Читать книгу "Дар королеве - Клик Квей"

— Костина?

— Не совсем, дядюшка. Я говорю о другом друге.

— Если он живет в деревне, ты можешь сходить, но скоро мы направимся в храм, где и начнется долгожданная церемония. Племянница, ты ведь не опозоришь семью своим отсутствием на столь важном событии для Карлы?

— Уверяю вас, этого не случится, дядюшка. Вы позволите мне уйти?

Кларк Холл кивнул.

***

Ганн расположился на кровати и по его виду можно отметить, что он никуда не собирается. По своему обычаю, чернокожий иноземец лежал в белой рубахе и пышных шароварах, в которых привык ходить. Только зимой, он может надеть мешковатые штаны из овечьей шкуры, примерить кафтан и меховую шубу, если уж сильно подморозить.

Алекса сразу выдала себя, стоило только приоткрыть немного дверь. Мужчина приподнялся с кровати, и без лишних слов указал на стол, где уже были приготовлены две белые кружечки с блюдцами для чая.

— Я думал, вы не придете, — сказал он, присев за стол, после молодой госпожи.

— У меня был серьезный разговор с отцом, — обозначила Алекса, наблюдая, как чернокожий мужчина наливает из железного чайника кипяченой воды. — У тебя еще остался тот чай?

— Разумеется, госпожа, — улыбнулся Ганн, — вы посмотрите на воду.

Оказалось, что он уже заварил черный чай прямо в чайнике, отчего вода сделалась темной. Небольшая изба сразу напиталась приятным запахом заморского чая, который сводил Алексу с ума.

Наполнив кружки, Ганн добавил:

— Как бы вам не опоздать на церемонию. Я не хочу оскорбить вашего отца, у нас с ним и без того натянутые отношения.

— Ганн… — Алекса пригубила бокал. — Думаю, ты должен пойти вместе со мной на церемонию.

— Это… неразумно, госпожа. Вы разве забыли, как местные жители относятся к моему присутствию в деревне? Можно вспомнить поступок графа, когда ему вздумалось заколоть меня шпагой.

— Нечего подобного не случится, я даю вам свое слово.

— Может быть, госпожа изволит называть меня по имени? Никак не привыкну к вашему обращению. Вы становитесь вежливой госпожой и вдруг выставляете себя другом. Как-то непросто определиться со своим положением в вашем обществе.

— Прости… — улыбнулась Алекса. — Непросто привыкнуть к обращению с таким взрослым человеком по имени. Мне всю голову забили рамками приличия, через которые не позволено переступать даме.

— В вашем возрасте непросто жить в таком обществе. Я не держу зла, госпожа, но на церемонию пойти не смогу. Мне бы хотелось лечь пораньше, чтобы завтра отправится…

— Ты ведь обещал! — грубо прервала Алекса. — Ганн, ты поклялся, что не сбежишь от меня!

— Я не сбегаю, — улыбнулся он, добавив в свою кружку еще чая, — у меня есть дела в столице, поэтому придется съездить, но уже вечером ваш покорный слуга вернется.

— Это связано с подарком?

— Госпожа, вы прозорлива, — подтвердил Ганн. — Мне нужно заказать у кузнеца одну маленькую деталь. В этой деревне даже кузницы нет, а про детали для часов мечтать даже не стоит. Придется заказать её в столице. Надеюсь, кузнец изготовит все быстро и правильно.

Алекса оглядела своего друга из империи и уже приготовила маленькую шалость, которую отец не одобрит.

— Послушай, — промолвила она, — а ты был в браке? У тебя осталась жена в империи?

— Увы, я остался один в этом мире, — спокойно ответил Ганн. — Вы только не беспокойтесь от моих слов, но моя женщина оставила меня ради другого мужчины, который не жил фантазиями о дальних странах.

— А разве империя позволяет дамам оставлять своих мужей? — усомнилась Алекса, поправляя локоны волос, которые безобразным образом запустились.

— Наши обычаи отличаются от ваших традиций, госпожа. Я бы поведал о них, но ваш отец…

— Он и до тебя добрался? — разочаровалась Алекса. — Ладно, тогда не стану тебя допытывать. Спасибо за чай, Ганн, мне пора вернутся к сестрице. Ты точно не пойдешь на церемонию?

— Мне лучше остаться, — уверил он. — Если вам удастся проснуться завтра пораньше, вы сможете проводить меня до мельницы.

— Не буду давать слова, — улыбнулась она, — свадьба обещает быть веселой.

Алекса допила чай ровно в тот момент, когда на улице послышался первый удар в колокол. Ей удалось добраться до храма к шестому удару, запутаться в платье и несколько раз запнутся.

***

Церемония прошла в тишине. К большому удивлению Алексы, гостей собралось не так много, как обещала свадьба. Возможно, все жители уже заняли свои места на поляне, пока виновники торжества давали друг другу клятвы.

Сестрица успела переодеться в платье, которое ей привез отец. Алекса еще не видела наряд, но одежда вызвала некое недоразумение в глазах девочки. Платье было подобрано подобным тем, которые носят дамы в столице, отец бы никогда не позволил его примерить, а тем более показаться на людях. Плечи Карлы были оголены до предплечий, полностью раскрывая грудь. Корсет, который начала носить сестрица, приподнял маленькие грудки до такой степени, что они были готовы вырваться наружу в самый неподходящий момент. Корсет так же подчеркнул стройную талию, отмеченную зауженным платьем с широким подолом. Цвет был подобран неудачно. Кто станет надевать ярко-зеленое платье на церемонию свадьбы? Алекса много раз представляла свое свадебный наряд белым цветом, а сестрица выбрала ужасный цвет, слишком плотную ткань, которую к ужасу наложили слоями на широкий подол.

Граф сбрил мелкую растительность на лице, загладил волосы назад и надел черный кафтан с мешковатыми штанами под летний сезон. Его ботинки идеально сверкали под светом сотни свечей перед ними на алтаре. Алекса напомнила себе поступок, которым стала свидетелем этим утром и сразу отвела взгляд, чтобы не воспринимать этого мужчину вообще. Он был элегантен, а по внешности мил, даже этикет оказался на высоте, которой не достигнуть за несколько лет. Но все это было иллюзией гнилого характера. Алекса никогда не ошибалась в людях, поэтому была уверена, что он предаст сестрицу.

Даже во время церемонии, отец и дядюшка попытались обсудить момент с каким-то конфликтом на западе, но зоркий взгляд епископа прервал беседу мужчин. Чтобы уважить столько важную персону, дядюшка отошел в сторону, прижимаясь к тетушке. Нянечка тоже пришла, ей было позволено встать позади остальных.

Женщины захныкали, когда епископ осадил жениха и невесту на колени, дабы они принесли клятву всевышнему богу. Началась долгая молитва, которая утомила Алексу уже на третьем предложении. Слушать её было не возможно, а еще хуже было смотреть на слезы тетушки и нянечки. Отец, зачем-то положил руку на плечо своей младшей дочери, что ухудшило ситуацию до самого края. Алекса захотела сбежать, но пришлось дослушать молитву до конца. Ситуацию немного изменил взгляд отца, который очень заботливо смотрел на сестрицу Карлу. Возможно, он слишком переживал за неё, поэтому с трудом мог сдержать слезы. Но ради своих детей, гордый граф стоял гордо и непоколебимо, подобно горам, о которых рассказал дядюшка.