Читать книгу "Волшебные и страшные мифы леса. От феникса до Иггдрасиля - Якопо Сильвестре"

стрелами или пулями. Отдельные растения тоже считаются отличным средством против оборотней, особенно аконит, который по-английски так и называется wolfsbane («волчий яд»).

В древности считалось, что превратиться в ликантропа можно с помощью языческих ритуалов, однако со временем куда популярнее стала версия, что ликантропия передается через укус, примерно как в случае с зомби.

Но иногда волками-оборотнями становились куда более загадочным и зловещим образом, нежели из-за «простого» заражения. Например, странный случай произошел в 1685 году в немецком Ансбахе, небольшом поселении южнее Нюрнберга, где волк разорвал на куски нескольких местных жителей. Тут же распространился слух, что жуткие убийства совершил не обычный волк, а оборотень, в чем никто не сомневался: как раз незадолго до происшествий скончался Михаэль Лейхт, бургомистр Ансбаха (в те времена эта должность была чем-то средним между мэром и коронованным правителем), которого местные жители ненавидели за то, что он годами тиранил их и обманывал. Поговаривали, что жестокий наместник в действительности избежал смерти, а его душа вселилась в тело волка.

Местные охотники соорудили так называемый колодец для волков (по-немецки Wolfsgrube) — ловушку для диких зверей, которая представляла собой замаскированную ветками и соломой яму с каменными стенами, глубиной около трех-четырех метров. На дно такой западни кидали свежее мясо или чаще всего привязывали живую приманку, например овцу, поросенка или гуся. Волк, учуяв запах добычи, крутился вокруг соломенного настила до тех пор, пока не падал в колодец, где оказывался в ловушке. В тот раз в качестве приманки использовали петуха.

Волк провалился в яму и был убит охотниками. Однако по-настоящему зловещие события произошли после этого. С мертвого животного содрали шкуру и надели на него мужской наряд, а на морду натянули деревянную маску с париком. Затем тушу протащили через все селение, а после вздернули на виселице на вершине холма. С тех пор в Ансбахе больше никто не встречал никаких оборотней.

Волки-оборотни очень популярны в массовой культуре и часто встречаются в современных фэнтези-произведениях. В «Гарри Поттере» те, кто был укушен оборотнем в зверином обличье, заражался ликантропией и превращался в волка каждое полнолуние. Если же оборотень кусал кого-то, будучи в человеческом обличье, укушенный начинал испытывать лишь отдельные звериные инстинкты, например непреодолимую страсть к сырому мясу.

Иногда образ волков-оборотней вдохновлял авторов на создание собственных фантастических существ. Например, Акира Торияма для своей знаменитейшей манги «Жемчуг дракона» (Dragon Ball) придумал расу сайянов, которые во время полнолуния могли превращаться не в волков, а в огромных обезьян.

Волчьи шкуры

Отрывок из «Саги о Вёльсунгах»

Давным-давно на землях Гунналанда высился величественный и прекрасный дворец. Внутри него находился самый роскошный зал, о котором только можно было мечтать. В центре зала рос пышный дуб Брансток. Этот великолепный дворец принадлежал конунгу Вёльсунгу, сильному и достойному мужу, потомку конунга Рерира и самого Одина. Вёльсунг женился на Хльод, которая родила ему одиннадцать детей, в том числе и двух близнецов: красивейшую и хитроумную Сигни и Сигмунда — могучего и мужественного воина, равного по силе своему отцу, а то и превосходящего его.

Шли годы, дети Вёльсунга взрослели, и слава о красоте Сигни росла вместе с ней. Так что однажды у ворот королевского дворца появился претендент на ее руку.

Звали его Сиггейр, и был он конунгом Готланда и великим завоевателем. Был этот муж сильным и хитрым и казался идеальной парой для Сигни, и все, начиная с Вёльсунга и Сигмунда, с воодушевлением приняли его предложение о женитьбе. Все, кроме самой Сигни, но ее мысли и чувства никого не волновали.

По случаю помолвки устроили пышный праздник. Пир шел горой, столы ломились от яств, а пиво и мед текли рекой, так что гости опьянели настолько, что заснули мертвецким сном. В этот самый момент из угла поднялся старец, который целый праздник сидел в стороне от всех, и направился к дубу, росшему в центре зала.

Голова старца была покрыта широким черным капюшоном, на лице его росла пышная длинная борода, а правый глаз закрывала повязка. С гулким хохотом, который разнесся по всему дворцу, старик обнажил свой меч и с силой вонзил его в дуб Брансток, после чего превратился в ворона и, взмахнув крыльями, унесся прочь из дворца.

Когда утренние лучи солнца осветили главный зал, Сигмунд, сын Вёльсунга, проснулся после безмятежного сна. Все вокруг еще спали, и, когда он с хрустом разминал свою шею, пытаясь унять головную боль после попойки, он вдруг заметил меч, торчащий из ствола дуба.

Это был огромный, прекрасно выкованный меч, и Сигмунд не мог вспомнить, чтобы прежде видел его у кого-то из воинов своего отца. Охваченный любопытством, он разбудил остальных, чтобы узнать, кому принадлежит этот дивный клинок, но его хозяин так и не обнаружился.

— Ладно, не вижу причин, почему мы должны оставлять его здесь! — прогудел воин с длинными густыми усами, которого звали Йорик, и схватился за рукоять диковинного меча, чтобы вытащить его из ствола. Однако сколько он ни пытался, ему это так и не удалось.

Остальные воины тоже пытались вытащить по очереди застрявший клинок, и никто не мог сдвинуть его хоть немного. Когда же сам Сиггейр, стряхивая пот с белоснежной бороды, сдался перед зачарованным мечом, дошла наконец-то очередь и до Сигмунда.

Юный воин стиснул зубы и напряг все мускулы, ожидая, что клинок придется тянуть с огромной силой, но неожиданно, едва он прикоснулся к рукояти меча, тот с легкостью выпал из ствола дуба, словно вода, что сочится из расселины в скале.

На мгновение в зале воцарилось молчание, которое тут же было нарушено радостным гвалтом. Сигмунд поднял меч над головой, и все поняли, что клинок теперь заслуженно принадлежит ему. Только Сиггейр считал успех сына Вёльсунга нечестным: ему было очевидно, что юноша сумел вытащить застрявшее оружие лишь потому, что сделал это после всех остальных. Сиггейр отвел юного воина в сторону и сделал ему предложение: «Взамен этого меча я готов дать тебе золота в три раза больше, чем он весит!»

— Ну уж нет! — усмехнулся в ответ Сигмунд, опьяненный победой. — Ты не купишь золотом то, чего не смог добыть честью, конунг Сиггейр!

Эти слова так сильно задели самолюбие Сиггейра, что он поклялся отомстить Вёльсунгу и его наглым детям. С такими черными мыслями он сел на свой корабль вместе с невестой и вернулся в Готланд.

Прошло несколько месяцев, жизнь текла своим чередом, но однажды в земли Гунналанда явился посланник Сиггейра, который сообщил, что его правитель объявил о своей свадьбе с Сигни и