ответ на любые вопросы юный охотник лишь стучит изуродованными напильником зубами.

Но вот туземцам удается перебороть инерцию, мироход деликатно трется оболочкой о причальную башню, наверху звучат довольные возгласы. Через секунду или две мироход надежно стыкуется, винты мотогондол замирают. Даже с земли слышно, как грохочут каблуки пассажиров по многочисленным палубам. Человеческий поток начинает перетекать из брюха космического дирижабля внутрь башни.

…Я оказался возле задней стены павильона – брата-близнеца того, в котором сегодня устроил первую заварушку на Целлионе. Естественно, тут же обнаружились несколько входов-выходов для техперсонала. И через некоторое время под Взор вывалила компания в черных сюртуках и тюрбанах, возглавляемая полунагим посвященным. К асурам присоединилась группка портовых служащих. Минут десять они разговаривали, то и дело поглядывая на мироход. Служащие обращались к асурам с очевидным почтением.

Что ж, кастовое расслоение общества – налицо. Не по душе мне такие правила игры, но что поделаешь, если уже вляпался?

К асурам подкатил автокар, за которым волочились пять деревянных вагончиков без крыш. Кабриолет по-целлионски на тарахтящем дизеле. Водитель автокара вышел и раскланялся, асуры стали занимать вагончики, рассаживаясь на установленные внутри скамьи. Я понял, что сейчас эту компанию увезут в гостиницу, и мне снова придется битый час ждать, пока выпадет очередной шанс пообщаться с водителями мироходов.

Я выбрался из-за контейнера с мусором, за которым прятался до последнего момента, побежал к «паровозику».

– Почтенные асуры! Позвольте поговорить с вами! – прокричал я на ходу, стараясь, чтобы в моем голосе прозвучала и положенная учтивость, и, одновременно, фирменная властность Сандро Урии. Проклятый дизель грохотал так, что асурам не довелось оценить ни того, ни другого. Они оглянулись; в их глазах, наверное, я выглядел немолодым босоногим психом в покрытой подозрительными бурыми пятнами одежде.

Старший из портовых служащих ругнулся на непонятном мне наречии. Может, конечно, не ругнулся. Может, сказал: «Добро пожаловать!», только очень-очень недовольным тоном. В следующий миг, пока его молодые коллеги хлопали ушами, он метнулся наперерез. Бросился мне под ноги, намереваясь повалить на бетон. У меня с реакцией было все в порядке, поэтому я просто перепрыгнул служащего и врезался всей массой в последний вагончик, да так, что тот пошел юзом.

Пренебрежительность асуров сменилась гневом. Посвященный наставил на меня свой третий глаз, собираясь вырубить при помощи гипноза. Я же зачастил, стараясь перекричать дизель:

– Позвольте с вами поговорить! Я разбираюсь в воздухоплавании, я могу быть полезен! Я могу рассказать о таком воздухоплавании…

На меня навалились портовые служки. Да, всей толпой. Притиснули к деревянному борту, заломили руки. Я стоял беспомощный, дурак дураком, ощущая, как в пузо давит рукоять оставшегося за поясом пистолета.

– Выслушайте же, – твердил я, ощущая ненависть к себе, к ним, к этому Глазу и всем мирам, что вращаются вокруг него. Мне бы только спокойное местечко, мне бы только толковых объяснений, мне бы только уцепиться за что-нибудь… А пока я падал со свистом в ушах, проносясь сквозь события и время, абсолютно чужой в чужом мире под змеиным Взором. – Есть миры, в которых неведомо о газово… о дыхании Брахмы. Я могу рассказать о них.

Один из асуров кинул мне в лицо косточкой от персика. Второй поморщился и указал пальцем на ухо, мол, все равно не слышно, можешь не стараться. Трое других поспешно отвернулись, не желая наблюдать неприятное зрелище – расправу надо мной.

Я хотел сказать посвященному о реактивных двигателях, о гироскопах, аэродинамике и электронных системах. Но слова застревали в горле, они были слишком тягучими, многосложными, почти непроизносимыми на здешнем языке.

Он, наверное, что-то понял. Поднял руку, звеня нанизанными на жилистое запястье браслетами, щелкнул пальцами. Служки крякнули, приподняли меня и перекинули через борт, как мешок с песком. Так я был удостоен аудиенции. И снова мой взгляд оказался прикованным к татуированному лбу посвященного. Несомненно, на желтокожем челе был изображен тот самый Глаз, который зрит во все стороны и на всех поплевывает с высокой колокольни.

Асур, запустивший косточкой, поспешил пересесть в другой вагончик. Я же примостился на скамью напротив посвященного.

– Ты смотришь на меня? – спросил тот, точь-в-точь как его собрат с мирохода, доставившего меня на Целлион.

– Да, посвященный, – безвольно булькнул я.

– Трогай! – рука с браслетами снова поднялась. Водитель автокара только этого и ждал. Заскрежетала трансмиссия, «паровозик» погнал по бетонке мимо шеренги безгубых аборигенов.